Сборник — Финт хвостом - А.Р. Морлен

В тот вечер она ужинала вдвоем с Марио. Рената отдыхала у себя в номере, вероятно, постанывая по-итальянски.

— И надолго ты тут? — спросил Марио.

— Почти до конца лета. Осенью у меня выставка в Нью-Йорке, для нее я как раз и снимаю.

— Фотографии всяческих кошек?

— Да. Потом выйдет книга.

— Почему?

— Многие любят кошек, Марио.

— И сколько ты на этом заработаешь?

— О деньгах я не разговариваю.

Некоторое время они ели молча, потом он заговорил опять:

— Она завтра весь день будет отдыхать, так что я все-таки смогу пойти с тобой посмотреть город.

В момент слабости она пообещала ему показать достопримечательности. В аэропорту он выглядел вполне безобидным.

— Не забудь, у меня ленч с приятельницей из американского посольства. Час-другой тебе самому придется о себе позаботиться.

— Нет проблем.

Нет проблем, ну да как же. Он, пожалуй, так и будет стоять все это время у ворот посольства и ждать ее. Он привык к тому, что обо всем за него заботятся женщины. При матери Марио много и часто улыбался, словно говоря: «Да ладно тебе, мама». Но вдали от нее глаза у него стекленели, и губы поджимались в плотную линию, даже не подрагивали, будто каменные. Ему было около тридцати, и он решительно не знал, как себя вести с людьми своего возраста, особенно с тех пор, как его бросила Келли, его жена на короткий срок. Хорошенькая прямолинейная Келли, которая увидела в Марио что-то хорошее и вытащила это на свет божий. Рената, наверное, с ума сходила, глядя на то, как она теряет контроль над своим мальчиком, да еще что ушел он к женщине, которая видит ее насквозь и совершенно ее игнорирует. Мелина всегда спрашивала себя, почему Марио и Келли расстались. Какой бы ни была причина, он опустился. Неровно подстриженные волосы, дешевая одежда; все в Марио было немного... не так, не на месте.

В одном из последних писем ее мать писала о Марио, что «все у него отлично. Он оказался таким милым мальчиком, живет теперь после развода со своей мамой». Годы, какие Мелина держалась подальше от семьи, определенно позволили ей увидеть свою родню в истинном свете и укрепили ее решимость не обращать внимания на мольбы матери вернуться жить в родные места. Признание ее таланта дало ей целый новый мир. У нее появились друзья, которые никогда не затягивали мебель в полиэтилен и не держали в прихожих пластмассовые алтари. Это были люди, которые ценили книги и умели разговаривать осмысленно и на интересные темы.

На следующее утро они начали с окрестностей посольства на виа дель Квиринале с церкви Святого Андрея, небольшой Жемчужины барокко, возведенной по проекту Бернини. Овальная церковь рассказывала историю мученичества святого Андрея и его вознесения на небеса, и все линии архитектуры уводили взгляд к скульптуре святого, окруженного путти, гирляндами и символами рыбной ловли: сетями, веслами, раковинами, водорослями...

— Ты все это в колледже узнала? — поинтересовался Марио, когда они вышли на улицу. На ступенях церкви Святого Андрея о ноги Мелины потерлась кошка, и Мелина наклонилась погладить ее по спинке.

— По большей части. Еще пара кварталов, и мы выйдем на пьяцца Фонтана. Фонтаны там на каждом из четырех углов, и с каждого перекрестка перед тобой открывается новый вид.

Папа не жалел денег на ее образование в области истории древнего мира, в том числе и на несколько лет аспирантуры в Риме. С обеих сторон семьи она была единственной, кто получил образование в колледже, и, приезжая к ним погостить, глядя на их дешево обставленные дома и то, как они часами смотрят телевизор, Мелина чувствовала себя инопланетянкой. Немало усилий она приложила к тому, чтобы уговорить свою мать приехать в Рим в надежде, что мама хотя бы попытается понять новую жизнь дочери. Но мама все отказывалась — из страха перед любым местом вдали от дома.

Марио шел за ней по пятам, выворачивая шею посмотреть туда, куда указывала Мелина, глядя сквозь каждую статую, каждый дом. Ей никогда не встречался человек, настолько нелюбопытный. Лишь во время недолгого своего брака он проявлял какие-то признаки жизни.

— Мы подходим к фонтану дель Триттоне, также по проекту Бернини, — говорила Мелина. — Он стоит на большой площади, пьяцце Барберини, и тебе, возможно, стоит съесть в каком-нибудь из здешних кафе ленч, пока я пойду повидаюсь с Хизер.

Мимо них вальяжным шагом проследовали две кошки — судя по худобе и уверенному виду, бездомные обитатели римских улиц.

— Надо же, сколько кошек в этом городе, — пробормотал Марио.

Мелина, сама того не заметив, снова впала в лекторский тон:

— I Gatti di Roma. Они здесь не меньшая достопримечательность, чем все остальное. Римляне привезли их из Египта, а отсюда в Британию. Живут они в основном в охраняемых правительством развалинах, таких, как, к примеру, Форум и Колизей, и римляне их кормят.

С наветренной стороны фонтана, там, где его не могли достать брызги воды из раковины Тритона, сидело черно-белое пушистое создание.

— И где же посольство?

Мелина указала куда-то позади кошки.

— В паре шагов отсюда по вон той улице, виа Венето. Это в их здании снимали сцены из «La Dolche Vita»[«La Dolche Vita» (ит.) — «Сладкая жизнь» (1959) — фильм реж. Ф. Феллини. — Примеч. пер.].

Марио посмотрел на нее пустым взглядом.

— Не важно.

Мелина не удержалась и поглядела на часы.

— Успеем еще что-нибудь посмотреть, пока ты не пойдешь на свой ленч?

— Ну, есть еще Фонтан делле Али, фонтан пчел... — Она умолкла.

— И?

— Я почти забыла. Санта Мария делла Консеционе.

Вид у Марио стал умученный.

— Еще одна церковь?

— Другой такой ты нигде не найдешь.

Пожав плечами, он потащился за ней через пьяццу, и тут из толпы выбежала пухленькая девочка с жалобным выражением на кругленьком личике. В руке у нее был зажат журнал. Она подбежала прямо к Марио, выплевывая слова со скоростью пулеметной очереди. От кожи до сальных русых волос все в ней было необычайно потрепанным и линялым. Одежда ее представляла собой смесь всевозможных разностильных обносок, украшенных неаккуратными заплатками.

— Это цыганка, — объяснила Мелина. — Не обращай на нее внимания, и она от тебя отстанет.

Девочка схватила Марио за штанину, потянула на себя ткань.

— Родители научили ее просить милостыню. Обычно они работают группами: один отвлекает, а другой тем временем обчищает тебе карманы. Она просто пытается продать тебе недельной давности журнал.

Мелина пошла вперед, а Марио оттолкнул девочку, лицо его перекосилось от отвращения. Цыганка попятилась, жалобное выражение исчезло: она выискивала новую жертву.