Пожиратели огня - Луи Жаколио

Затем, опустив руки на бронзовые клавиши аппарата управления, Джонатан Спайерс с наружным равнодушием привел в действие аккумуляторы и цилиндрические пистоны, приводящие в движение колеса, и с неподражаемой уверенностью произнес:

— Мы трогаемся!

Иванович, весь бледный от волнения, ощущал легкое, едва заметное содрогание колосса, а в последующий за сим момент «Римэмбер» понесся вперед с невероятной быстротой, снося на своем пути, как соломинки, целые кусты, камни, обломки скал, холмы и пригорки, пролагая себе ровную дорогу на своем пути и устраняя без малейшего усилия все препятствия. Это было что-то невероятное, и Иванович не хотел верить своим глазам.

Громкие «ура» огласили «Римэмбер». Джонатан Спайерс сиял: это был момент его триумфа.

— Капитан, вы велики, как Бог! — воскликнул совершенно преобразившийся Иванович.

Но это было еще далеко не все.

Гигант несся все быстрее и быстрее, повинуясь, как живое существо, малейшему желанию капитана; пробежав расстояние в пять или шесть миль в промежуток времени вдвое кратчайший, чем бы это сделал курьерский поезд, пущенный полным ходом, «Римэмбер» вдруг поднял нос кверху, как птица, готовящаяся взлететь, расправил свои крылья и стал плавно подыматься, постепенно ускоряя движение, пока наконец, достигнув очень значительной высоты, не понесся по воздуху над уснувшим городом Сан-Франциско. Некоторые полуночники, бродившие еще в это время по улицам города, приняли это механическое чудовище за черное облако, проносившееся по поднебесью и имевшее форму большой рыбы. Желая увековечить свой полет над городом в памяти его жителей, Джонатан Спайерс осветил раз пять-шесть весь «Римэмбер» ослепительным электрическим ореолом, причем все очертания его резко вырезались на темном фоне ночного неба.

Все метеорологические обсерватории отметили это странное явление, и на другой день во всех американских газетах появилось сообщение, что в прошедшую ночь наблюдали на небе полет громадного раскаленного болида, имевшего форму рыбы. Только старушка Европа не поверила этому сообщению, приписав его продукту воображения досужих янки.

Пронесясь с невероятной быстротой над индейской территорией, «Римэмбер» продолжал держать курс над Сонорой и обширными равнинами Северной Мексики. При восходе солнца пассажиры воздушного судна могли увидеть над собой уже озера Тэцкуко и Кеочимилько, а между ними, в глубине долины, город Мехико с его многотеррасными крышами, белыми стенами и верандами, на которых еще спали люди. Но «Римэмбер» только пронесся мимо, следуя далее в направлении Кордильер; затем Красный Капитан направил его к высочайшей вершине Анахуак, горе Цитлатепетль, на которую механическое чудовище стало медленно опускаться и наконец коснулось земли на высоте 5308 метров над уровнем моря. Таким образом, «Римэмбер» в одну ночь сделал по суше и по воздуху 1200 километров без малейшего усилия.

— Ну, что вы теперь скажете? — обратился Джонатан Спайерс, впервые после отправления, к Ивановичу. — Выброшены ли даром деньги Невидимых?

— Капитан, — воскликнул с непритворным восхищением полковник, — я приветствую в вашем лице величайшего гения, какого только породило человечество! Повелевайте, и я буду вам повиноваться; я сочту за счастье быть последним слугой такого человека, как вы!

— Нам остается еще испытать «Римэмбер» в море, — сказал капитан, — но мне нужно немного отдохнуть, прежде чем продолжать наш путь. «Римэмбер» может, конечно, лететь в указанном направлении без надзора, но в этом первом нашем перегоне я не хотел ни на минуту предоставить его самому себе; мне хотелось убедиться, насколько он послушен, теперь я в этом убедился!

Экипаж и все остальные поспешили также принести свои горячие поздравления капитану и свои уверения в безграничной преданности ему.

После непродолжительной стоянки, во время которой все успели позавтракать благодаря предусмотрительной заботливости Фо, «Римэмбер» снова поднялся к облакам.

Он продолжал следовать по направлению к Кордильерам, проносясь последовательно над рядом маленьких центральноамериканских республик, начиная с Гватемалы, Гондураса, Сан-Сальвадора, Никарагуа, Коста-Рики, Панамы и др. Трудно себе представить более живописную и разнообразную панораму, чем та, какая представилась нашим путешественникам, расположившимся у громадных иллюминаторов «Римэмбера».

За Панамой в обширной долине, носящей название Кампо делла Конституцион, так как именно здесь все организаторы pronunciamiento (то есть государственных переворотов) давали решительную битву, отворяющую им ворота столицы, можно было видеть две армии в 3000–4000 человек каждая, готовые вступить в бой между собой. То было уже седьмое пронунсиаменто в этом году.

— Вот момент испытать «Римэмбер» в качестве орудия войны! — сказал Красный Капитан со странной, загадочной усмешкой на лице.

— Да! — согласился Иванович. — Это избавит их от надобности убивать друг друга. Но на чью сторону думаете вы встать?

— Конечно, на сторону правительства! В таких случаях надо всегда становиться на сторону существующей власти! — отозвался капитан.

— Почему?

— Да потому, что из десяти раз девять революция смещает правительство как раз тогда, когда представители его уже достаточно отъелись, чтобы начать быть довольно честными гражданами, а тут приходится снова откармливать их заместителей… Понятно, все это всею тяжестью ложится на несчастный народ!

— Вы, как вижу, глубокий мыслитель!

— Вовсе нет, я просто не верю в честность людей, стоящих у власти, и в особенности в честность политиканов.

— Но как мы распознаем правительство и инсургентов?.. Слышите?!

В этот момент при посредстве акустической трубы, концентрировавшей все звуки, раздававшиеся на земле, они явственно услышали крики: «Да здравствует конституция!» — одновременно раздавшиеся из обоих враждующих лагерей.

— Ну, так не станем их разбирать! — сказал Красный Капитан, и в тот же момент «Римэмбер» стал слегка наклонять вперед свой нос.

— Ballone! Ballone! — раздалось среди испано-американцев, и несколько орудий открыло огонь по направлению «Римэмбера».

— Теперь мы действуем на основании законной самозащиты! — проговорил Иванович.

Капитан только усмехнулся. Механический колосс продолжал опускаться к земле, слегка наклоняя вперед нос. Вдруг лицо капитана озарилось дьявольской улыбкой: раздался оглушительный выстрел, яркое пламя охватило на мгновение весь корпус «Римэмбера» и озарило ослепительным светом всю окрестность от края до края горизонта, и затем все приняло свой обычный вид; только на поле сражения, изрытом и потрескавшемся, как после сильного землетрясения, не осталось ни одного живого существа. Не уцелел ни один человек, который мог бы рассказать о случившемся. Так как все генералы, не состоящие на службе, и все государственные люди, оставшиеся за штатом, все адвокаты, не имеющие клиентов, словом, все главари революции, находились тут же, среди своих солдат, которых они воодушевляли своими речами, то вышло, что Панама на этот раз была разом избавлена от этих вредных общественных деятелей, этих самозванных «спасителей отечества», вследствие чего эта бедная маленькая страна, где спасителями родины являются обыкновенно интриганы, выжидающие удобного случая расхитить казну и повторяющие этот эксперимент чуть ли не каждые шесть месяцев, на этот раз погибли все до одного, и маленькая республика могла зажить мирной, тихой жизнью по крайней мере в течение десяти лет.