Ааргх. Трилогия - Андрей Белянин

Я не плакал, нет, честно, я просто закрыл лицо руками, чтобы моя пламенеющая рожа никому не была видна, и молча раскачивался из стороны в сторону, потому что деваться мне было некуда. И отмыться я бы уже вовек не смог, и любые виды на самую уродливую наемницу были погребены под самым большим горным перевалом, с двумя снежными лавинами, землетрясением и весенним снежком поверх всех анализов! Прошу прощения за столь глубокие и фигуральные выражения, но я хотел, чтоб вы поняли: на этом поле мне больше ничего не светит! И из-за кого?!

— Друзья мои, новые развилки! — нарочито громко объявил Эландер. — У меня такое ощущение, что здесь нам стоит заночевать, а уже завтра утром мы будем у долгожданной цели! И если ночь пройдет беспокойно (я надеюсь!) и часть нашего героического отряда падет в неравной борьбе с неизвестно кем (страшным!), то остальные вспомнят ушедших в песнях и балладах, не так ли?! Рекомендую остаться в живых только тем, кто способен сложить хоть одну песню, балладу, оперу, ораторию, поэму, стихотворение, частушку, двустишие или хотя бы запоминающуюся строку в стиле поэтов «Вишневого дерева». А остальные могут гибнуть смело! Не до конца решил за что, но положение обязывает…

— Только между нами: а куда мы, собственно, идем? — шепотом поинтересовалась у меня Сун.

— Ш-ш! — Я приложил палец к губам. — Этого никто до сих пор не знает, особенно сам Эландер! Но доподлинно известно, что это дело опасное, бесперспективное, неоплачиваемое и, гарантированно, смертельно опасное!

— Отлично, тогда я точно с вами.

Мельком покосившись на развилке в правый проход, я еще раз поразился дальновидной эльфийской проницательности — нас вновь ждало довольно обширное помещение с запасом еды и питья. А если эльфы так заботятся о путешествующих по своим тоннелям, то можно смело предположить, что речь идет о действительно крупном сокровище. На память в первую очередь взбрела старая песня о волшебных механизмах, способных показывать целый мир в цветных движущихся картинках. Или еще знаменитые эльфийские наладонники — маленькие пищащие коробочки с кнопками, передающими речь собеседника, — стоящего в пяти днях пути, так, словно он болтает за твоей спиной. Или еще чудесную машину из двух колес на цепной передаче! Мама всю жизнь мечтала иметь такую для выезда на базар за морковкой. Или треугольный парус, с помощью которого можно летать бесшумно, словно осенний лист клена, сорвавшийся с дрожащей ветки! Или еще…

— Всем отдыхать! — громогласно объявил граф Эшли Эльгенхауэр. — Все фантазии отложить на более уравновешенные времена, а завтра у нас трудный день…

Мы уютно устроились прямо на земляном полу. Небольшой колодец с водой и мешок сухарей гарантировали диетическое питание, в этом смысле эльфы всегда следят за фигурой. С таких харчей и не разжиреешь, но и ноги не протянешь. Вот в плане комфорта, конечно, можно было бы как-то и пощедрее. Голый пол, голые стены, ни шкур, ни соломы, ни картинки какой-нибудь с купающимися феями или Берлобога с маленьким другом-поросенком. Минимализм — это все-таки болезнь, и, по-моему, это мнение разделяли все, кроме Эландера.

Остроухий поклонник героических самоубийств все время к чему-то принюхивался, потом улегся подальше от гномов, вытянул тощие ноги и, скрестив руки на груди, ушел в сон. Это хорошая черта опытных путешественников — спать где придется, как придется, когда придется, сколько придется, потому как никогда не знаешь — придется ли вообще? Мой хозяин пытался завязать ничего не значащую болтовню с задумчивой наемницей, Туром и Нетуром поочередно втихую прикладывались к бездонной фляжке, а я, устроившись в уголке поближе к факелу, достал потрепанную книжицу. Кажется, в прошлый раз там было что-то о школах магии…

«Любые волшебные знания, записанные в книгах, мертвы еще с момента их написания. Ибо буквы чудесных слов ничего не значат сами по себе, но способны побудить к действию силы Природы или силы Тьмы, лишь при одном единственно правильном произнесении. Можно ли передать в сухой научности текста правильный ритм дыхания, музыкальность и тембр звучания, высоту и мощь голоса, переходящего с крика на шепот, в нужном слоге усилить накал, а в ином произнести звук одними губами? Подобные умения старый маг передавал молодому ученику из уст в уста, в надежде успеть оградить его от опасных последствий. Передача же тайн и чародейских навыков на бумаге — суть есть пуста и полна обмана. Полезных знаний так не изучишь, а изучишь заклятия мелкие, пригодные лишь на прокорм бродячего фокусника, которому кидают жалкие монетки на балаганах и сельских ярмарках. И это великое избавление от искушения стать большим магом…»

Мудрено. Что-то вроде того, что если молодежь учат по книгам в этих магических школах, то им, считай, повезло! Вылезли бы в серьезные волшебники, хлебнули б горя по полной. А так могут жить себе без забот, честно зарабатывать на хлеб, веселить людей, проводить много времени на свежем воздухе, никому не служить и ничего не бояться. Уж куда как лучше жизни наших магов или ведьм, вечно сидящих в своих мрачных покоях, не имеющих ни семьи, ни друзей и вечно боящихся конкурентов или добрых (но не умных) рыцарей.

Меня отвлек Нетуром, неуверенно пинающий мое колено носком тяжелого кованого сапога. В иное время я, как ааргх, был бы просто обязан пришибить его за куда как меньший проступок. И он это знал, а раз позволил себе такое, то наверняка по очень серьезной причине…

— Глянь на сам нее, ломает как, страшно, такое что?!

Гр-р-р! Надо же! Бледный Эшли стоял прижавшись спиной к стене, перепуганный Туром прикрывал его грудью, защищая от мечущейся по полу наемницы. Пока Сун изгибалась под самыми невероятными углами, то замирая, как деревянная храмовая скульптура, то скручиваясь в узел, а то содрогаясь руками и ногами с такой скоростью, что потолок вздрагивал, я лихорадочно придумывал, чем ей помочь. Идей не было…

— Малыш, — сипло выдавил наш граф, — то, что вы с ребятами говорили по поводу ее превращения в дракона… Это правда?! В смысле вот ТАК оно все и происходит?!

— Вполне возможно, — согласился я, закатывая рукава, — но Жрец Зла далеко, он пробует дотянуться до нее магией. Если дотянется — нам хана, дракон убьет всех! Поэтому… помогите мне!

— Чем?

— Ее надо накрыть.

— Э-э-э… как?

Я сорвал пояс с мечом и отшвырнул его в сторону, после чего отчаянно шагнул вперед и бросился на Сун, всем телом прижимая ее к полу и не давая двигаться. Она билась подо мной, не раскрывая глаз, еле слышно рыча, в уголках ее губ показались рваные хлопья пены…

— Навались!

— Крепче ее держи, надо же как, на вид — девица, а силы, силы, а, какие?!

Действительно, тренированная наемница шутя завалила бы троих таких городских дворянчиков, не побоялась выйти против обоих гномов, ну, может, минуту или полторы выстояла бы даже против обычного ааргха. Но сейчас она билась так, что мы всей кучей еле-еле с ней справлялись.

Неравная борьба (и по сей день не уверен, в чью пользу), по счастью, окончилась довольно быстро. Сун перестала ворочать нами, как громоздкими куклами, что-то хрипло простонала и без предупреждения провалилась в чистый, детский сон. Я едва успел удержать остальных, чтоб мы ее попросту не раздавили. Все мы, тяжело дыша, расползлись по углам. Синяков и шишек, разумеется, не заработали, но впечатлений набрались надолго. Единственный, кто не мог похвастаться участием в битве с «драконом», был эльф. Наш героический Эландер все так же беспробудно спал, игнорируя шум борьбы и напрочь отметая все иллюзии о хваленой бдительности и чутком сне остроухих…

— Завтра проснется и будет завидовать, а то еще и обидится, что не стали его будить. Он бы благородно дождался, пока Сун превратится в дракона, а потом честно бился с ней один на один и умер героем!

— Гр-р, — устало подтвердил я, заваливаясь на бок, но Эшли был слишком взволнован, и ему хотелось общения.

— Слушай, а мы ее не помяли? Вот честно, как вспомню сейчас, даже неудобно — четверо здоровых лбов набросились на одну невинную девушку, которая вообще практически спала… И эта рубашка ее декольтированная, и кольчуга с коротким подолом…

— Гр-р-р? — Я обернулся и пристально смотрел ему в глаза, пока он нес еще какую-то сентиментально-пошлую чушь на эту тему.

— Надеюсь, мы поступили правильно, надеюсь… Но мне почему-то кажется, что не стоит завтра раскрывать ей всю правду о том, что сейчас произошло. Понимаешь, ведь если не врать, то я буду вынужден честно признать, что ты навалился на нее первым, как ненасытное животное, а гномы хватали ее за ноги ниже колена, выше колена и на уровне колена, что вполне могло бы быть расценено как акт прямого домогательства и даже…

Я быстро протянул руку, поймал его за шиворот и слегка встряхнул. Ну не настолько, чтоб шею сломать, а чисто в воспитательных целях — вытрясти из его кудрявой аристократической головы все эти глупости.