Кандидат - Роман Корнеев

А ему пора выходить. Платформа выжидательно остановилась на двухсот третьем уровне — под самой крышей гигантской жилой ячейки. Нужно отдохнуть как следует перед рейсом, в пути предстоит подготовка «Сандорикса», будет не до сна.

Автоматическая дверь послушно отсекла каюту от потока звёздного света.

Юлия Маример иль Изолия относилась к этому заданию, как к внеурочному отпуску. Она категорически отказывалась считать это путешествие в эпоху раннего средневековья чем-то серьёзным. Нелепо держать себя здесь в напряжении, обычном для их уровня боевых выходов и разведопераций в заведомо агрессивной среде чужих миров. Класса 6V, по праву присвоенного их манипулу, хватало, чтобы, наблюдая вокруг себя этот убогий технологический и культурный уровень, не предвидеть в обозримом будущем ни одной серьёзной проблемы.

Несмотря на все увещевания со стороны Джона Алохаи, Юлия продолжала приковывать к себе слишком много внимания. Вот и сейчас, они перемещаются по Торгу, Юлия же, совершенно не вслушиваясь в разговор напарников, обсуждавших дальнейшие планы, из чистого любопытства разглядывает мелькавшие вокруг лица.

— Что ты творишь? — на этот раз это был не Джон. На вопросы Рэда Ковальского она всегда отвечала быстро и чётко, негласным лидером тройки оперативников всегда был он.

— Прости. Здесь любопытное разнообразие фенотипических групп.

— Нам только не хватало, чтобы твои взгляды кто-нибудь не так истолковал. Торг — место вполне безопасное, но ты помни всё-таки, где мы.

— Я же сказала, прости. Что касается планеты — да, уровень деградации почти максимальный по шкале Грановского. Нет тут никаких галактических технологий, у них починка часов считается за колдовство, — Юлия поспешила изобразить подобающую случаю улыбку.

— Юля.

— Рэд? — она была сама невинность.

Рэд только сильнее нахмурился. Шутки шутками, но подобная расхлябанность уже граничит с… С чем она граничит, он так и не придумал, однако проблемы это не снимало. Вся эта кампания проходила как-то не так, и пусть не было на самом деле никаких заметных препятствий осуществлению их миссии — просто мелочи, не ложащиеся в систему, накапливались, и заставляли быстрее шевелиться. Рэда не отпускало ощущение, что каждая секунда на счету. Да, на этой полной своих тихих зверств отсталой планете, забывшей своё космическое прошлое, не было опасностей для пришельцев из других миров. Но общая, рассеянная в воздухе угроза оставалась, и она была настоящей. Жаль, что из все троих только он мог её почувствовать.

Началось всё ещё во время посадки.

Купол успешно идентифицирует их оснащённый всеми возможными клоакинг-дивайсами «Сандорикс-41» и пропускает на вектор снижения, однако при входе в атмосферу церебр сообщает о повторном обнаружении за бортом внешнего силового барьера неизвестного генезиса. Пока восстанавливается связь со Старой Базой, пресловутый барьер будто бы исчезает сам собой.

Казалось, дальше эксцессов не будет, посадка, первые разведрейды, и при первом контакте всё вроде шло хорошо. До тех пор, пока оперативники, обновившие морфемы местного языка по отношению к старым словарям, доставшимся им из архива первой миссий на Элдорию, и без труда это всё усвоившие, не выяснили вдруг, что их никто не понимает. Неприятная шутка. На этой планете существовало сразу несколько широко отошедших друг от друга производных галакса, всеобщего языка начала Второй Эпохи, доставшегося жителям этой планеты по наследству от их предков колонистов-терраформеров, плюс здесь же осталась существовать масса разрозненных диалектов террианских протоязыков, сохранившихся и даже ещё прекрасно закрепившихся в местной лингвистике со времён колонизации. Оперативникам будто нарочно повезло наткнуться на туземца из каких-то совсем диких мест, говорившего на одном из них.

Следующая попытка удалась лучше, подтверждён личным осмотром превращённый в тысячелетние руины центр терраформирования, он же фокус будущего расселения всё больше забывающих своё космическое прошлое колонистов, снова собраны словоформы и заново сформирована общая лингвистика, подтверждены обнаруженные руины на месте посадки давным давно законсервированных автоматических биопроцессоров, проведены первые исследования планетарной социопсихологии и популятивной дивергенции местных квазирас, включая тонкости государственного деления, для средневековья довольно простого вследствие невысокой плотности населения. Каково же было их удивление, когда оказалось, что вновь изученный язык был всё-таки ближайшим родственником того, неудачно изученного на Старой Базе, только искажённым до невозможности, каковое открытие навело их на внезапную мысль о своеобразном арго, на которое им повезло наткнуться.

Везение.

Невероятно богатая лингвистика, не отмеченная в прошлых отчётах, отличавшихся поразительной разрозненностью — планетой до них толком не интересовались. Третий язык, четвёртый! С минимальной для подобной среды корреляцией узусов, с огромными искажениями фонетики и словообразования. И всё — на площади в жалких несколько тысяч квадратных километров. Все эти лингвистические сложности с таким трудом укладывались в голове, что их манипул решил прекратить бесконечные изыскания, через «Сандорикс» связавшись с Инфобазой Планетарного Контроля, и сгрузив прозябающим на Базе высоколобым весь имеющийся массив данных. Пусть кумекают.

Основным практическим вопросом стало специфическое разнообразие чрезвычайно разработанного сленга, вернее, несколько его вариантов, на заметно различной фонетической базе. Первым изученным оперативниками языком оказалась речь того сорта людей, что самим своим существованием умудрялись нарушать нечто, условно именовавшееся здесь законом, причём закончиться эта жизнь могла в любой момент, попадись эти люди в руки официальных властей окружающих центральные районы государств.

Именно эти люди населяли некогда тщательно выстроенную, но за века превратившуюся в клоаку экосистему центральных равнин единственного материка Элдории. Дальше на север и юг, где царили мхи и гигантские хвощи с папоротниками, простейшие из видов, что смогли здесь распространиться самостоятельно по итогам окончательной деградации местных колонистов, вся эта флора давало достаточно простора для конных кочевников, а также кое-как пригодной для земледелия почвы, и уж тем более достаточно камня для замков, где можно было бы копить подати от потихоньку растущего населения. Обычный, скучный ранний феодализм. Здесь же, в самом центре терраформированного пятна царил хаос, необычный даже для подобных на слишком грешащих законом и порядком квазисредневековых культур.

Каждая затерянная в лесах деревня, ставшая пристанищем для уже давно редких здесь честных охотников на кое-какую дичь, которые почти повсеместно превратились в «ловцов» — убийц и грабителей, ничего другого не умевших — так вот, теперь каждый такой хутор по естественным причинам стремился говорить на своём, непонятном пришлым языке, так что пара поколений лесных «дикарей» легко успевала проделать языковой путь, на который в обычных условиях потребовались бы столетия.

Криминальный жаргон, нечаянно засевший в подкорки троих оперативников, конечно, впоследствии помог им в странствиях по Элдории, однако тем неприятнее были эти путешествия, поскольку истинное значение некоторых усвоенных ими теперь фразеологизмов было не из того числа, что