Меч и перо - Мамед Ордубади

Женщина улыбнулась:

- Нельзя судить о вещах только по вкусам поэтов. Голодному и ячменный хлеб покажется медовой халвой.

Фахреддин промолчал.

Женщина пристально вглядывалась в его лицо, словно он не был для нее чужим человеком. Можно было подумать, он кого-то напоминает ей.

Фахреддин не очень удивлялся. "Видно, таковы багдадские женщины, решил он. - Слишком бесцеремонные. Привыкли к веселой, легкой жизни. Судя по всему, эта женщина богата: у нее красивое благородное лицо, она изысканно одета. Я видел своими глазами, как она вышла из Райского дворца. Разве туда могут иметь доступ люди неблагородного происхождения?"

Наполнив кубки вином, он обратился к незнакомке:

- Не соизволит ли уважаемая и дорогая ханум осчастливить чужеземца и сделать эту вечернюю прогулку вдвойне приятной для него?

Женщина ласково улыбнулась: - Вот как?! Вы чужеземец? - Да.

- Откуда же вы?

- Я приехал из Ферганы.

- Надолго?

- Пока трудно сказать. Все зависит от судьбы. Возможно, если мне посчастливится, я останусь здесь навсегда.

- Я питаю теплые чувства ко всем чужеземцам. Встречая их, я бываю искренне рада. Мне хорошо знакомо, что такое тоска по родине. Мне понятны ваши чувства, уважаемый ага. Особенно тягостны на чужбине ночи, не правда ли? Горечь чужбины более всего ощущается по ночам. Я постараюсь сделать все, чтобы наше короткое путешествие прошло как можно приятнее.

С этими словами женщина пригубила бокал с вином, но сейчас же поставила его на место. Чувствовалось, она испытывает некоторое смущение и неловкость.

- Мы забыли об одной непременной формальности, - сказала она. Невежливо и неприлично, когда мужчина и женщина начинают распивать вино, не познакомившись друг с другом. Это недостойно жительницы Багдада. Будем же знакомы! - Она подала Фахреддину руку: - Меня звать Дюррэтюльбагдад,

- Омархан из Ферганы, - слукавил Фахреддин, пожимая ее руку.

Они выпили вино. Немного погодя Фахреддин опять наполнил бокалы. Время летело незаметно. По их просьбе девушки-музыкантши исполняли различные песни.

Фахреддин присматривался к своей спутнице. На вид ей было лет тридцать пять-сорок. Волосы ее были черны, как багдадская ночь, лицо - бело-румяно, как облачко на заре. Она была приятна и красива.

Дюррэтюльбагдад отбросила свой чаршаф на плечи. Резвый ветерок развевал ее пышные волосы.

Лодочник, с любопытством наблюдая за необычными пассажирами, правил парусником так, чтобы он продвигался как можно медленнее. Мимо проплывали темные громады багдадских дворцов.

Когда смолкали музыка и пение, становилось удивительно тихо, слышно было как журчит за бортом вода.

То ли под действием выпитого вина, то ли от каких-то своих мыслей Дюррэтюльбагдад стала немного грустно. Глядя на темную реку, она убрала с лица прядь волос и тихо сказала:

-Удивительная ночь, не правда ли? Как хорошо! Звезды купаются в реке, а наша лодка плывет по ним, будто влекомая невидимыми пери*.

______________

* Пери- фея, волшебница;

- Да, я навсегда запомню эту ночь, - ответил Фахреддин.- Звезды увидели в нашей лодке женщину с луноподобным ликом и пали перед ней ниц, пораженные неземной красотой.

Дюррэтюльбагдад улыбкой поблагодарила Фахреддина за поэтическое сравнение. Пряди волос снова упали на ее лицо, она откинула их рукой назад.

- Темень какая! А ветер нагоняет тучи, хочет спрятать за ними этот молодой месяц.

Опять заиграла музыка. Над Тигром поплыла веселая песня.

Музыкантши сказали Фахреддину, что им нечасто приходится видеть таких приветливых, благородных пассажиров. Лодочник присоединился к их похвале.

- Если уважаемый ага желает, мой парусник всегда в его распоряжении, пока он в Багдаде. Я с радостью готов служить ему.

В этой части города окна домов и дворцов были ярко освещены, поэтому на реке стало светлее.

Теперь Фахреддин хорошо видел лицо своей спутницы. Она тоже бросала на него украдкой взгляды.

Впереди показался мост. Сделалось еще светлее. Дома, окруженные кипарисами, были ярко освещены наружными фонарями.

Наполненные вином бокалы причудливо заискрились.

Цветущие сады на берегу реки источали нежный аромат.

Парусник проплыл под мостом, приближаясь к району Багдада, носящему название - Мединэтюль-Мансур.

Дюррэтюльбагдад привела в порядок волосы и набросила на голову чаршаф.

Фахреддин не успел воспользоваться этим знакомством и разузнать что-либо о Дильшад. Это удручало его. Однако, с другой стороны, несколько часов, проведенные в обществе красивой воспитанной женщины, доставили ему большую радость.

"Я должен увидеть ее еще раз, - подумал он. - Но как сказать ей об этом, чтобы она не истолковала мое желание превратно?"

Набравшись смелости, он спросил:

- Не согласится ли уважаемая ханум еще раз совершить со мной вечернюю прогулку по Тигру? Могу ли я удостоиться такого счастья?

Дюррэтюльбагдад приветливо улыбнулась в ответ.

- Мое общество доставило уважаемому аге удовольствие?

- Непередаваемое.

- Тогда я согласна.

- Что может быть приятнее прогулки вечером по реке с красивой любезной ханум!

- Ждите меня завтра в полдень у мечети Расафэ.

Дюррэтюльбагдад попрощалась и сошла на берег.

НИЩИЕ ХАЛИФЫ

Приближалось время полуденного намаза.

Фахреддин ждал перед мечетью Расафэ. Во дворе мечети правоверные совершали омовение, подготавливая себя к молитве.

У входа в мечеть стояла большая толпа нищих. Отталкивая друг друга локтями, они пробивались вперед, ближе к двери. Борьба шла за лучшие места. В ход пускались кулаки и палки,

Фахреддин с интересом наблюдал за этой свалкой.

Вдруг один из нищих ударом кулака свалил на землю худого, изможденного слепца. Возмущенный Фахреддин подоспел на помощь и спас беднягу от побоев. После этого он сунул ему в руку несколько серебряных монет.

Слепец ощупал деньги пальцами и принялся благодарить:

- Спасибо, о щедрый правоверный, ты пожалел своего бывшего халифа Муттаки-биллаха! Да сохранит тебя аллах от слепоты и страданий!..

Фахреддин пришел в недоумение: "Что это значит?! Что я слышу?! Он назвался бывшим халифом Муттакибиллахом?!

Может, этот слепец насмехается над халифами? Или, может, халиф Муттакибиллах был нелюбим народом за жестокость, и теперь в насмешку этого нищего прозвали его именем?"

Мечеть постепенно заполнялась народом. Из всех нищих только три слепца получали щедрое подаяние. Каждый из них, принимая деньги, бормотал:

- Да не оставит тебя Аллах, правоверный, на земле и в загробном мире за то, что ты вспомнил своего бывшего халифа!..

Фахреддин, забыв обо всем на свете, наблюдал за нищими слепцами. Получив монету, они ощупывали ее пальцами, определяя, серебро это или медь, затем опускали ее в соответствующий мешочек.

Вдруг Фахреддин услышал сзади знакомый певучий голос.

- Не удивляйтесь, мой дорогой ага, некогда эти несчастные сами раздавали милостыню тысячам таких же нищих. Тогда они были всесильными халифами, свято чтимыми во всех восточных странах, а, сейчас, как видите, они попрошайничают у двери мечети Расафэ.

Фахреддин обернулся. Рядом стояла Дюррэтюльбагдад, та самая женщина, с которой он познакомился вчера вечером на паруснике. Он радостно улыбнулся и приветливо поклонилсяа

- Салам-алейкюм, уважаемая ханум!

- Алейкюм-салам, мой ага. Вы давно ждете?

- Я был здесь уже до полуденного азана.

- Вижу, вас озадачило жалкое положение этих несчастных, некогда правивших халифатом.

- Вы угадали, уважаемая ханум! Трудно поверить, что некогда всемогущие халифы сейчас просят милостыню у входа в мечеть! Багдад - город, куда стекаются богатства изо всех исламских стран. Неужели этот город не может взять на свое содержание трех ослепленных халифов? Нынешний халиф владеет сказочным богатством!.. Неужели он не понимает, что подобное положение позорит его и пятнает его честь?! Почему он не принимает мер?

Дюррэтюльбагдад тяжело вздохнула:

- Такова, к сожалению, жизнь, мой ага! Вон справа от вас на камне сидит слепец, - это халиф Кахирюбиллах. Чуть подальше от него - несчастный халиф Мустакфибиллах. А вон тот тощий старик у двери мечети - халиф Муттакибиллах, некогда любимый всеми на Востоке. Жители Багдада довольно вероломны, мой ага. Сейчас им нет дела до судеб этих: трех несчастных, которые были ослеплены по воле своих сыновей, братьев и других родственников и выброшены из своих-дворцов на улицу. Вы видели Райский дворец, видели Золотой дворец!.. В них раньше жили эти самые слепцы и вершили делами-мира, а сейчас они попрошайничают у багдадских мечетей.

По щекам Дюррэтюльбагдад текли слезы.

"Чуткое сердце. Благородная женщина!" - подумал Фахреддин.