Наука Управлять Людьми. Изложение Для Каждого - Юрий Мухин

Народ признал Ленина отцом, признал за его дворянами-большевиками право на власть и в трехлетней гражданской войне отвоевал им это право.

Гражданская война 1918-1920 годов была войной за справедливость для народа, за русскую национальную идею, за русскую демократию. Народ победил, но не надолго, плодами победы воспользовалась большевистская бюрократия.

Тем не менее в этой гражданской войне была победа, народ сбросил иго паразитов одного рода, а бюрократию — не смог. Винить за это большевиков нельзя, средств от бюрократии тогда не было известно. Эта победа обнадеживает, поскольку в первой гражданской войне народ потерпел полное поражение. Эта война началась в сентябре 1773 года и закончилась к лету 1775 года. В нашей истории она носит название крестьянской войны под предводительством Е. Пугачева, в более ранней истории — пугачевского бунта. Эту войну подготовил мудрак у власти, император Петр III. Михаил Горбачев — его точная копия.

Петр III был сыном немецкого герцога и дочери Петра I Анны Петровны, то есть внуком Петра Великого. Кстати, по отцовской линии он был внуком самого сильного противника Петра I, шведского короля Карла XII. В 1742 году императрица Елизавета Петровна (его родная тетка) назначила его, 14-летнего юношу, наследником российского престола. Последующие 18 лет жизни в России не смогли сделать из него русского, он как был, так и остался немецким герцогом, помешанным на «западной цивилизации», восторженным поклонником военных талантов нещадно битого русскими войсками прусского короля Фридриха II. Скорее всего, он страдал инфантилизмом, то есть так и не расстался с детскими представлениями о жизни. Став в 1761 году императором, он принялся мудрачествовать на западный манер и за год успел многое.

Мы уже писали, что, согласно русскому образу мыслей, и крестьяне, и дворяне — рабы государства и его главы — царя. Только одни служат ему сохой, другие — копьем. А на Западе дворяне чуть ли не ровня королю, они заключают с ним договоры, а крестьяне — их личные рабы.

По-русски война — это всеобщее горе, и начинать ее следует только в случае невозможности предотвратить реальную опасность вражеского вторжения в Россию. У царей, например Ивана Грозного, было в обычае начинать указ о начале войны объяснениями, как много усилий предпринял царь (отец, не забываем этого), чтобы избежать ее. А по западному образу мыслей, война — единственная забава, достойная рыцаря. По западному обычаю и закону, простой народ — это скот и его можно продать и подарить. А по-русски это невозможно, нельзя продать из государства-семьи сына или дочь.

Восемнадцать лет прошли для Петра III даром, — он не понял русской идеи. Окружил себя такими же советниками, и те подготовили ему целый ряд указов, вопиющих по своей дикости, указов, за любой из которых Россия имела право распять этого царя. Рассмотрим его поступки с точки зрения тогдашнего русского, русского как сына своей Родины.

Петр III заключил мир с Фридрихом II, вышел из Семилетней войны и этим предал своего союзника в борьбе с Турцией и крымскими татарами — Австрию. После чего он подарил своему кумиру Фридриху II Пруссию, чем снова произвел его в короли. Даже если не упоминать военные, стратегические и экономические интересы России, не говорить о пролитой за Пруссию русской крови, то и в этом случае логику его поступка русскому не понять. Ведь жители Пруссии стали россиянами, они дали присягу на верность России, как можно было их дарить?

Далее, мудрак объявил войну Дании, поскольку у нее были некоторые трения с его бывшим герцогством. Но зачем Дания России? С Данией у России никогда не было проблем, более того, Дания — дружески относящееся к России государство. Как объяснить необходимость этой войны русским? Но Петр III и не думал что-либо объяснять. Он же император, рыцарь, а для рыцаря война — естественная жизнь. И раз он придумал войну, его подданные-скоты должны идти и умирать неизвестно за что. Когда он «обрадовал» этим известием фельдмаршала графа Разумовского, тот заметил, что для войны с Данией нужны две армии: вторая армия будет штыками гнать первую в бой.

После этих действий Петр III перестал быть российским императором в глазах русских дворян, стало очевидно, что это не император, вернее, не российский император. Он был смещен, посажен под арест и вскоре убит. Народу было объявлено, что он умер естественной смертью (для таких мудраков именно такая смерть естественна), но слухи, конечно, по России поползли. Однако мир с Фридрихом II, дарение ему Пруссии, война с Данией — все это мало касалось основной массы народа — крестьян. Хуже было другое: он освободил монастырских крестьян от крепостной зависимости. Фактически он передал их в крепость бюрократии, так как по тем временам освобожденные крестьяне (их стали называть «экономическими») отрабатывали ту же барщину, только на землях, принадлежавших не монастырям, а государству, и под присмотром алчных, живущих одним днем чиновников, а не монастырских братьев. Тем не менее имя Петра III оказалось причастным к понятиям «крепостной» и «свобода».

Наверное, и это Россия пережила бы без больших потрясений. Но Петр III на западный манер освободил и дворян от службы России.

Ни он, ни его мудраки не поняли, что если дворянин больше не обязан защищать государство, то есть крестьян, то и крестьяне не обязаны его содержать за счет своего труда. По западным обычаям, в этом не было ничего особенного, но по русским, он посадил на шею крестьянам паразитов. А свободолюбивые русские, в отличие от людей Запада, паразитов на своей шее не терпят и заставить их это сделать трудно.

С точки зрения русской идеи следующим шагом должно было быть освобождение крестьян от крепости у помещиков. Но… царь внезапно умер. И народ стал ждать освобождения от Екатерины II. Ждал напрасно. Екатерина оказалась на престоле благодаря вооруженным дворянам. Им (даже преданным России) этот указ был выгоден. Она не могла отменить вольность дворянства из-за угрозы собственной судьбе, как не могла и освободить крестьян, оставив без материальной поддержки военную силу России — дворян. Она была по тому времени в безвыходной ситуации, а может, и не особенно этот выход искала.

А крестьяне ждали… Год, два… пять. Начались крестьянские волнения, число бунтующих крестьян росло, накануне гражданской войны во внутренних губерниях России в волнениях участвовало уже около 250 тысяч человек. Для тогда еще малолюдной России это огромное количество. Солдаты для народной армии будущей гражданской войны были готовы, но некому было принять власть над ними, некому было «подобрать» эту власть.

К концу 1773 года взбунтовались яицкие казаки, не желавшие идти на войну с Турцией. Образовалось некоторое количество вооруженных людей (сначала 80 человек), поставивших себя вне закона. Им срочно потребовался тот, кто мог бы придать их поступкам видимость законных. И этот «кто-то» объявился: Емельян Пугачев, неграмотный донской казак, хорунжий с боевым опытом. Он назвал себя Петром III, утверждая, что чудом спасся от смерти и скрывался среди народа. Петру III вообще везло на посмертные воскрешения: в различных крестьянских бунтах он «воскресал» до 40 раз. Но здесь были счастливые обстоятельства. Дело происходило на окраине России, где исполнительная власть и так была слаба, и вдобавок бунтовали военные.

Кто поверит неграмотному казаку, что он царь? Тот, кто знает, как настоящий русский царь должен поступить. Ведь Петр III не успел освободить крестьян, следовательно, настоящий русский царь, вновь придя к власти, обязан это сделать. Пугачев так и поступил: освободил крестьян от помещиков. Теперь уже мало кто из крестьян сомневался, что он настоящий царь и что дворяне хотели его убить для своей выгоды. Ненависть крестьян обратилась против дворян, нового царя признали на огромных территориях, за год войны под знамена Пугачева встало свыше 100 тысяч. Для сравнения: фельдмаршал Петр Румянцев в это время воевал (уже за Дунаем) с турками и татарами, и никогда численность его армии не превышала 40 тысяч.

Но в глазах населения центральных и западных губерний правительство Екатерины не было дискредитировано, исполнительная власть России была цела, то есть силы антинародной стороны в этой войне были велики. Тем не менее оказать сопротивление Пугачеву, опираясь только на внутренние резервы страны, Екатерина не могла, хотя было собрано все, даже пленных турок вооружили против народа. Екатерина преждевременно заключив мир с Турцией в своей до того успешной войне и двинула против Пугачева армии с турецких границ во главе с прославленными полководцами, такими, как Суворов и Румянцев. В сентябре 1774 года Пугачева предали казаки, без него к весне 1775 года народная армия перестала оказывать сопротивление.

Эта гражданская война закончилась победой идей мудрака Петра III. До победы русской идеи народу пришлось ждать еще 145 лет.