Пленники Барсова ущелья - Вахтанг Ананян

- Еще, чего доброго, поднимется да выпустит мне кишки, - сказал он и, отойдя в сторону, прислонился к стене пещеры.

Барс и мертвый был так страшен, что долго никто не решался подойти к нему.

Только спустя много времени ребята отважились. Они приблизились к зверю, потянули его за хвост, потрогали остывающие лапы и затем осторожно, чтобы ни обо что не зацепить великолепную шкуру, стали выносить тушу из пещеры.

С трудом выйдя со своей тяжелой ношей на солнечный свет, ребята с восторгом посмотрели друг на друга. Вот так удача!

- Сейчас, Ашот, я награжу тебя медалью “За победу над барсом”, - смеясь, сказала Шушик и прицепила к его куртке красивый листок инжира. - Теперь у нас уже двое награжденных.

Ашот запротестовал:

- Всем, всем! Почему это мне одному? - И, смущенный этой шуточной церемонией, поспешил переменить тему разговора. - Хвастаться нечем, - сказал он. - Барса медведь убил, а мы им лишь завладели.

- И вовсе нет! - возразила Шушик. - Ни медведь, ни барс не дались нам в руки сами - оба добыты нашими трудами.

- Как это так? - осведомился Гагик.

- А очень просто! Если бы Ашот не поставил капкана, то ни этот зверь не лежал бы тут, ни мясо медведя не висело бы у нас в пещере.

А ведь верно! Об этом даже сам Ашот не подумал. Капкан сыграл, пожалуй, большую роль, чем думали наши ребята. Ведь барс разъярился от боли, которую причинила ему впившаяся в лапу железка. В нормальном состоянии он не бросился бы на медведя, не пострадал бы так сильно в борьбе с ним и продолжал бы странствовать по скалам.

Опять товарищи хвалят Ашота, опять выдвигают на первое место. В первый раз с тех пор, как они попали в Барсово ущелье, Ашот покраснел от смущения. Нет, справедливые у него товарищи.

Он вспомнил о том злополучном тайном голосовании и… улыбнулся. А ведь всегда он вспоминал тот день с содроганием. “Горяч был, товарищей ни во что не ставил”, - с искренним раскаянием подумал он. За несколько дней парень, казалось, вырос.

Да, эти перемены свершились быстро, очень быстро.

Но разве события, происходившие в Барсовом ущелье, не сменялись с такой же быстротой? И не этим ли можно объяснить, что с часу на час крепли, взрослели ребята?

- Асо, поаккуратнее снимай шкуру, смотри не порви… Саркис и Шушик тебе помогут, - сказал Ашот, очнувшись от своих мыслей. - Мы набьем ее травой, и у нас будет настоящий барс. Поставим в школьном музее. А я пока пойду за копьями.

И Ашот снова вошел в пещеру.

- “Нигде не порви!” - повторил Асо. - О, да ведь она уже порвана! Погляди, Шушик.

- Как думаете, чьим это копьем? - спросил Гагик, вглядываясь в дырочку в шкуре.

- Судя по силе удара, твоим, - улыбнулась Шушик. - А эта царапинка, вероятно, от копья Ашота. Асо, погляди-ка внимательно: два других копья, кажется, вовсе не попали в зверя. Вот так молодцы!

Но Асо обнаружил на шкуре еще одну небольшую дырку, значит, трое из четверых попали.

- Ладно, сейчас Ашот принесет копья, и все выяснится, - сказал Асо, продолжая умелыми движениями ножа снимать шкуру.

Саркис помогал ему, как всегда угрюмо нахмурив брови.

- Ох, и много же у него жира! Жаль только, что поганого, - покачал головой Асо, а потом, поглядев на Саркиса, многозначительно добавил: - Пусть и волк лесной не живет одиноко… Да, товарищу цены нет! С хорошим товарищем не пропадешь.

Ашот вышел из пещеры с топором и каменным молотком на плече, со связкой копий в руках. Ослепленный солнечным светом, он щурил глаза и долго не мог прийти в себя. Ему хотелось как можно скорее осмотреть копья и выяснить, чье же именно вонзилось барсу в бок. Но Асо, заметив кровь, застывшую на острие своего копья, быстро выхватил из рук Ашота все копья и одно за другим воткнул их остриями в землю.

- Что ты делаешь? - схватил его за руку Ашот.

- Ничего, чищу… Опоганились, - с невинным видом ответил пастушок.

Земля стерла следы крови, и таким образом так и осталось загадкой, чьим же копьем был нанесен барсу смертельный удар.

- Ведь мы же должны были решить, - смущенно пробормотал Ашот.

- Зачем? Разве не ясно, что… - И, широко улыбнувшись, Асо протянул Ашоту его копье: - Вот! Кровь была на этом копье. Держи!

У Ашота восторженно забилось сердце.

- Да? - вспыхнул он.

А Шушик смотрела на пастушка и думала радостно: “Поглядите-ка только, какое у него сердце”.

Асо перехватил ее взгляд и смущенно опустил голову.

- Кровь в самом деле была на моем копье? - взволнованно переспросил Ашот.

Он искренне поверил в это и был обрадован и горд. Когда он с Гагиком снова пошел в пещеру за костями, Шушик тихо спросила у Асо:

- Зачем ты это сделал?

Пастушок смутился так, точно его уличили в чем-то нехорошем. Сначала он попытался уверить девочку, что сказал правду, но, поняв, что она все знает, сознался.

- Унижать товарища нельзя, - сказал он серьезно и торжественно.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Асо еще не окончил своей работы, когда из пещеры выбежал Гагик, приставив к голове гигантские рога. Шушик даже отскочила:

- Ой, какие рога! Чьи они?

- Глава натуралистов считает, что когда-то они украшали голову гигантского кавказского оленя. Таких оленей больше нет. Вы поглядите - словно ветви дуба! И как только этот олень прошел по такому узкому ходу? Удивительно!

Вышел из пещеры и Ашот. В одной его руке была школьная сумка Шушик, набитая мелкими костями, в другой - череп с витыми рогами. Какому животному он принадлежал? Конечно, не муфлону-самцу, не козлу. Но кому же?

- И на что столько костей? - удивилась Шушик.

- Что? - возмутился Ашот. - Ни одной не оставлю! Понимаешь, мы кладбище животных нашли. Увидите, сколько ученых займется этими костями. Ну, скорее, Гагик, Шушик, пойдем…

И они без конца ходили в пещеру и обратно, вытаскивая оттуда кости всех размеров, всех видов. Столько разных животных! Когда и зачем входили они в эту пещеру? И травоядные, и грызуны, и хищники.

Было за полдень, когда ребята, устав, уселись возле пещеры.

- Мы тут и пообедаем, - объявил Ашот. - Гагик, сбегай домой за мясом. Поедим и попробуем разобраться, понять, что это были за животные и зачем они сюда забрались.

Вскоре на огне зашипела наколотая на вертел медвежатина.

Асо целиком, не разрезая, снял наконец с барса шкуру и накинул на плечи Шушик.

Гладкая, блестящая шкура так и сверкала на солнце, червонное золото меха переливалось, играло. Трудно было представить себе, что такая красота еще недавно принадлежала коварному и кровожадному хищнику.

В шкуре было метра полтора, да и в хвосте не меньше метра.

- А вот я сейчас стану барсом и погляжу, выдержит ли сердце Саркиса. - И Гагик влез в шкуру зверя и зловеще заурчал: “Уахк, уахк, уахк!”

Все рассмеялись, снисходительная улыбка появилась и на лице Саркиса.

- Слава небесам, наконец-то солнце из-за туч вышло! - поклонился Саркису Гагик. - Ну, расстелите-ка шкуру. На ней пообедаем. Полюбуйтесь, дела-то какие! Несколько дней назад он нас в ужас вгонял, а сегодня это наша скатерть.

Пообедав, ребята занялись костями, найденными в пещере. Одну за другой они осматривали их, строили разные предположения.

И здесь Ашот еще раз удивил всех своими знаниями. Оказалось, что он серьезно занимался зоологией, перечитал много книг. Его интересовали все мелочи, связанные с животным миром: и строение тела животного, и его привычки, и повадки.

Каких только костей не нашли ребята в пещере! От крошечной косточки из хвоста лисы до огромных костей давно вымершего оленя. Ашот любовался этими бесформенными, выпачканными в глине грудами останков.

- Это - лодыжка козла. Это - кусок клешни рака, - говорил он, - а это - клюв куропатки.

- Постой, постой! - прервал Ашота Гагик. - Ты мне, как дядя отшельник, евангелия не читай… Какое отношение имеет куропатка к этой пещере?

- Куропатка? Она попала в пещеру в брюхе филина, - не растерялся Ашот. - А филины, как ты уже знаешь, в этой пещере живут. Днем они прячутся в пещере, а ночью охотятся.

- Да, может быть, - неохотно согласился Гагик. - Но если даже ты и прав, что из этого? Кому это нужно?

- Почему? - удивился Ашот. - Ведь каждая из этих косточек о чем-нибудь рассказывает.

- Э! Не это нам сейчас важно, - пробормотал Гагик.

Но Ашот решил не обращать на него внимания.

- Вот эти рога, - упрямо продолжал он, - о многом говорят. Гигантские олени, которые носили их, жили в лесах. Значит, раньше здесь были большие и густые леса. Вот череп осла, вот копыто лошади, - перебирал Ашот свое богатство. [47]

- Ну уж и сказал! - снова с сомнением покачал головой Гагик. - Лиса - верно, барсук - верно, ну, а лошади-то с ослом что тут было делить? Нет, брат, заливаешь ты.

- Да это же так понятно! - до корней волос вспыхнул Ашот. - Звери разорвали лошадь или осла и по кускам притащили в это укромное место.