Дьявол предпочитает Armani (СИ) - "К.О.В.Ш."

Дан специально, словно доказывая себе, что может, крутанул руль, нарушив кучу правил, и развернулся через две сплошные на полном ходу, стирая шины об асфальт. В какой-то момент даже захотелось, чтобы полицейские заметили, штрафанули, лишили прав или наорали, но его никто не засек, и он поехал дальше, хотя какая-то трезвость мыслей вернулась.

Даниил не заметил, как прошло еще полтора часа, а он все ехал и ехал. В кои-то веки стало легче. Как давно он не отдыхал и не расслаблялся, а ведь когда покупал машину думал, что будет кататься каждый вечер. В итоге машина почти всегда стоит на парковке, потому что вечно некогда. Некогда сходить в кино на нового человека-паука, а ведь в детстве это был его любимый комикс и мультик. Некогда сходить на свидание с симпатичной девушкой и выпить бокал вина, некогда съездить к матери и посмотреть вживую ремонт, что она сделала почти год назад, некогда съездить на выходные в Чехию и увидеть Карлов мост и попить пиво со старым приятелем, переехавшим в Прагу. Все некогда.

Дан резко остановился на темной пустой трассе у леса, вышел из машины, вдохнул ночной воздух и закурил. Алексей всерьез предлагает ему стать финансовым директором, то есть вторым после себя человеком в компании, а учитывая какой занятой и сумасшедший человек его шеф, фактически Дану намекнули управлять всей компанией. Огромной компанией. Стоит сказать «да», и тогда он станет не просто хорошим высокооплачиваемым аудитором и свободным человеком, он станет полноправным и настоящим бизнесменом. И, с одной стороны, тщеславие кричало ему соглашаться. Ведь он справится. Он всегда справлялся. Когда их бросил отец, и пришлось искать подработку на летних каникулах со средней школы, когда надо было поступить на бюджет в престижный вуз, когда надо было самому выучить иностранные языки, потому что денег на репетиторов не было, когда пришлось идти в армию на год после вуза, потому что не было возможности и денег отмазаться. Все и всегда надо было делать самому, зато теперь никто не смеет ему что-то сказать или криво посмотреть. Его зовут по имени-отчеству и дрожат от страха, когда он идет с проверкой, но почему же тогда нет радости?

— Идиот, — Дан злобно выкинул окурок и закурил еще одну.

Голова отказывалась думать о работе и предстоящем повышении, вместо этого мысли тоскливо подсовывали картинки этого вечера, где после травмпункта пухлая девушка в берцах ушла, обнимаясь с побитым блондинчиком, а бестолковая студентка из больницы, где он лежал, ушла за руку со своим парнем. Нелепый Рома со своей недовольно ворчащей девицей повезли Смирнова с его девушкой в аэропорт. И даже Макс торжественно вошел в категорию самодовольных женатиков. И ведь, Дан был на сто процентов уверен, что никто из них не добился такого успеха в карьере, как он, даже Смирнов, но почему же тогда он им завидует?

Дан снова сел в машину и поехал домой. Не хотелось шевелить эти мысли еще больше. Потому что если на мгновение дать слабину, то в голове тут же появится образ его ассистентки, которую он задолбал до такой степени, что она увольняется и не хочет его видеть. Полина ведь что-то в нем разглядела, раз так долго терпела и бегала за ним. Дан на мгновение все же представил: а что, если бы он пришел из травмпункта и дома его кто-то ждал? Если бы кто-то готовил ему ужин, и не пришлось бы вечно ругаться с доставкой, кто-то бы бегал с ним по утрам вместе или слушал книги, что он читал. Если бы ему было с кем обсудить человека-паука и поделиться тем, что он фанатеет от комиксов? Если бы был человек, с которым можно говорить не только о работе? Не друг или мама, а девушка?

Даниил некстати вспомнил, как чудесно было в Вене. Особенно в музее. С Полиной было так интересно обсуждать экспонаты и архитектуру города. Мужчина совсем поник и припарковал машину в закрытом дворе на своем месте.

Завтра он увидит ее на работе, а что дальше? Купить новый букет? Извиниться? Не давать ей работу до конца недели в качестве подарка? Позвать на ужин? Позвать в кино или соврать и сказать, что она не храпит, а ему показалось? Очевидно же, что она обиделась на храп. Хотя врач был хороший, и оплаченный прием пропал.

— Наверное… Я бы мог смириться с ее храпом, — удрученно пробубнил Дан, стягивая пиджак и бросая его прямо на комод у входной двери.

Даже собственная педантичность задолбала до чертей.

Найди свою гавань

Дан лежал на берегу в одних шортах, подставляя голое тело жаркому солнцу. В голове было невыносимо пусто, и только шум прибоя, доносившийся до ушей, напоминал, что он жив. Пляж был пустынным, не зря же Дан арендовал машину и ехал больше двух часов, чтобы зарыться, как страус в песчаные дикие дюны и слушать только море и свое одиночество.

Даже вещей рядом не было, за исключением оранжевого полотенца, пары сланцев и ключей от тачки. Дорогие наручные часы, спортивная сумка с наспех собранными вещами, немного налички и кредитка остались валяться в багажнике машины. Но главное, там, в арендованном форде валялся выключенный телефон, который мужчина не планировал включать ближайшее время. Никакого интернета, голосовой почты, работы, встреч, совещаний, срочных звонков — ничего этого он не будет делать столько, сколько потребуется. Он выдохся и устал, как дьявол. Именно это он и сказал Алексею. Он задолбался еще до прихода в его компанию. Последние пару лет без отпусков, без нормального сна, без ничего, только работа. Еще аудит, еще отчет, еще проверка, еще встреча в двенадцать дня, в два ночи, в четыре утра. И работа, работа, работа. И поэтому в жопу новую должность, в жопу эту компанию, где он пашет, как лошадь, а его все продолжают ненавидеть, в жопу руководство, в задницу всех людей.

Дан сонно пошарил рукой по золотистому песку, пытаясь нарыть под полотенцем бутылку теплого виски. Хотелось вусмерть нажраться, получить тепловой удар и помереть на этом диком пляже Португалии. Какая разница. Ему никто не нужен, и он никому не нужен. Разве что, своей матери, но она далеко, и ее укоряющий взгляд не найдет его.

Дан приложился к бутылке, поправляя съехавшие набок солнцезащитные очки, и выбил сигарету из слегка отсыревшей помятой пачки. Прикурить получилось не сразу, потому что зажигалка взяла и забилась песком. Дан некстати вспомнил, что сейчас утро среды. Вчера Полина должна была прийти в офис, а он поговорил с шефом и просто свалил с билетом в один конец, не взяв даже ноутбук, не отогнав машину со служебной парковки, не забрав свои рубашки из химчистки и не оплатив счета за жкх.

— К черту, — Дан снова прижался губами к горлышку бутылки и уставился на бескрайнее море.

Солнце скрылось за резко набежавшими тучами, и молодой человек вспомнил, что прогноз обещал недолгую жару. Надвигался циклон, и море уже начинало мутнеть и бесноваться. Словно вторя его мыслям, ветер поднял песок и дунул им прямо Дану в лицо. Отложив бутылку с недопитым виски, Даниил принял просто отличное решение искупаться перед грозой.

Теплые волны и прибившаяся медуза в волосах немного отрезвили. Дан подумал, что ведь это так на него не похоже. Сбегать, выключать телефон, уходить с работы, покупать билет в один конец, бухать в одиночку, в конце концов. Задержав дыхание, он ушел под воду, снова пытаясь очистить разум и не думать ни о чем. Хотелось стать невесомым и найти ответ на вопрос: когда. Когда все потеряло смысл? Когда мечта оказалась лезвием, стирающим его душу в порошок? И каковы его истинные желания?

Дан хотел вынырнуть, но волна ударила его прямо в лицо, сыпанув в глаза поднятый со дна песок. Он отвернулся, пытаясь набрать в легкие воздуха, но следующая волна накрыла его с головой, сбив с ног, лишая ориентации в пространстве. Вместе со следующей, ударившей его волной, что-то обожгло его ногу: то ли камень ударил, то ли ужалила медуза, он не понял, но от неожиданности открыл рот и глотнул воды. Закашлявшись, он снова заглотнул воды вместо того, чтобы продышаться, и запаниковал. Дан барахтался в воде, уже не понимая, где дно, а где поверхность. Он хорошо плавал, но все же не стоило лезть в начинающийся шторм в воду, не надо было пить перед этим, не надо было делать много других вещей.