Невысказанное - Сара Бреннан

Лиллиана Линберн взглянула на небрежно наваленные камни карьера, и они сместились, формируя грубо сделанную лестницу. За Лиллианой, словно армия из одного человека, следовала Анджела, размахивающая цепью. За ней Холли, а дальше и Эш.

— Лиллиана, я — твой муж, — сказал Роб. — Послушай меня.

— Ты — преступник, — сказала ему Лиллиана. — Ты нарушил мои законы, в моем городе, и я тебя казню. Отойди от моей сестры.

Розалинда откинула волосы с лица, которые разлетелись, как паутинка. Лиллиана протянула ей руку. Розалинда ее не приняла, но пошла навстречу своей близняшке. Они обменялись взглядами, которые метнулись между ними, как искры. Словно пламя перешло от Лиллианы к светлым глазам Розалинды.

Анджела подошла к Кэми и встала рядом с ней, как страж. По другую сторону от нее остановилась Холли, придержав Кэми за локоть. Кэми не осознавала, насколько сильно ее пошатывало, пока не получила хоть какую-то поддержку.

— Эш! — проревел Роб.

— Мне так жаль, — сказал Эш и поднял голову. — Кэми, я знаю, что ты никогда меня не простишь. Не могу тебя винить. Но мне, правда, очень-очень жаль.

Позади Роба ветер поднял пыль в воздух, создав этим маленькую бурю, но ее было достаточно, чтобы всех их окружить.

Лиллиана взглянула на своих сестру и сына, и они повторили ее движение, когда она подняла руку. Буря рассеялась, обернувшись в пылинки, которые сверкали в красноватом свете заходящего солнца.

— Розалинда, — сказал Роб, — ты бы никогда не предала меня.

— Если ты убьешь ее, — сказала Розалинда очень тихо, — ты убьешь и Джареда.

— Ты не понимаешь, — сказал ей Роб. — Я знал, что ты не делала этого, знал, что не могла, иначе ты бы этого не сделала. Я заставил ее разорвать связь. Я бы никогда не позволил причинить вред Джареду. Он свободен.

— Ох, — выдохнула Розалинда.

— Хватит! — прорычала Лиллиана и бросилась на Роба.

Она двигалась так быстро, что практически его достала, но у него был нож, которым он без колебаний ударил.

И Розалинда, и Эш закричали при виде опускающегося ножа. В воздух снова поднялось облако пыли, но на этот раз она полетела в глаза Робу, окружая его. Анджела рванулась вперед в рукопашную и ударила Роба своей цепью. Когда облако пыли рассеялось, Лиллиана и Роб ходили кругами вокруг друг друга. Блуза Лиллианы была разорвана, а на одном боку алело пятно. Но теперь у нее был нож Роба.

— Сын своих родителей, да? — спросила она и плюнула ему под ноги.

— И горжусь этим, — прорычал Роб в ответ. — Я возлагал на тебя такие надежды, думал, что ты поймешь. Но я обманулся в тебе. Я женился не на той сестре. Ты такая же, как твои родители, эти ханжеские убийцы.

Лиллиана усмехнулась. Почему-то видеть ее с распущенным волосами было страннее, чем видеть ее, истекающей кровью.

— И горжусь этим.

Все следили за противостоянием. Кэми оно завораживало так же, как и остальных. Но она пыталась стать внимательным наблюдателем, обучаясь подмечать все странности. Так что она огляделась.

Никто больше не заметил, что карьер заполнялся нитями бестелесной серости, которая выползала из леса со всех сторон.

— Лиллиана! — крикнула Кэми. — Осторожно!

Лиллиана огляделась, и в этот момент вперед прыгнул Роб. Он не творил никакой магии: он просто шагнул, схватил жену за волосы и ударил головой об откос карьера. Лиллиана рухнула на землю. Роб остановился, чтобы подобрать нож, когда подбежал Эш и встал между своими родителями. Карьер напоминал кипящий котел. Кэми едва различала лежащую на камнях Лиллиану. Она схватилась за свободную руку Анджелы, и Кэми, Анджела и Холли встали стеной.

— Я и представить не мог, что так в тебе разочаруюсь, Эш, — сказал Роб.

— Смотри, — тихо сказала Кэми.

В тумане, поднимающемся из карьера, она смутно могла различить силуэты. Отовсюду со стороны леса выходили люди.

— Какого черта? — прошептала Анджела.

— Это подкрепление, — прошептала Кэми. Теперь она понимала, чем занималась Розалинда в городе.

У Роба не получилось призвать на свою сторону Генри Торнтона. Но со сколькими чародеями ему повезло? Из-за тумана Кэми не могла различить большинство лиц, но видела двоих, стоящих ближе всего к ней: женщину, с которой Кэми прежде никогда не встречалась, и сержанта Кенна. Одного из полицейских, расследующих убийство Николы.

Кэми крепко держалась за руки Холли и Анджелы и стала бормотать себе под нос, подсчитывая количество чародеев. Она дошла до двадцати шести, когда Роб Линберн заговорил.

— Разочарованный дол — мой, — тихо сказал он. — Вы просто этого еще не знаете. У меня больше чародеев, чем у вас, и ради силы мы сделаем все, что потребуется. Любой из вас, Линберны, сегодня вечером в городе может к нам присоединиться, и все произошедшее будет забыто. Те из вас, кто не придет… что ж. Теперь Дол — настоящий город чародеев. И в нем господствуют новые законы.

Роб перевел взгляд с лежащего без сознания тела своей жены на Розалинду, а с нее — на дрожащего Эша, стоящего перед ним.

— Те, кто окажутся предателями и нарушат законы, — тихо сказал Роб, — будут казнены.

Он ушел прочь, вверх по тропе, сделанной Лиллианой.

Темные фигуры разошлись. Даже туман отступил к тому времени, как появился Джаред. Он медленно брел сквозь бледные клочки мглы, словно они были любящими его призраками, которые цеплялись за него и отказывались позволить ему пройти. Он выглядел таким же выпотрошенным и больным, как и Кэми. Он не посмотрел на нее, но взглянул на кровь и цепи, на безжизненное тело Лиллианы, на дрожащих Эша и Розалинду, которых будто охватила лихорадка.

— Что произошло?

— Мы пережили момент триумфа, — проинформировала его Анджела. — Но, к сожалению, он был кратким и ты его пропустил.

Все вместе они вернулись в Ауример Хауз, пройдя под аркой с предупреждением «ЗДЕСЬ ОПАСНО». Эш отнес свою маму по широкому лестничному пролету наверх, из холла в ее спальню. Вниз он не вернулся.

Кэми села в кресло в гостиной. У нее снова все заболело, и она впала в беспокойный сон изнуренного человека. Когда она проснулась, Джареда здесь не было. Спящие Холли и Анджела растянулись на диванах с балдахинами. Из одной руки Анджелы все еще болталась цепь. Кэми встала перед лучшей подругой и слегка притронулась к ее плечу, и этого было достаточно, чтобы понять, что она здесь, в целости и сохранности, настоящая. Потом она на цыпочках вышла из комнаты. У Кэми было такое ощущение, словно ее тело — это место, где должен был быть зуб, и оно ныло от призрачной боли, которую ей придется изучать и дальше.