Волчьи игры - Людмила Астахова

«Сейчас узнаем, – подумала она. – В крайнем случае я тебя зарежу, рилиндар».

– А вот скажи мне честно, как в старые добрые времена... – вкрадчиво, в тон ему поинтересовалась ролфи. – Ты любишь лорда Конри?

Однорукая волчица умела задавать вопросы, приходящиеся, что называется, не в бровь, а в глаз. Нельзя сказать, чтобы Джэйфф часто думал о лорде Конри. Где он и где лорд-секретарь? Но временами это имя проскальзывало в разговорах с Вилдайром, и тогда шуриа вспоминал плотно сжатые губы Грэйн и ее злой прищур. Этого хватало с лихвой.

Поэтому на вопрос эрны Хайнри он ответил предельно честно:

– Очень! И моя любовь так велика, что я бы, пожалуй, украсил его черепом изголовье кровати.

Умфрэйд не сдержала торжествующей ухмылки и радостно клацнула зубами:

– Тогда добро пожаловать в очередь, любезный кузен. До головы Рэналда Конри охотников много.

И, понизив голос, проворчала, обращаясь куда-то в сторону портрета Вилдайра Эмриса:

– Конри... Разве мы присягали Конри? Можно подумать, это первый лорд-секретарь на моем веку!

– У меня к Конри личные счеты. Ты же понимаешь, что это означает для шуриа?

– Конри – трус и, возможно, предатель, – отрезала Хайнри, подтвердив свое заявление взмахом протеза. – А ты понимаешь, что это значит для ролфи? Ну? Ты с нами?

– Я уже почти четверть века – с вами, дети Хелы. Выкладывай-ка, что хорошего есть на Конри.

– Итак, – резидентша откинулась на спинку кресла и мечтательно прищурилась, будто собиралась поведать сагу. – Знаешь эту грустную историю о его беглой жене? Элайн эрн Дагэйн леди Конри. Нажми одной рукой на во-он ту завитушку на столе, а другой дерни ручку. Там портрет. Знакомься – самая дорогая шлюха континента за последние полвека. И самая умная, к несчастью. А еще – фактический лидер «Детей Кинэйда». Хороша?

Художник был талантлив, он постарался перенести на холст черты не лица, а характера. И у него получилось – за яркими глазами, сочными губами, округлыми щеками и гладким лбом таились напор, беспринципность и честолюбие. Нос широковат, один глаз чуть выше другого – красота в несимметричности, сила в слабости. Если бы не она, то жизнь Грэйн эрн Кэдвен сложилась бы совсем иначе. Все было бы по-другому.

Джэйфф пристально вглядывался в портрет Элайн эрн Дагэйн в поисках чего-то особенного, чего-то, что сделало эту женщину перекрестком множества жизненных дорог.

– Хороша! Черная Волчица...

– Ты не первый, на кого она производит такое впечатление, поверь, – ухмыльнулась ролфийка, а потом злобно оскалилась: – Эта курва стоила нам с Оринэйром семерых достойных офицеров! Не любит она оставлять свидетелей, очень не любит. Это к ней приплыл ир-Силэйн, и в «Черный лебедь» он пошел тоже ради нее. Эх, узнать бы, почему она его убрала!

Дав волю гневу и немного посопев, эрна Хайнри продолжала:

– Финансирование этого кружка болтунов – «Детей Кинэйда» – идет через нее. У Элайн Дагэйн есть немало способов заработать деньги, но понятно же, что без ее якобы безутешного супруга тут не обошлось. Конри, видимо, считает, что с ее помощью завел себе этаких «диванных» заговорщиков, вроде болонок, чтобы в нужный момент предъявить их Вилдайру Эмрису, дескать, а вот и косточка, хозяин... Но для болонки Элайн оставляет за собой слишком много трупов. Ир-Силэйна убили «по-рилиндарски». Бэхрем, которого видели с нею, получил через него крупную сумму. Не от самого ли лорда-секретаря, а? Если бы у нас были хоть какие-нибудь доказательства, Конри немедля отправился бы на эшафот. Но тронуть мы ее не можем, хотя думаю я, что тот, кто прижмет эту суку, окажет Рэналду Конри огромную услугу, на самом-то деле...

– Сочная женщина. Говорите, Конри у нее на коротком поводке?

Шуриа щурил синие очи. Ему нравилась сама мысль о том, что у Вилдайрова пса есть слабое местечко – обыкновенная баба, существо из плоти и крови.

– Она уже облапошила его однажды, – пожала плечами ролфийка. – Если только не он сам затеял эту интригу. Но возможно, что Элайн прикормила этих ручных заговорщиков не ради мужа, а для себя. И если Рэналд проспал такое... О! – Она прижмурилась. – Это – некомпетентность, друг мой. Это даже хуже, чем предательство!

– Предатель Конри! Звучит очень приятно, можно сказать, ласкает слух.

Ее превосходительство даже хрюкнула от смеха.

– А то! Растяпа Конри, влипший из-за бабы, ха! Но загвоздка в том, что к ней никак не подобраться. Рядового я послать не могу, а посвященных она вычисляет. Клеймо, – и Умфрэйд похлопала себя по левому плечу, – не спрячешь! Достаточно снять рубашку, и ты уже раскрыт. Но у тебя-то, – хищно прищурилась и разве что только не облизнулась она, – никакого клейма нету...

– Подобраться, говориш-ш-шь? Можно и подобраться. Если, конечно, она не узрит... – И тут Джэйфф вспомнил, что тоже, в каком-то смысле, отмечен ролфийским рунным колдовством. – Кстати, а ты-то сама ничего такого... м... эдакого на мне не прочитала?

– А то как же! – Резидентша развеселилась еще пуще и ткнула пальцем в сторону его живота: – Ведь писано-то для равных, для посвященных то бишь.«Не трожь! Глотку вырву!»Оч-чень впечатляет! Кто-то свято следует старинным обычаям – и это в наш паршивый век!

Шуриа не краснеют от смущения. Повезло им, а то бы щекам Джэйффа Элира полыхать маковым цветом.

– Хе-хе... Стал быть, наша леди Конри этой... а-с-шшш!... любовной грамоте не обучена. Тогда можно попробовать подползти. И заползти.

– Это не любовное послание, а заявление о собственности, – отсмеявшись, педантично поправила Умфрэйд. – Если на тебя покусится равная, то будет поединок. Та, что тебя пометила, настроена, похоже, серьезно.

«Ох, Грэйн эрн Кэдвен, я доберусь до тебя! И как помечу, так помечу. Будешь знать, кто чья собственность», – мысленно пообещал шуриа, донельзя довольный, почти счастливый.

– Это хорошо, что кое-кто настроен серьезно. Очень хорош-шо!

Джэйфф еще раз глянул на портрет леди Конри.

– Как считаешь, Умфрэйд, супружнице Конри нравятся жгучие брюнеты? Я тут понаблюдал за местным народцем. Немного хороших манер, модная прическа, добротный костюм и толстый кошелек сделают из меня заманчивого во всех смыслах кавалера. А обаяния мне хватит своего. С лихвой.

– Судя по тому количеству кобелей, что она привечает, окрас ее заботит в последнюю очередь, – обнадежила рилиндара полковница. – Так что дерзай. Дерзость нынче в почете. Итак, добудь нам материальное подтверждение связи леди Конри и этого Бэхрема. Письма, счета, векселя, любые бумаги. Все, что можно предъявить Вилдайру Эмрису. Лорду-секретарю сейчас не до Конфедерации, он затеял что-то в Файристе, а наш... хм... единомышленник Апэйн, его заместитель, подсуетился и отправил в Файрист женщину, насчет которой у Конри этакий пунктик. Она отвлечет внимание его ищеек от окружения Элайн.