Инженер страны Советов - Евгений Владимирович Панов

– Мы и правда за эти дни стали как-то особенно близки друг другу. Сроднились как-то. Не отказывайте нам, товарищ командир. – Наталья чуть застенчиво улыбнулась. – А Оксаночку мы удочерим, когда к своим выйдем.

– Я и не думал отказывать. – Я крепко обнял их обоих. – Я искренне рад за вас. И брак ваш зарегистрируем как положено, но при одном условии: вы, Наталья, улетаете в тыл и увозите Оксану. И не возражайте, – не дал я ей начать возмущаться, – нам предстоит опасный поход, и всякое может случиться. А кто-то из вас должен остаться с девочкой. Я дам вам свой московский адрес, и через него вы всегда сможете найти друг друга.

– Наталья, так действительно будет лучше. – Дом нин нежно взял за руки свою невесту. – А мы скоро вернемся, обещаю тебе.

Брак мы зарегистрировали как положено, издав соответствующий приказ и вручив молодоженам выписку из этого приказа с подписями, удостоверяющими его подлинность, комиссара отряда, полкового комиссара Богданова, заместителя командира отряда генерал-майора Архипова, начальника штаба отряда майора Пархоменко и командира отряда, заместителя Председателя ГКО Шершнева. Звук от упавших на пол челюстей Архипова, Пархоменко и Натальи, когда они прочли мою должность, наверное, был слышен в Берлине. Надеюсь, Гитлеру при этом икнулось. Богданов же наслаждался открывшимся ему зрелищем.

Еще одна бумага с теми же подписями удостоверяла, что девочка Оксана (фамилия неизвестна), возрастом примерно 4 года, будучи сиротой, передается под опеку супружеской паре, гр. Домнину В. А. и гр. Вейдель Н. А. (Впоследствии всю свою долгую жизнь Лауреат Нобелевской премии, доктор физико-математических наук, член Академии Наук СССР, почетный член всех европейских академий наук Оксана Вячеславовна Домнина хранила эти два документа как семейную реликвию.)

Наутро с еще раскисшего аэродрома смог, хоть и с большим трудом, взлететь один истребитель. Взлететь – и тут же сбить приближающийся к городу самолет-разведчик Хеншель Hs-126, получивший прозвище «костыль».

На аэродроме немедленно началась погрузка детей в самолеты. То ли так получилось случайно, то ли немцы все же что-то успели увидеть, но как раз в этот момент начался минометный обстрел аэродрома. Немецкую батарею быстро подавили огнем гаубиц, но несколько детей получили ранения, в том числе два ребенка – тяжелые. Детей прямо на летном поле перевязали и с большой осторожностью разместили в самолете. С ними полетела Наталья Вейдель, поменявшись местами с одной из женщин, улетавшей с детьми на «юнкерсе».

Также в транспортники загрузили связанных Гейдриха и Бейгеля. Причем в разные. Что бы ни случилось, один из них должен был долететь до наших, а лучше – оба. С ними я отправил, не слушая ожесточенных протестов, Петра Ухтомского и Василия Черных, двух пограничников.

В каждый самолет, включая четыре истребителя, погрузили аккуратно упакованные химические снаряды. На Ме-108 предстояло лететь Светлане с Оксанкой и сопровождавшей детей женщине. С ними я передал все документы, письма, фотографии и кинопленку.

Пилоты истребителей получили строжайший приказ даже ценой собственной жизни прикрывать транспортники и сбивать любой самолет, приблизившийся к ним ближе чем на 500 метров. На вопрос, что делать, если это будут наши самолеты, я повторил: «Любой!»

Наконец, самолеты, тяжело переваливаясь по еще не просохшему летному полю, пошли на взлет. Каким богам я только ни молился, прося у них лишь одного, чтобы все самолеты благополучно долетели до наших.

Едва самолеты скрылись за верхушками деревьев, как на поле выехали три трактора с плугами и начали перепахивать ВПП. Заодно заложили несколько противопехотных мин. Будет немчуре сюрприз.

Воздушное пространство над линией фронта

Звено истребителей Як-1М под командованием старшего лейтенанта Коновалова патрулировало вдоль линии фронта, когда ведущий второй пары лейтенант Гаршин заметил приближающиеся с запада самолеты. Коновалов покачал крыльями и по широкой дуге с набором высоты повел звено на перехват. Вскоре стало видно, что через линию фронта летели два транспортника и связной самолет в сопровождении четверки «мессеров». Очень было похоже на заброску в наш тыл десанта.

Выполнив боевой разворот, Коновалов с большой дистанции выпустил очередь по ближнему транспортнику, и хотя было далековато, но «юнкерс» задымил одним из своих двигателей и начал понемногу терять высоту.

– Командир! – завопил по радио ведомый. – У них на бортах красные кресты! – И тут же новый вопль: – У меня «мессер» на хвосте!!! Не могу стряхнуть!!!

Коновалов резко отвернул в сторону, успев заметить, что на бортах «юнкерсов» и связника действительно нарисованы крупные красные кресты.

– Транспорты не атаковать! – отдал он приказ. – Валите «мессеров»!!!

Но свалить вертких фрицев оказалось не так-то просто. Да и вели немцы себя странно. Зайдя в хвост нашему истребителю и имея возможность изрешетить его, немец вдруг отвалил в сторону и при этом покачал крыльями.

– Внимание, звено! Не стрелять! Тут какая-то ерунда происходит!

Внезапно откуда-то снизу прямо крыло в крыло с истребителем Коновалова вынырнул «мессер», и его пилот отчаянно жестикулировал, показывая руками, чтобы советский самолет отвалил в сторону. В конце концов немец просто махнул рукой и выразительно покрутил пальцем у виска. Видя, что его не понимают, немец несколько раз показал пальцем на Коновалова, потом на себя и махнул рукой вперед: мол, веди, давай.

– Парни, я ничего не понял, но, похоже, немец показывает мне, чтобы я шел вперед и вел всех к нашим. Оттянитесь чуть назад и будьте готовы валить их всех, а я пошел вперед. – Коновалов чувствовал, как пот ручьем течет из-под шлемофона.

Вся эта ситуация ему очень не нравилась. Он прибавил газ и, обливаясь потом и каждую секунду ожидая ударов снарядов и пуль по обшивке, вышел перед «мессерами», прямо под их пушки. Немцы не стреляли, однако на попытку одного из Яков приблизиться к транспортникам ответили предупредительной очередью перед носом самолета.

– Роща, я полста седьмой. – Коновалов принялся вызывать по радио родной полк. – Веду домой гостей. Приготовьте встречу на поле.

– Полста седьмой, я Роща. Какие, на хрен, гости. Что ты несешь?

– Роща, я полста седьмой. В гости веду двух пузатых, один из которых дымит, одного почтальона и четырех злых мелких. Приготовьте встречу на поле и не начните стрелять с перепугу.

На посадку первым пошел подбитый «юнкерс», который все же смог дотянуть до полосы. За ним сели второй транспортник и связник. «Мессеры» заходили на посадку сразу парами. Первый «юнкерс» уже зарулил в сторону от стоянок поближе к лесу и, развернувшись, заглушил двигатели.

К нему уже бежали все, кто находился на аэродроме, не забыв прихватить оружие. Пара техников даже взяли в руки по здоровенному дрыну, с которыми и бежали сейчас к севшему немцу. Остальные «гости» также откатились к поврежденному «юнкерсу».

Дверцы транспортников открылись, и оттуда на землю выпрыгнули по одному человеку в пятнистом зеленом обмундировании и в пограничных зеленых же фуражках. У каждого