Праксис - Уолтер Уильямс

Кэроль стала теперь просто грузом, а не человеком. Когда она поняла это, ей стало легче справляться со всем остальным.

Гредель и представить себе не могла, как тяжело управляться с податливым телом покойника. Пока она взвалила его на тележку, вся запыхалась, пот заливал глаза. Она прикрыла тело Кэроль покрывалом с дивана и положила на тележку еще несколько пустых чемоданов и сумок. Потом Гредель спустила тележку на грузовом лифте и вышла с ней через черный ход.

— Меня зовут Кэролайн, леди Сула, — который раз повторяла она свою легенду. — Переезжаю на новое место, потому что мой любовник избил меня.

Правоту ее слов должны были подтверждать следы синяков, еще оставшиеся на лице, и лежащие на тележке сумки, внизу под которыми скрывался прикрытый покрывалом и незаметный предмет.

Но Гредель не понадобилась эта легенда. На улицах было пусто, и она спокойно спустилась вместе с тихо жужжащей тележкой вниз к реке.

Дороги шли высоко над берегами Иолы, а к набережной вели короткие съезды. Выбрав один из них, Гредель подвезла тележку к краю воды. В этом фешенебельном районе Мараников на берегу не было ни сараев, ни бездомных бродяг, ни — в этот час — рыболовов. Гредель стоило опасаться только неожиданной встречи с влюбленными, прячущимися под мостами, но время было такое позднее, что даже и они уже разбрелись по своим постелям.

Вытащить Кэроль из тележки было не проще, чем втащить ее туда, но наконец она упала в воду, увлекаемая на дно привязанным к ней компрессором, и черная вода почти беззвучно сомкнулась над ней. В каком-нибудь драматическом фильме Кэроль бы немного поплавала, трогательно прощаясь с миром, но это было не кино — только черная глубина и негромкий всплеск, заглушаемый шумом текущей воды.

Кэроль была не из тех, кто прощается подолгу.

Гредель с тележкой побрела обратно в Вольты. Несколько водителей притормозили было возле нее, но, поглядев на ее лицо, поехали дальше.

Вернувшись в квартиру, она попыталась заснуть, но от постели пахло Кэроль, и уснуть там было невозможно. На софе совсем недавно умерла Кэроль, и Гредель старалась не подходить к ней. Она провела несколько часов тревожного сна в кресле, а потом женщина, которую звали теперь Кэролайн Сула, встала и начала свой новый день.

Первым делом она сообщила в академию Ченг Хо, что намерена воспользоваться своим правом поступить туда.

В тот же день она упаковала два чемодана и отправилась с ними в мараникский порт, а оттуда на пароме через море Крэссоу прямо в Вайдэлию. Там она села на скорый поезд, который отвез ее через хребет Хайак на плато Квайла, где тропическая жара экваториального континента смягчалась за счет большой высоты над уровнем моря. Почти над головой висело планетарное кольцо.

Пэйсек был зимним курортом, но снег здесь не выпадал до тех пор, пока не подуют северо-восточные муссоны; она сняла небольшой коттедж в Лy'-стреле и провела там два месяца. Она купила себе новую одежду, не те экстравагантные одеяния, которыми был полон городской пассаж в Мараниках, а практичную куртку сельского типа и удобные ботинки. Она нашла себе портного, и он начал работать над большим гардеробом, который понадобится ей, когда она поступит в академию.

Она не хотела, чтобы в Мараниках волновались по поводу исчезновения леди Сулы, и вскоре послала письмо опекуну Кэроль, Якову Бисвасу, в котором сообщала, что нашла Мараники слишком шумным городом, поэтому ей и пришлось уехать в Лy'-стрел, чтобы подготовиться к поступлению в академию. В этом же письме она отказывалась от квартиры в Мараниках и предлагала ему забрать что угодно из того, что она там оставила.

Не слишком полагаясь на свою способность сыграть роль Кэроль перед теми, кто хорошо ее знал, она не воспользовалась видео, а напечатала письмо от руки и послала опекуну только текст.

Бисвэс откликнулся почти сразу же, но она не ответила ни на его звонок, ни на другие звонки, последовавшие за ним. Всем звонившим она отвечала короткими записками примерно того содержания, что извините, но меня не было дома, когда вы звонили, провожу почти все время в библиотеке за зубрежкой.

И это было не так уж далеко от правды. Требования к поступающим в военные академии удалось запросить по компьютерной сети, а большинство нужных курсов можно было достать в форме видеофайлов. Она знала, что отстала почти по всем предметам, и работала изо всех сил.

Она ответила только на один звонок, когда, стоя около автоответчика, сообразила, что звонит Сергей. Она высыпала на него весь набор ругательств, которые знала, а когда первая злость прошла, стала тщательнее подбирать слова, чтобы посильнее задеть его. Под конец разговора он заплакал и долго глотал слезы над переговорным устройством, из которого неслись уже только короткие гудки.

Авось пойдет ему на пользу, решила она.

Куда больше, чем Сергей или Бисвас, ее беспокоил Хромуша. Каждый день она ждала, что он ворвется в дверь и потребует Землянку. Но он так и не появился.

Бисвас все-таки настоял на том, чтобы встретиться с ней, когда она улетала со Спэнии. Он пришел к подъемнику провожать ее вместе со своей семьей. Она коротко постриглась, облачилась в форму академии Ченг Хо и полностью замазала лицо косметикой. Ничего удивительного, если Бисвасу показалось, что перед ним стоит совсем незнакомая девушка.

Он держался очень доброжелательно и не задавал никаких вопросов. Сказал ей только, что она выросла и что он гордится ею. Она поблагодарила его за то, что он был добр к ней, и обняла и его, и его дочерей, которых он привел с собой.

У его жены, сестры Сергея, хватило такта постоять в стороне.

И только потом, когда подъемник уже вез ее к кольцу Спэнии и ускорение прижало ее к сиденью, она сообразила, что сегодня как раз земной день рождения Кэроль, на этот раз настоящий.

Земной день рождения, которого Кэроль так и не дождалась.

Вздрогнув, Сула очнулась от видений. Ей показалось, что в катере запахло как от Кэроль. В глазах Сулы стояли слезы, а вытерев их, она увидела, что на экранах появилось кое-что новое.

А именно — пять точек, разворачивающихся вокруг Барбаса с внешней стороны системы. Эти пять кораблей шли с огромным ускорением и огибали планету-гигант под необычным углом. Сперва Суле показалось, что они направляются к Магарии. Но нет — они пройдут мимо.

— Ага, — сказала она.

Они обходят Барбас, направляясь к Ринконеллу. Наверное, они уже давно закладывают виражи вокруг планет системы, чтобы набрать нужную скорость. И теперь Сула видела, что они намереваются сделать.

Они собирались встать между первым межпространственным тоннелем и шестью судами, оставшимися от флота метрополии. Беглецам придется принять бой, и остатки флота метрополии будут уничтожены. Эти пять кораблей скорее всего тоже погибнут, если только на флотских кораблях еще остались ракеты, но в любом случае от флота метрополии не останется вообще ничего.

Сула с бешеной скоростью принялась за подсчеты. Ее собственные ракеты летели в трети световой минуты впереди нее, и понадобится время, чтобы ее команды дошли до них. Нужно, чтобы противник не видел их маневров, а это значит, что она должна развернуть их, пока противник будет в тени Ринконелла, газового гиганта.

У Сулы ушло почти три часа на то, чтобы вычислить траектории, три раза проверить расчеты и по лазерному лучу передать инструкции ракетам. Она не сможет выдержать ускорения, с которым полетят ее ракеты, поэтому она не сможет лететь за ними — она опять будет зрителем, что бы ни произошло.

И она стала ждать. Прошло девять часов, прежде чем рыжеватый Ринконелл превратился на ее дисплеях в полумесяц, а восемнадцать ее ракет развернулись как одна и, выполнив молниеносный маневр, легли на новые траектории. А через несколько секунд после этого двигатель катера тоже включился, и она опять провалилась в мучительный кошмар.

Но того, что случилось потом, стоило дожидаться. В своем безумном витке вокруг Барбаса корабли наксидов набрали скорость, почти приближающуюся к половине световой. А летящие им навстречу ракеты двигались со скоростью 0,7 световой. Скорость сближения была столь велика, что наксиды, возможно, даже не видели, что к ним приближается, и заметили ракеты только за несколько секунд до столкновения, когда сделать что-нибудь было уже невозможно.

Отчаянная злая радость охватила Сулу, когда она увидела, как все ее восемнадцать ракет взорвались посреди группы наксидских кораблей. От врага не осталось ничего, кроме раскаленной плазмы, светящимся облаком расползающейся в космическом мраке.

Она нагнулась к переговорному устройству и ткнула кнопку радиопередачи, активирующей межсудовой канал, связывающий ее и с кораблями наксидов, и с уцелевшими кораблями флота метрополии, и со стынущими атомами, бывшими когда-то «Неустрашимым» и «Славой праксиса», и со всеми прочими, нашедшими смерть в яростной схватке у Магарии.