Дюна - Фрэнк Герберт

Джамис упал как мешок, лицом вниз. Он один раз с шумом втянул воздух, повернул лицо к Полю и замер на каменном полу. Мертвые глаза казались черными стеклянными шариками.

«Убить острием ножа — не слишком высокое мастерство, — говаривал ему Айдахо. — Но пусть это не останавливает твою руку в то мгновение, когда предоставляется такая возможность».

Люди бросились вперед, заполняя пустой круг и оттесняя Поля. Джамиса уже было не видно за мельканием их рук. Группка вольнаибов отделилась от остальных и поспешила в глубь пещеры, унося с собой что-то завернутое в длинную бурку.

На полу было пусто.

Джессика пробивалась к сыну. Ей казалось, что она плывет через море одетых в вонючие джуббы и бурки людей, сквозь странно умолкшую толпу.

Сейчас очень страшный момент: он убил человека, которого превосходил и умственно, и физически. Нельзя допустить, чтобы в нем зародилась радость от такой победы.

Она протиснулась на маленькое свободное пространство, где два бородатых вольнаиба помогали Полю надеть влагоджари.

Джессика в упор посмотрела на сына. Его глаза сияли. Он тяжело дышал и скорее не одевался, а позволял облачать свое тело в костюм.

— Надо же — против Джамиса, и не единой царапины, — пробормотал один из вольнаибов.

Чейни стояла рядом, не сводя с Поля глаз. Джессика видела, какое восхищение, обожание написано на ее обычно лукавом личике.

Это нужно сделать сейчас, немедленно.

Тоном, исполненным бесконечного презрения, она спросила:

— Н-ну, и каково это — быть убийцей?

Поль весь напрягся, будто его ударили. Он увидел холодное сияние материнских глаз, и его лицо потемнело от прилива крови. Он бессознательно бросил взгляд туда, где только что лежал Джамис.

Стилгар, возвратившись из глубины пещеры, куда отнесли тело, протолкался и встал рядом с Джессикой. Потом спокойным, слегка язвительным голосом сказал Полю:

— Когда придет время и ты бросишь мне вызов, чтобы добраться до моей бюрды, не думай, что я позволю играть со мной так, как ты играл с Джамисом.

Джессика почувствовала, как тон ее и Стилгара подействовал на Поля — их слова сделали свое суровое дело в душе мальчика. Заблуждение вольнаибов сейчас тоже было ей на руку. Она вслед за Полем поглядела на окружавшие их лица, стараясь увидеть в них то, что видит он. Восхищение — да, страх — да… но на некоторых лицах было еще и отвращение. Она посмотрела на Стилгара, увидела его непреклонное выражение и догадалась, каким представлялся ему этот поединок.

Поль перевел глаза на мать.

— Ведь ты же понимаешь…

По голосу сына она услышала, что он уже пришел в себя.

Она медленно оглядела вольнаибов и сказала:

— Никогда прежде Поль не убивал человека обнаженным клинком.

Стилгар уставился на нее, и на его лице было написано недоверие.

— Я не играл с ним, — произнес наконец Поль. Выпрямившись, он встал перед матерью, расправил плащ и глянул туда, где на полу еще темнела кровь Джамиса. — Я не хотел его убивать.

Джессика видела, как недоверие понемногу покидает Стилгара, видела, с каким облегчением он провел по бороде рукой с узловатыми венами. Она слышала, как шепоток понимания пронесся в толпе.

— Так вот почему ты предлагал ему сдаться, — сказал Стилгар. — Теперь ясно. У нас другие обычаи, но вы еще увидите, что в них есть смысл. А я было подумал, что мы приняли в нашу семью скорпиона.

Он немного помешкал и добавил:

— Отныне я больше не буду называть тебя «парень».

Из гущи людей раздался голос:

— Ему надо дать имя, Стилгар.

Стилгар кивнул и подергал себя за бороду:

— Я вижу, что в тебе есть сила… вроде силы, которая поддерживает столб, — он немного помедлил и продолжал: — У нас тебя будут звать Узул — «основание столпа». Это будет твоим тайным боевым именем. Мы, люди из сича Табр, можем называть тебя так, но никто другой… Узул.

В толпе раздались голоса:

— Хороший выбор… верно… это — сила… это принесет нам удачу.

И Джессика почувствовала — отчужденность исчезла. Благодаря стараниям «защитника» она тоже стала своей. Теперь она была настоящая саяддина.

— Ну, а какое имя мужчины выберешь ты, чтобы мы могли называть тебя открыто? — спросил Стилгар.

Поль быстро посмотрел на мать, снова на Стилгара. Обрывки, кусочки этого момента жили в его провидческой памяти, но он физически ощущал — что-то здесь не так. Казалось, его насильно протискивают в узкие двери реальности.

— Как называется у вас маленькая мышка, которая вот так прыгает? — спросил Поль, вспомнив мышиные поскоки в низине Туоно. И он рукой показал как.

Раздались смешки.

— Мы называем ее муад-диб.

У Джессики перехватило дыхание. То самое имя, о котором говорил ей Поль: он говорил, что вольнаибы их примут и станут называть его так. Она внезапно испугалась своего сына и за своего сына.

Поль сглотнул. Он почувствовал, что справился с ролью, которую уже тысячи раз проигрывал в своем мозгу… и все-таки что-то было не так. Он видел, что взобрался на головокружительную высоту, что он многое испытал, что у него гигантский запас знаний и опыта, но тем не менее впереди распахивалась бездна.

И снова ему вспомнилось видение: легионы фанатиков под черно-зеленым знаменем Атрейдсов и вся Вселенная, пылающая и разгромленная щимя их пророка Муад-Диба.

Этого не должно случиться, сказал он себе.

— Ты хочешь взять это имя — Муад-Диб? — спросил Стилгар.

— Я — Атрейдс, — прошептал Поль и добавил уже громче: — Будет несправедливо, если я совсем откажусь от имени, которое дал мне отец. Можно, чтобы меня знали здесь как Поля-Муад-Диба?

— Ты — Поль-Муад-Диб! — воскликнул Стилгар.

Поль подумал: Такого в моем видении не было. Я поступил по-своему.

Но он по-прежнему чувствовал, что разверстая бездна никуда не исчезла.

И снова среди людей раздались ответные возгласы, и один вольнаиб говорил другому:

— Мудрость и сила… Нельзя было просить о большем… Предание, точно, предание… Лизан аль-Гаиб… Лизан аль-Гаиб…

— Я хочу кое-что рассказать тебе о твоем новом имени, — сказал Стилгар. — Твой выбор нам понравился. Муад-Диб мудр и сведущ в жизни пустыни. Муад-Диб сам создает свою воду. Муад-Диб прячется от солнца и путешествует по ночам. Муад-Диб плодовит и размножается всюду. Мы называем Муад-Диба наставником мальчиков. Это хорошее основание, чтобы начать строить на нем новую жизнь, Поль-Муад-Диб. Ты, кого среди своих будем звать Узулом. Мы приветствуем тебя!

Стилгар прикоснулся ладонью ко лбу Поля, потом обнял его и тихо прошептал:

— Узул…

Когда вождь отпустил Поля, его обнял другой вольнаиб и. тоже повторил родовое имя. Так, из объятия в объятие, Поль прошел через весь отряд, и каждый раз слышал шепот, каждый раз с новыми интонациями:

— Узул… Узул… Узул…

Какие-то голоса он уже помнили. Наконец Чейни прижалась щекой к его щеке и произнесла то же имя.

Вот Поль снова оказался перед Стилгаром, и тот торжественно обратился к нему:

— Ты стал ичвав бедуином — нашим братом.

Его лицо окаменело, и в голосе зазвучали командные нотки:

— А теперь, Поль-Муад-Диб, подтяни-ка свой влагоджари! — он бросил взгляд на Чейни: — Чейни! У Поля-Муад-Диба носовые затычки просто хуже некуда. А я вроде-бы приказывал тебе присматривать за ним!

— У меня не было ноздревых затычек, Стилгар, — начала оправдываться та, — а тут еще Джамис…

— Хватит об этом!..

— Мне придется поделиться одной из своих, Я пока могу протянуть на одной…

— Нет, не можешь, — оборвал ее Стилгар. — Я знаю, что у кого-то должны быть запасные. У кого есть запасные? В конце концов, мы боевой отряд или шайка бандитов?

Из толпы протянулись руки, предлагая жесткие ворсистые цилиндрики. Стилгар отобрал четыре и передал их Чейни.

— На, подгони их для Узула и саяддины.

Из задних рядов раздался голос:

— Эй, Стилгар, а что с водой? С теми литровками у них в вещмешке?

— Я знаю, Фарок, что у тебя не хватает воды, — и Стилгар посмотрел на Джессику.

Она кивнула.

— Распределить одну флягу между нуждающимися. Где водный надзиратель… где смотритель? А, Шимум, проследи-ка, пусть отмерят, сколько требуется. И чтоб ни каплей больше. Саяддина соблаговолила поделиться своей водой. В сиче все возместить ей по полевому курсу.

— Полевой курс — это сколько? — спросила Джессика.

— Десять к одному.

— Но…

— Это мудрый закон, ты сама убедишься, — Стилгар не дал ей договорить.

В задних рядах раздался шорох джубб — люди отходили в сторону делить воду.

Стилгар поднял руку и воцарилось молчание.

— О Джамисе. Я требую полного ритуала. Джамис был нашим товарищем и братом — ичван бедуином. Мы не тронемся с места, пока не отдадим дань уважения тому, кто поединком тахадди укрепил наше будущее. Я взываю к закону. Мы отправим обряд на закате солнца, когда тьма покроет его…