НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Николай Берг

- Не знаю, смотря о чем говорить будут.

- Получается так, что не опоздаем, тут беспокоиться не о чем. Кронштадт сообщил, что часа на два научная деятельность задержится. К ним прибыло две больших партии раненых и там работы теперь медикам непочатый край. Много тяжелых.

- Это они что - о наших?

- Не, наши прибыли еще до того пожара в борделе, с нимито как раз все в порядке. Куча раненых - с зачистки дома в Кронштадте - нарвались на метаморфа судя по всему, да и Крепость удружила - эти придурковатые смельчаки в Зоопарке чтото такое учудили, что вернулась половина, причем драная. Тех, кто с укусами, Кронштадт отказался принимать, оставили на карантине, а остальных раненых МЧСники свезли.

- Ну, как Михайлов и говорил…

- Получается так.

Семен Семеныча явственно передергивает.

- Что?

- Прозектора упокоенного вспомнил. Братец докторский его, когда вскрывал - все время чертыхался. Видок то был тот еще, хорошо по морозцу его утомили. А в тепле представляю, что он мог наворочать.

- Зубы?

- И зубы. И когти. Самые настоящие - на манер кошачьих причем, кривенькие.

- Что и втягивались?

- Насчет «втягивались» врать не буду, а не как у собаки. Острые и кривые.

- Мда…

- У покойников к слову ногти еще неделю растут. И волосы.

- А у морфов когти…

- Ладно, поговорили - и хватит. Кофе выпить и впрямь неплохо. Я с Семен Семенычем гляну, что там на кухне. А вы пока покричите - может кто и отзовется. Живые тут точно есть, или до недавнего времени были. Если сами не вылезут - их дела. Вылезут - поговорим. Сетку присмотрели? Еще что хорошего?

- И сетку и инструменты. Ну и раз вы говорите, что грызуны нужны - то и их тоже.

- Получается так. Ну, пошли.

Орем недолго - минут через десять Николаич с напарником вытаскивают весьма приличный набор всяких пирожков, разогретых в микроволновке. На кухне оказалось довольно много продуктов, в основном готовых - только разогреть. Находится кофе и чай - причем отдельно Николаич отмечает то, что вода была уже горячей.

Площадка кафе квадратная, окружена всякой зеленью в кадках, в общем если абстрагироваться от реалий - можно представить, что сидишь этак гдето в кафушке на пляже РиодеЖанейро… Или БуэносАйреса…

Но от реалий никуда не денешься, потому садимся в центре площадки, чтоб держать окрестности под присмотром.

Чуждый излишествам Старшой подогрел каждому по три пирожка - довольно оригинальных на вид. При поедании оказывается, что тот, который длинный - это с ветчиной, а два квадратных - с сыром.

- На кофе не напирайте - деликатно замечает Семен Семеныч - нет у них тут куда посетителям гадить. А в горшки - както невежливо.

- Как нет?

- Ну так вот - нету тут туалетов.

- Ну а местноето чудище какже?

- Это которое?

- Да то, что тут все в порядке содержит. Похоже ведь на сказку - как в «Аленьком цветочке» - все в порядке, еда, питье - а кто что - неведомо… Вот кстати и аленькие цветочки - Саша показывает невоспитанно пальцем в кучу цветущих кактусов…

- А вот и чудище обнаружилось - тихо говорит Дима, глядя за спину Николаичу.

Чудищем оказывается вовсе не принц, а молодой парень в одежке сотрудника этого гипермаркета - с белой кляксой, которая по мнению рисовавшего эмблему дизайнера видимо олицетворяет ромашку.

Парень сторожко подходит к нам. В руках ничего не держит.

- Здравствуйте…

- И вам не болеть.

- Чем обязаны визитом?

- Весна! Время посадок и каждый садовод должен посетить наш гипермаркет! - несколько перевирая рекламный листок на входе отвечает Семен Семеныч.

- Понятно. А где вы разжились оружием?

- Выдали в Кронштадте, как группе разведки.

- А лишних единиц у вас не найдется? Знаете, кассирши у нас сейчас в краткосрочном отпуске, вопрос денежного обращения непонятен, придется прибегнуть к бартеру, нас бы вполне устроило оружие.

- Не опасаетесь, что по нынешнему странному времени могут заплатить несколько превратно поняв - пулями? - черт меня за язык дернул.

- Опасаюсь. Но кто не рискует - тот не пьет. И не ест. - довольно спокойно отвечает напрягшийся парень.

- Получается так, что мы подумаем на эту тему. С другой стороны - а стоит ли вам тут оставаться? Еды у вас осталось немного. В любой момент отключается вода и электричество - и что дальше? Не лучше ли вместе с нами в Кронштадт податься? Город уцелел, контролируется моряками. А здесь знаете - както мне бы лично неуютно было бы оставаться.

- Что, плохо все снаружи?

- Да, в общем - плохо. И дело даже не в зомби.

- Человеческая натура?

- Она самая. К слову - у вас тут судя по всему все спокойно?

- Да. Только снаружи - в открытом отсеке с хвойными зомби. И на парковке несколько человек было.

Рация Николаича начинает подавать признаки жизни и искаженный, но узнаваемый голос Ильяса докладывает, что со стороны гаражей к нам двигается три легковушки.

- Левенгаупт с фамилией?

- Непонятно. Но людей больше, чем четверо. Скорее - дюжина.

- Ясно, идем к вам.

Быстро подхватываемся и вслед за шустро побежавшим к выходу Семен Семенычем проскакиваем вторую половину маркета. Отстаю от остальных, снимая залы. Засекаю еще какието печки, магазинчик с бутылками - квас, газировки, мед, какието сувениры и банные веники. Мебель, кассы - и выход.

Успеваем практически одновременно с этими машинами. Рассредотачиваемся - но открывать огонь не по кому - из головной неспешно вылезает Бистрем с карабином. Закидывает карабин на плечо, подходит к нам.

- За мной увязалось еще две машины. В средней - нормальные люди. За тех, кто на девятке - ручаться не могу. И он без башни и она без тормозов.

Девятка действительно привлекает внимание. Оттюнингована в стиле «Мечта неграсутенера», так же озвучена - если верить ушам - оттуда какойто рэп доносится. Но, как и бывает обычно, кроме «пумбапумба» ничего не разобрать. Зато громко.

- Без тормозов - это ты про машину?

- Про его девку. Впрочем и машина тоже вполне вероятно…

- Ладно, ждите, сейчас закончим в магазине, двинемся.

- Помощь нужна?

- В смысле?

- Круглое таскать, плоское перекатывать?

- Да, конечно, этото всегда пожалуйста.

- Ну, пойдемте…

Забрав с собой Надежду, возвращаемся обратно в кафе. Чуть позже приходит румяный кряжистый мужик с сыномподростком. Что сын видно сразу - похожи оба друг на друга.

- Решили глянуть - может помочь что нужно. А прикрыть - там у вас на крыше серьезные ребята сидят…

- А этот - ну с девятки?

- Этот рук марать не будет… Праильный такой пацан ваще…

- Ладно, черт с ним. Сами управимся.

- И что вы намылились забрать?

- Сетку, грызунов, и может быть что из рассады. Да и с кухни полагаем забрать все специи - там всякого перца много, приправ, соусов сухих, а вам вряд ли что это понадобится.

- Слегка похоже на грабеж.

- Парень, грабеж - это если б мы забрали еду всю. Вы ж не будете перец есть?

- Перец - тоже ценность. И насчет грызунов - это вы должны с Ленкой поговорить.

- Это твоя напарница?

- Ну… эээ… да.

- Подруга, что ли?

- Подруга. Изза нее тут и застряли - не могла живность бросить. Она живность - а я ее…

- Так она, пожалуй, живность и не даст похорошему.

- Не даст. - парень вздохнул.

- Ну и ладно. В конце концов и без мышей обойдемся. Пошли сетку грузить.

Ленка оказалась невысокой худенькой симпатичной девушкой. Единственно, что сильно смущало в ее облике - это сидящий у нее на плече здоровенный рыжий крыс. Когда мы забили пустое пространство в фуре свертками сетки разных видов, вытащили из кухни то, что вряд ли так смогут съесть обитатели «Зеленой страны», а также напихали всякого инструментария - от лопат и топоров, до всякой более сложной электротехники, девушка с крысом сама подошла к нам.

Познакомились. Оказалось, что крыса зовут Ырк. Почему - Ырк, Ленка и сама не могла сказать, объяснила только, что именно на это имя зверь откликается. Ырк действительно заволновался, увидев чужих, а когда еще и имя услыхал - забегал по плечам хозяйки.

В плане взаимопомощи сгрузили с фуры еще короб с бананами (Семен Семеныч посчитал более важным загрузить всякого железа, а оно не влезало, вот и пошел в дело мешающий загрузке короб). Ленка искренне поблагодарила, но отдать крыс отказалась наотрез. Полагаю, что она заподозрила перспективу лабораторную для своих любимцев.

Зато предложила для детишек в Крепости взять попугаев - двух здоровенных матерых птиц роскошной расцветки и десяток - помельче и поскромнее - неразлучников и тому подобных. К птицам, похоже, она не испытывала такой любви, как к шерстистым и хвостатым…

Опять же даем телефоны, парень таки выпросил у Николаича ствол. Николаич со скорбной миной достает ТТ - мой старый знакомый опять в деле - китайскопакистанский ублюдок из рук в руки прямо кочует. Замечаю при этом, что взгляд у Николаича становится особым - остреньким таким.