Новое королевство - Личия Троиси

Они стремительно покинули Барагар и направились к Малому морю. Шесть дней они двигались вдоль морского побережья.

Наконец путники приблизились к Земле Воды, с ее величественными горами и бесчисленными лесами. Серебряные диски настойчиво указывали южное направление, и маги упорно продолжали свой долгий путь.

Вскоре стало ясно, что их дорога снова лежит в Землю Ветра.

— Люди ошибочно полагают, что жизнь — это прямая дорога. Жизнь — это замкнутый круг, проклятое вращение по кругу. В итоге в твои руки попадает то, что когда-то, в самом начале, принадлежало тебе, и ты возвращаешься туда, откуда прежде вышел, — печально изрек старый маг.

Путники уже прибыли в Землю Ветра, когда руны заговорили вновь: Чаща — четкими буквами было начертано на каждом из дисков. Сеннар, словно загипнотизированный, не мог оторвать от них глаз. Лонерин вспомнил все, что хоть как-то было связано с этим местом.

В Чаще находился дом Соаны; в Чаще Ниал приняла обряд посвящения в магию и нашла последний камень для талисмана. Это место имело особое магическое значение.

Сеннар был прав: определенно в этом возврате к истокам был свой смысл.

Путники в полном молчании пересекли Чащу, вернее, то, что от нее осталось. Войска порубили деревья на копья и на дрова для ночных костров; в годы неурожая крестьяне сожгли оставшуюся часть леса, отвоевывая еще немного земли для посевов. Теперь на его месте осталась равнина с торчащим кое-где хилым кустарником.

Лонерин хорошо знал историю этого леса. Он был загублен в тот момент, когда Ниал забрала магический камень у Отца Леса. Без него все растения начали подвергаться разным напастям, и вскоре от Чащи не осталось и следа. На протяжении веков степь и лес оспаривали свои права на эту землю: так говорили старожилы. Одно время деревья разрослись вплоть до самой Земли Воды; Лонерин с тоской подумал о том, что все прекрасное не может быть вечно. О прежней Чаще в памяти юноши остались только смутные воспоминания из прочитанных им когда-то у домашнего очага книг.

Ничто не вечно — вот оно главное открытие, сделанное Лонерином за время его долгого путешествия вместе с Сеннаром. Герои стареют и теряют надежду, города разрушаются, леса умирают, и все рано или поздно исчезает с лица земли.

Ночью при слабом свете магического огня они устроили привал на одной из узких просек. Трава была такой сухой и жесткой, что колола кожу даже сквозь одежду. Сеннар безмолвно взирал в пустоту, а Лонерин в это время продолжал готовиться к ритуалу.

— Я знаю, куда мы идем, — неожиданно произнес старый маг, поднимая глаза. — И мне совсем не хочется туда идти.

Лонерин вопросительно на него посмотрел.

— Мне и так почти не за что зацепиться в этой жизни… Я не хочу терять и это.

— Никто не может лишить вас воспоминаний, — заметил с грустной улыбкой Лонерин.

— Ты ошибаешься. Действительность одно за другим крадет их у меня.

Утром следующего дня Лонерин был разбужен настойчивым звоном. Ночью ему снилась Лаодамея. Рев ее водопадов вызывал у мага необъяснимое раздражение. Юноша открыл глаза и увидел сквозь скрученные ветви деревьев бледное и изможденное солнце. Было уже нестерпимо душно, хотя небо заволокло тучами. Звон не прекращался. И это был не сон.

Он обернулся и увидел, что диски, цепляясь друг за друга, выстроились в форме стрелы. Лонерин вскочил на ноги и разбудил Сеннара. Такого он никогда еще не видел: без всякого сомнения, это был знак, и нельзя было терять ни минуты. Старый маг внимательно посмотрел в том направлении и, не проронив ни слова, собрал свои вещи.

Пока путники шли по Чаще, серебряные диски, даже в сумке, привязанной к поясу Сеннара, не переставали звенеть.

— Может, стоит проверить, о чем они нам сигналят… — заметил Лонерин.

— В этом нет необходимости. Я знаю, куда нужно идти.

И юноша пошел вслед за Сеннаром, не проронив больше ни звука. Трость шедшего впереди старого мага оставляла глубокий след на выжженной солнцем земле. Внезапно Сеннар остановился, и слабая дрожь пробежала по его прямой, не по годам, спине. Тогда юноша поднял голову и сразу все понял.

Прямо перед собой они увидели остатки могучего ствола, принадлежавшего некогда столетнему дереву. Его срубили много лет тому назад. На полуистлевшей коре Лонерин заметил множество надрезов и грубых надписей — дело рук проходивших мимо солдат, не пощадивших дерево.

Вот он — древний Отец Леса, сердцем которого был камень Земли Ветра из талисмана власти. Лонерин попытался убедить себя в том, что эта жертва спасла Всплывший Мир от полного разрушения, но, глядя на поруганное дерево, испытал чувство бесконечной тоски.

Поведение Сеннара немало удивило юношу — старый маг смиренно улыбался, глядя на погибшего исполина.

— Боги обладают любопытным чувством юмора. — Старик посмотрел на побелевшее от зноя небо, на котором едва виднелись рассеянные солнечные лучи. — Вы хотели, чтобы я пришел к вам? Вот он я. На этой земле уже не осталось ничего святого. Я давно это понял. Я расстался с самыми дорогими моему сердцу воспоминаниями. Так не кажется ли вам, что пришло время покончить с этим? Я слишком устал от этой жизни, в чем же, наконец, главная цель?

Легкий ветерок неожиданно поднялся ввысь, и звон в очередной раз привлек внимание магов. Они присмотрелись и увидели на краю ствола маленькую сверкающую фигурку, пристально смотревшую на них своими голубыми, лишенными зрачков глазами. У человечка были всклокоченные волосы, заостренные уши и нежное, как у ребенка, лицо. Пара прозрачных крыльев трепетала у него за спиной. Лонерин не мог понять, откуда явилось это странное существо, и на мгновение растерялся.

— Боги здесь ни при чем, это моих рук дело, — произнес дух.

Сеннар вытаращил глаза от удивления; все во Всплывшем Мире считали, что духи воздуха уже давно исчезли. Никто не мог объяснить толком это явление; ясно было одно, что с тех пор, как люди стали вырубать леса, их удивительные обитатели также пропали в неизвестном направлении.

Сеннар наклонил голову и улыбнулся.

— Наконец мы встретились. Ты — Фос, не так ли?

Дух не ответил, а только рассмеялся в ответ.

— Ведь это ты привел нас сюда, верно? И твоя заслуга в том, что магия Лонерина начала действовать?

— Именно так, — согласился Фос.

Лонерина удивил голос этого духа, в нем странным образом звучали ноты взрослого и ребенка. Впрочем, так же как и его внешность: возраст существа также не поддавался определению.

Сеннар, нарушив возникшее молчание, произнес:

— Ниал мертва.