Возлюбленная колдуна - Дебра Дайер

— Почему?

Софи вздрогнула при звуке глухого муж­ского голоса, тыльной стороной ладони сбив фотографию со столика. Портрет упал лицом на ковер. Она повернулась на подушке, глядя на человека, стоявшего в дверном проеме, — призрак из мечты, которая умерла в ее душе.

Зачем он пришел?

Перед ней стоял Дэниэл, высокий и живой, вовсе не плод ее необузданного воображения. Его темные волосы были взъерошены, как буд­то он пользовался пальцами вместо гребешка. На коже под его красивыми глазами выступили багровые круги, как будто он не спал несколько недель. Он похудел, его щеки вва­лились, темно-серый пиджак и брюки мешком висели на его высокой фигуре.

Дэниэл взглянул на дворецкого, который стоял рядом с ним, как жирный серый терьер, защищающий свою кость, с пальто Дэниэла, переброшенном через руку и шляпой, свиса­ющей с кончиков пальцев.

— Можете идти.

Линдли склонил голову и мгновение смот­рел на Дэниэла, прежде чем обратить свой сумрачный взор на Софи.

— Этот джентльмен уверял меня, что вы примете его, мисс, — сказал он, поднимая гус­тые седые брови.

Софи пришлось проглотить комок, прежде чем она смогла заговорить. Ее горло сдавили чувства.

— Спасибо, Линдли. Можете идти.

— Я буду неподалеку, если вам что-нибудь понадобится, мисс. — Линдли бросил на Дэни­эла мрачный взгляд и вышел из комнаты, ос­тавив дверь открытой.

Дэниэл ударил по дубовой двери, и она захлопнулась.

— Кажется, он полагает, что я собираюсь украсть серебро.

Софи прикоснулась пальцем к камее, при­колотой чуть ниже кружевного воротника ее платья.

— Что ты здесь делаешь?

Дэниэл посмотрел мимо нее на огонь в ка­мине, как будто замерз и хотел согреться. Но он не стронулся с места.

— Лаура расстроена, что тебя не будет зав­тра на свадьбе.

Софи выдохнула долго сдерживаемый в груди воздух, чувствуя, как ее покидает на­дежда. Чего она, собственно, ожидала? Что его сердце смягчится? Что он упадет на колени, прося ее руки? В ее возрасте пора уже по­нимать, что сказки не сбываются.

— Надо полагать, что она по-прежнему со­бирается замуж за Филиппа Гарднера?

Дэниэл кивнул, крепко сжав губы.

— Сегодня утром она рассказала мне про Коннора. Наверно, она устала уклоняться от моих расспросов о нем.

— Тогда ты должен испытывать облегче­ние, зная, что она хочет стать женой Филип­па. — Софи разгладила белое кружево манжет­ки тыльной стороной ладони. — Какая была бы катастрофа, если бы она вышла замуж за Коннора! Подумать только, какой скандал бы поднялся, если бы кто-нибудь узнал, что он викинг и чародей!

— Софи, я…

— А «Чандлер Шиппинг»? Боже мой, толь­ко вообрази викинга, возглавляющего твою драгоценную судоходную компанию!

— Софи, я…

— Трудно даже сказать, что за…

— Я пытался отговорить ее от свадьбы.

Софи взглянула на него.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что пытался отговорить ее от свадьбы с Филиппом Гарднером.

— Правда?

Дэниэл кивнул.

— Вряд ли она понимает, что это значит — до конца своих дней жить с человеком, ко­торый не может дать ей то, что ей нужно. — Он смотрел через всю комнату на огонь, как будто рассматривал свое прошлое. — Я не хо­чу для нее такой жизни. Холодной. Пустой. Это не жизнь. Это существование.

Софи схватилась за подлокотник дивана, и ее пальцы заскользили по гладкой ореховой резьбе. Она не могла броситься к нему, заклю­чить в свои объятия и утешить — как бы силь­но она ни желала прикоснуться к нему.

— Она боится, что будет скандал.

— Что касается меня, то все бостонское общество может катиться к дьяволу.

— Ох! — прошептала она. — Ты ей так и сказал?

— Да, так и сказал. Но у нее какое-то извращенное чувство долга. Она полагает, что должна родить мне наследника и продолжить традиции Чандлеров. — Дэниэл глубоко вздох­нул. — Но я думаю, что дело не только в этом.

— В чем же еще?

— Не могу сказать точно. Но с ней в пос­ледней время что-то творится. Она стала рассе­янной, замкнутой, как будто почти все время погружена в полусон. Как будто часть ее души умерла. — Дэниэл взглянул на Софи с неуве­ренностью в темных глазах. В этих темно-карих глубинах скрывались сотни вопросов и что-то еще, что разбудило в ней чувство одиночества и ту страсть, которую она питала к нему. — Я догадываюсь, что она чувствует.

Жалеет ли он вообще о том, что отвергнул ее?

— Если Лаура выйдет замуж за Филиппа, она лишится возможности жить с тем единственным человеком, который может исцелить ее душу, — сказала Софи.

— Я знаю. Но я не сумел заставить Лауру увидеть правду.

Он не пошевелился, и все же у нее поя­вилось ощущение, что он тянется к ней. Внутри нее затрепетала надежда, как птица со сломан­ным крылом, отчаянно пытающаяся взлететь.

— И ты думаешь, что у меня больше шан­сов убедить ее не выходить замуж за Филиппа?

— Я сомневаюсь, чтобы кому-нибудь уда­лось отговорить ее от свадьбы… может быть, за исключением Коннора.

— Но он покинул нас.

— Да, покинул. — Дэниэл переступил с но­ги на ногу, как преступник перед судьей. — Но Лаура сказала, что в Бостон его призвала ты. Я подумал, что может быть, тебе удастся вернуть его.

— Вернуть его? — Софи смотрела на него и мысли путались в ее мозгу, мысли, пробуж­денные его словами. — Ты хочешь, чтобы я с помощью магии вернула колдуна, чтобы твоя дочь могла стать его женой? Ты этого от меня хочешь?

Он медленно выдохнул воздух из груди.

— Да, кажется, именно это я прошу тебя сделать.

Софи вертела в пальцах камею, приколо­тую на груди, — подарок Дэниэла на ее восемнадцатилетие. Она смотрела на него, не веря своим ушам, чувствуя, как надежда расправляет нежные крылья. Если он согласен допустить колдуна в свою жизнь, то может быть, со­гласится и на ведьму?

Дэниэл подошел к ней медленными, широ­кими шагами. Мгновение он стоял, глядя на нее, и в его глазах таилась неуверенность. Со­фи ждала, чувствуя, как каждый удар сердца отдается в ее горле.

Он наклонился и поднял фотографию тети Миллисент.

— Не разбилась.

— Какое счастье, — прошептала она.

Он поставил рамку на вышитую узорную салфетку, покрывавшую столик, мгновение смотрел на фотографию, затем перевел взгляд на Софи.

— Я скучал по тебе.

— Я тоже скучала.

Тогда он улыбнулся, и напряжение поки­нуло его. Ямочка на его щеке подмигнула ей.

— Я думаю, мы сможем найти лекарство от наших страданий.

Софи ухватилась рукой за подлокотник кресла.

— Какое?

— Софи, давай будем жить вместе. — Он встал на одно колено перед ней и поднял ее дрожащую руку с подлокотника. — Давай де­лить друг с другом все радости. Давай станем мужем и женой.