Целители. Вслед за мечтой - Наталья Машкова

опекунов, она сумеет постоять за себя. Нельзя сказать, что раньше охотники за богатством или за красивыми девочками этого не знали, но, как говорится, лучше один раз увидеть…

Декан некромантов одобрительно усмехнулся, когда увидел свою любимицу. Вот она и перестала прятаться. Это хорошо. Правильно. Только вошедшая в силу магичка проявляет себя так свободно и открыто. Значит, силы её прибудут ещё. Да, и дураки подумают теперь лишний раз, прежде чем полезут.

Правильно! Долой серые, страшные, а то и вовсе мужские наряды. Бабочка выбралась из куколки и сияет. И пусть красота её покажется кому-то гибельной и страшной, красотой она от этого быть не перестаёт.

Парни рассматривали Айсу с восхищением и неким испугом. Вот это вот чудо пряталось под личиной блеклой Айсы?.. Они не успели отойти от шока и кинуться к красавице, чтобы попытать счастья…

Карвин пришёл и встал рядом. Так, будто это его, законное место. И Снежная дева, как ей положено, без улыбок и ужимок, вложила свою руку в его руку. Будто имела на это право.

Вся академия поняла, конечно, что это означает…

Глава 39

Платье Нел каким только не бывало. Каждый новый кавалер, с каким она выходила танцевать, "наряжал" её соответственно своим представлениям о прекрасном. Иногда, довольно забавным. На ней даже орочьий наряд успел побывать!

Адаптированный, конечно. В обществе Дормера было бы немыслимо появиться в короткой юбке, принятой у девушек орков. Ну, а в остальном… Вполне органично вышло. Парень, который украсил её так, явно неплохо знал обычаи и культуру этого народа. Особенно колоритным получилось ожерелье из зубов юного, судя по их размеру, кархона. Затуплённых, конечно. Но оттого не менее страшных.

Нел веселилась на полную катушку. Не отказывала никому из "кавалеров", а значит, танцевала без остановки. И совершенно не уставала. Радость пузырилась в венах лёгкостью и освобождением.

Когда к ней направился Дастон, так, чтобы она точно увидела его, юная ведающая растерялась. С, одной стороны, верность Ильге, которая стоит рядом. С другой стороны, если она откажет ему, после того, как перетанцевала с большинством "его" парней, это будет некрасиво и попросту стыдно.

Ильга решила дело. Незаметно, но довольно болезненно ткнула кулачком в бок подруги и прошептала, почти не шевеля губами:

— Не смей его позорить и отказывать!

Нел поразилась настолько, что повернулась к Ильге. Вот, не бывать всё-таки Нел высокородной дамой! В привычном смысле!.. Она и все эти ужимки, этикет, тайны и недомолвки, — вещи совершенно несовместимые. Настолько, что она понимала, как прокололась в чём-то таком, только постфактум. Да и то, не сразу.

Вот и сейчас она повернулась к Ильге и прямо спросила её:

— Ты о чём?

Ильга закатила глаза и язвительно усмехнулась:

— Нел! Пожалей нас с Дастом! Сделай вид, что ты не знаешь, что нас связывало!

— Смысл? — нахмурилась Нел.

— Может быть, потому, что так принято в приличном обществе? — вклинился подошедший к ним высокородный.

Был он, как обычно, льдисто-прекрасен и холоден. Полон язвительности и презрения к окружающим. Что и продемонстрировал сейчас Нел. С одновременно ироничной и высокомерной миной на лице процедил, будто делал одолжение:

— Ну, что, защитница сирых и убогих, откажешь мне? Или снизойдёшь?

После такой постановки вопроса Нел, конечно, не отказала. Унижать того, кто помогает тебе? Друга Ниса? Нет! А на старые грехи она постарается закрыть глаза. Пока "тёмная" сторона Даста не проснётся. Тогда она ему отомстит за всё сразу! Будет брать пример с Тай. Если уж она умудряется приятельствовать с королём Дормера, то… Даст на фоне того упыря рядом не пролетал.

Улыбнулась аристократу, преувеличенно ласково и радушно:

— Как могу я отказать в танце, такому, как вы, лорд Дастон?

— Только в танце не можешь отказать? — насмешливо дёрнулся уголок рта высокородного.

Нел улыбнулась ещё умильнее:

— Только в танце!

Он собирался ответить что-то. Она, предвкушала… Одёрнула обоих Ильга. Тоном воспитательницы или старшей сестры:

— Идите кокетничать и прогуливаться после танца, как положено. Не привлекайте ещё больше внимания!

— Куда уж больше! — рассмеялся Даст. — Уверен, за нами подсматривает сейчас каждый в зале!.. Ну, что, Ильга? Можно мне украсть твою подружку… на прогулку?

— Забирай! — легко согласилась Ильга.

Нел потрясённо уставилась на обоих:

— Вы что? Способны разговаривать друг с другом? После всего? Ты, Ильга, простила его что-ли?

Ильга ответила так же легко, словно о чём-то мало значительном:

— Простила, Нел. Уже хотя бы потому, что была виновата в той же мере. Я заварила ту кашу. Я! И не возражай. К тому же, он раскаивается и меняется. Это видно всем.

Странный разговор для бальной залы, не так ли? Хотя, ради справедливости, стоит упомянуть, что каких только разговоров не видали бальные залы на своём веку! Этот можно было бы, по праву, назвать одним из самых безобидных. Тем более, что речь тут шла о прощении и примирении.

С которыми Нел была категорически не согласна. И попыталась доказать подруге, насколько та не права:

— А как же твоя жизнь? Он не пострадал! А ты!..

Ильга улыбнулась мудрой улыбкой "прекрасной девы". Неспешно ответила:

— О том, насколько он пострадал и раскаивается, судить не нам с тобой, дорогая… А что касается меня… Да, я получила, можно сказать, по полной. Но ведь не только в плохом смысле. Боги подарили мне друзей и выход. Которого у меня не было бы, если бы не эта история.

— О чём ты?

— Ну, как же! Я привлекла твоё внимание именно трагизмом моей истории. К тому же… Я была непримиримой и глупой. Сейчас я мудрее…

— Чего тебе это стоило!

Ильга пожала руку Нел:

— Я всё равно никогда не смогла бы быть любовницей Варнера. Не по мне это. А он цеплялся бы и не отставал, пока был бы шанс. И мне всё равно пришлось бы выкинуть что-нибудь подобное, чтобы "отцепить" его.

Нел посмотрела на подругу как-то неверяще: