Зажечь звезду - Софья Ролдугина

— Благодарю вас за приглашение, Габриэла, — вежливо, но непреклонно прервала ее я. Томас нахмурился. — Но у меня уже есть планы. К тому же не хотелось бы мешать семейному отдыху…

— Ты — тоже наша семья, дорогая! — воскликнула миссис Грэймен. — Не надо думать, что ты нас стеснишь или будешь лишней!

Судя по недовольному виду Ричарда, как раз таки буду. Вот лицемер. В школе липнет ко мне, как жвачка к подошве, потому что я до сих пор привлекаю внимание. А дома Найта-мечта-старшей-школы сразу превращается в Найту-презренную-иностранку.

— Простите, миссис Грэймен, — повинилась я. — Но мне действительно сложно будет перенести свои дела на другое время.

— А что у тебя за планы, дорогая? Может, мы как-то поможем? — судя по тону, Габриэла свыклась с мыслью, что я никуда не иду. Победа!

— Не думаю, — покачала головой я. — Мисс Нэггинг задала мне дополнительное сочинение. Одноклассник обещал помочь, но он будет свободен только в воскресенье, — заготовленная отговорка легко слетела с языка. Никто же не знает, что готовое сочинение уже лежит в ящике стола этажом выше…

— Какой одноклассник? — поинтересовался Томас из своего угла. Вот кто еще с удовольствием бы отказался от «воскресного отдыха».

Я только открыла рот, чтобы ответить, но меня перебил язвительный голос Ричарда.

— Наверняка этот недомерок, Ками Кайл. И как ты с ним общается? Или он еще не продемонстрировал тебе свои милые отклонения? Или ты сама такая же? Я бы не удивился.

Габриэла шокировано прижала пальцы ко рту, глядя на сына.

— Ричи, немедленно извинись!

— И не подумаю, — огрызнулся блондин.

— Ричи!

— Все в порядке, Габриэла, — успокоила я женщину. — Для Ричарда я действительно иностранка с причудами, а Кайл — просто странный парень. Это нормально в его возрасте — бояться всего чуждого. Со временем пройдет.

Готова поклясться, я почти поймала задумчиво-понимающий взгляд Томаса. Возможно, мистер Грэймен и сам когда-то был похож на Ричарда. А потом повзрослел… и женился на эмигрантке с шумными манерами и южной экспрессией.

— Зато у тебя не пройдет, — съязвил Ричард, бросая вилку на стол. — Спасибо, мама, я наелся. Всего хорошего.

Блондин демонстративно покинул столовую. В комнате воцарилась гробовая тишина. Все из-за меня. Бездна. Как-то неловко получается.

— Э-э… я пойду, пожалуй, — тихо заметила я. — Лягу пораньше. Очень устала за неделю. Благодарю за ужин, миссис Грэймен.

Стараясь не думать о том, что последняя фраза прозвучала почти издевательски, я поднялась по лестнице. Опять начинала болеть голова. Настроение было испорчено, как этого и добивался Ричард. Маленький крысеныш… Я с трудом заставила себя принять душ, доползла до постели и провалилась в разгоряченную темноту.

Мне снилась Айне. Пророчица, скрестив лодыжки, сидела на берегу ручья, погружая одну руку в воду. Вокруг перешептывались листвой деревья. Ветер мягко колыхал темные волны травы, обнажая белесую изнанку. Сверкающие струи с мелодичным шелестом поднимались вверх, к темному безлунному небу с серебряными осколками звезд.

Оборотная сторона зеркал. Река, что течет в небо. Место, где рождается будущее.

— А, ты нашла дорогу сюда, — улыбнулась пророчица, не оборачиваясь. Взгляд ее был прикован к темной поверхности воды. — Хочешь что-нибудь спросить?

— Не знаю, — ошарашенно прошептала я.

Лицо пророчицы сделалось грустным. В янтарно-желтых глазах появилось что-то неизмеримо древнее, почти изначальное.

— Тогда я дам тебе совет.

Тонкие пальцы пророчицы сложились лодочкой, удерживая драгоценную влагу. Звездный свет играл на мерцающей поверхности, как будто вода была жидким бриллиантом.

— Не слушай, что поет волчий ветер, он лжив. Береги свое отражение, зеркало может разбиться. Если рыжая радуга не сможет вернуться, ни в коем случае не молчи.

Хрустальные капли стекали по белой коже, теряясь в широких складчатых рукавах. Айне идет глубоко-синий матовый шифон, но я не видела, чтобы она надевала такие платья в реальности.

— Чего?.. — полагаю, вид я имела довольно глупый. — Ты можешь выражаться понятнее? Что за радуга такая?

Губы Айне искривились в насмешливой улыбке.

— Поймешь со временем. А пока — кыш отсюда! Рано тебе еще разгуливать по таким местам, я вижу.

Вода сверкающим дождем выплеснулась из сложенных ладоней в мое лицо. Я раскашлялась, пытаясь руками стереть ледяную влагу, но она словно просачивалась под веки, под кожу, застывая, вымораживая воздух в легких…

Крик… Я рывком села на кровати, распахивая глаза. В ушах до сих пор стоял смех пророчицы. Подушка была покрыта кристалликами льда. Огненной громадой над горизонтом поднималось солнце. А меня мучил один-единственный вопрос: как радуга может быть рыжей?!

Айне — это Айне. Странно, если бы она вдруг сказала что-то прямо. За точными прогнозами — это к метеорологам.

Рассветает. Значит, уже почти шесть утра. Грэймены начнут просыпаться в девять, а на семь у меня назначена встреча с Кайлом. Он, как и я, оказался любителем ранних прогулок. Надеюсь, Габриэла не сочтет невежливым, если я оставлю записку на холодильнике со словами «Вернусь к ужину, не ждите»?

После странного сна холодная вода в ванной не вызывала у меня положительных эмоций. Бр-р, я теперь долго не смогу спокойно думать о закалке. А еще этот лед на подушке… Не думала, что моя подруга способна на такое. Впрочем, она теперь эстаминиэль, Хозяйка всех вод. Раньше, до инициации, у Айне лучше всего получалось работать с зеркалами, тенями и отражениями. Если бы я тогда не замкнула звезду, то пророчица наверняка посвятила бы себя иллюзиону, но поднялась бы не выше, чем до пятого ранга. Дар предвидения блокирует остальные способности… Интересно, она не жалеет о потерянных возможностях? Или… или они вовсе не потеряны? То место, где я была во сне… Там река текла вверх. Неужели я гостила в эфемерате?

Меня передернуло.

Если так, то мне крупно повезло, что пророчица выбросила меня из сна. Те, кто непричастен к иллюзиону, побывав в отраженном мире, быстро сходят с ума. Может, я уже?

Хм. Интересная мысль.

Я стояла и сомневалась, завтракать мне или нет. И так много времени потратила на водные процедуры и поиски практичной одежды. Распаковав на днях чемодан до конца, я с ужасом обнаружила, что теперь мой гардероб состоит сплошь из юбок, блузок, кофт и кофточек. Кошмар… Ни одной трепетной любимой мной безразмерной майки линяло-черного цвета, ни следа свободных джинсов с разрезами на коленках. Одинокие джинсовые штаны, обманом проникшие в чемодан, были подозрительно узкими и темными, а брюки — и вовсе в какую-то непонятную клетку. Не помню, когда это покупала. Не иначе, Феникс приложила руку к такому безобразию. Ну да, ей-то все идет…