Волчьи игры - Людмила Астахова

Склонив голову набок, она с любопытством уставилась на шуриа и спросила не просто вкрадчиво, а даже с оттенком нежности:

– А скажи-ка мне, друг мой, не родич ли тебе некий Элир... – глянула в письмо, сверяясь, и уверенно кивнула: – Элир Бэхрем, а?

Увлеченно почесывая блошиные укусы, Джэйфф даже не сразу услышал последний вопрос.

– Кадфа – дело хорошее... Очень даже... Погодите-ка, Элир? Нет больше никаких Элиров, кроме меня, – уверенно заявил бывший рилиндар.

Тысячу раз наступала Ночь Предков, и тысячу раз шаман Джэйфф Элир взывал к Великим Духам, искал хоть кого-то живого, в ком до сих пор течет его кровь. Тщетны усилия – род его иссяк безвозвратно. Может, оно и правильно по большому счету, но несказанно горько.

– А-с-шшш! И где ж такое водится?

Хайнри ответила в тон:

– Водится такое в Индаре, а вот родом, если верить паспорту, аж из Базила. Может, ты теперь вернешь мое кресло? Откуда, спрашивается, в Базиле шуриа?

– Я бы поставил вопрос иначе – откуда в Джезиме Элиры?

– Ну, вы же всегда славились как ребята плодовитые, – пожала плечами ролфийка, но сразу поспешила утешить явно расстроенного рилиндара: – Впрочем, я вслед за эрном Оринэйром полагаю, что это псевдоним. Если видишь шуриа с базилским паспортом, сразу понятно – что-то тут нечисто, да... Садись рядом. Итак... Тангейн! Где, Локка тебя скогти, моя трубка?! Читаем...

Прочистив горло, Умфрэйд честно попыталась выбрать из весьма личного послания индарского коллеги наименее казарменные выражения. В итоге чтение получилось несколько скомканным и отрывистым:

–«... довожу до тебя, Паленая, что мои недопески... хм-хм... ну, тут размазалось...некого Элира Бэхрема, родом якобы из Базила, что проверке не подлежит сама знаешь почему... Сей Бэхрем замечен был в обществе известной тебе чернявой курвы... хм-хм... ну, это неважно... а это тебе неинтересно... Так, где это? А! Вот! ...И посему абсолютно уверен я, что этот Бэхрем и есть если не главарь, так связник индарской группы так называемой Новой Рилинды. И если ты еще не пропила последние...»Ну, дальше уже личное.

Умфрэйд свернула письмо и послала куда-то в сторону границы с Эббо воздушный поцелуй.

– Ага! Попались! Ну, Оринэйр, кобелина, вычислил все– таки!

Кто ищет, тот всегда найдет, да? Джэйффу стало жарко и весело. Жарко от мысли, что ни шторм, ни тюрьма, ни угроза эшафота не отклонили его от цели. Великие Духи по– прежнему с ним, и Мать Живого хранит своего сына.

– А-с-шшш! Новая Рилинда, говорите? Ах, моя могущественная госпожа Хайнри, вы спасли не только мою голову от усекновения, но и совесть от позора. Я дал слово Вилдайру Эмрису найти гаденышей и разобраться с ними по-нашему, по-рилиндарски.

Элир облизнулся, предвкушая будущее веселье. Охота обещала быть захватывающей, а добыча презабавной.

– А теперь серьезно, – пресекла неформальное веселье ее превосходительство. – В Индаре убит некий ир-Силэйн – не последняя фигура в финансовом мире Архипелага. Причем убит характерно так, узнаваемо. Весь стандартный набор, включая попытку снять скальп. Тотчас после этого названный Бэхрем исчез из столицы Эббо бесследно. У Оринэйра хорошие псы, раз уж они упустили след, то ловить там и вправду нечего. Но! Есть две зацепки. Первое: перед исчезновением Элир Бэхрем получил в банке «Нувольм и сын» крупную сумму. И второе: в последний раз, когда его видели живым, ир-Силэйн направлялся в игорный дом под названием «Черный лебедь», каковой дом – внимание! – через подставных лиц принадлежит... угадай кому?

– Сказано же: не хочешь сра... – Джэйфф осекся и поспешил исправиться. Еще не хватало грубить в присутствии дамы. – Словом, не умеешь скальп снимать, за нож не берись. Рилиндары хреновы! Так кому же принадлежит игорный дом, если это не секрет?

Резидентша не удержалась от весьма торжественного тона, словно вручала орден:

– Некому господину Сэрдарру Кэйнси!

Имя это ничего не говорило шуриа. То есть – абсолютно ничего, кроме того что оно до скрежета зубовного ролфийское. Так и хочется стрельнуть из мушкета. Можно даже в воздух. А можно и прицельно. И попасть.

– Отлично! Какое прекрасное имя! – восхитился Джэйфф. – Наверняка, прапрадеду вышеупомянутого господина я лично снимал скальп, причем по всем правилам. Видят Духи, мимо Кэйнси я бы пройти не смог.

– Скальп его прапрадеда вместе с самим прапрадедом утонул в заливе Мэрддин, – усмехнулась она, – так что мимо. Я так и знала, что ты пустил мою картотеку на утепление сапог, вместо того чтоб вкушать плоды трудов наших! Сэрдарр Кэйнси – правнук эрна Кинэйда Злосчастного, чтоб ты знал, а еще – формальный лидер «Детей Кинэйда». И он не эрн Кэйнси, он просто Кэйнси, заметь.

Шуриа, похоже, обиделся и прошипел с ядовитой любезностью:

– Моя драгоценная Умфрэйд, мне бы и трех жизней не хватило уследить за всеми чадами ваших плодовитых князей.

– Тебе хватит четверти часа, – обнадежила рилиндара ее превосходительство и указала на папку, торчавшую из открытого ящика стола. – А мне пора надевать мундир. – И не удержалась от язвительного и щедрого «пророчества»: – На ролфиек в ночнушках ты еще насмотришься, надоесть успеет!

Нашарив слетевший шлепанец, эрна Умфрэйд тяжеловато поднялась и мечтательно добавила:

– Сон мне был – гнала я нынче оленя... И чую, что ждут меня сегодня еще внезапные известия. Тангейн! Одеваться!

Ролфи, как и их четвероногие побратимы, всегда любили закапывать недоеденные косточки на черный день. И не важно, клад ли это, оружейный схрон или докладная записка полевого агента. Ролфи все под себя подгребут, рыкнут на любопытствующих и умостятся сверху – ждать, пока уляжется суматоха, чтобы в тишине и спокойствии насладиться добычей. Тому подтверждением – бумаги, взорвавшие четверть века назад спокойствие Империи Синтаф, да и последствия от прочтения дневника девы Аслэйг тоже не прошли ни для кого даром. И еще неизвестно, до чего можно докопаться, если сунуть нос в Священно-княжеские архивы.

Джэйфф еще раз почесался, отдавая должное аппетиту конфедератских блох, изгрызших его в узилище так, словно шурианская кровь для них редкий деликатес.

– Ну что ж... Глянем одним глазком...

Про Кинэйда Злосчастного, ставшего вождем ролфи после смерти Удэйна-Завоевателя, Элир знал только то, что сей муж никогда не был Священным Князем. Обнесли его богини благоволением, что не замедлило сказаться на характере воителя. Шуриа он предпочитал умерщвлять разными способами, а его самого убили диллайн. Оттого первые его люто ненавидели, а вторые – быстро забыли. Его единственная законная дочь Лэнсилэйн жертвенно вышла замуж за первого императора Синтафа. Ее диллайн недооценили, за что и расплатились сполна.