Баллантайн - Уилбур Смит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Осман Аталан, если ты и ребенок, хотя Аллах знает, что это не так, то очень воинственный, – улыбнулся Абдуллахи. – Я посылаю Абдель Керима со всеми его войсками атаковать египтян на наших северных рубежах. Если ему улыбнется удача, то весь Египет от первых порогов Нила до его устья восстанет против неверных и поддержит наш джихад.
Осман молчал, напряженно обдумывая это экстраординарное предложение. Конечно, он понимал, что Абдуллахи переоценивает привлекательность идей Махди для египетского населения. Разумеется, большинство жителей Египта составляют мусульмане, но они не такие фанатики, как дервиши. Кроме того, здесь проживает немало христиан-коптов, которые будут яростно сопротивляться суданским махдистам. А самое главное заключалось в том, что Египет находится в руках британцев, которые не так давно установили свою власть в стране и ни за что не уступят ее без отчаянного сопротивления. Осман хорошо знал характер этих белых людей, поскольку имел возможность сразиться с горсткой британских военных под Абу-Клеа. Он слышал, что они собирают на севере огромную армию, а их военные корабли стоят на якорях в порту Александрии. Армия халифата не пробьется на север сквозь военные заслоны британцев, чтобы овладеть дельтой Нила. Но даже если им повезет, то там их ждет полный разгром от объединенных британских сил. Он лихорадочно искал подходящие слова, чтобы донести до Абдуллахи эту мысль и при этом не оскорбить его самолюбие, но, посмотрев ему в глаза, заметил хитрый блеск.
И только тогда понял, что речь шла вовсе не об этом безумном предложении. Конечно же, Абдуллахи не мечтал завоевать и оккупировать весь Египет, он просто хотел заманить в ловушку своих внутренних врагов. А самыми серьезными соперниками, бросающими вызов его безраздельной власти, были члены ашрафа, среди которых явно выделялся Абдель Керим – кузен Махди и один из самых влиятельных лидеров ашрафа. Под его контролем была огромная армия, включая большой отряд нубийцев, всегда славившихся своими воинскими доблестями. Если Абдель Керим потерпит поражение в борьбе с египтянами, Абдуллахи получит все основания обвинить его в предательстве и отрубить голову или по крайней мере сместить со всех постов и поставить его армию под свой контроль.
– Какой хитроумный военный план, великий халиф! – восхитился Осман. Только Абдуллахи с его врожденной хитростью и безграничной жестокостью был единственно возможным правителем Судана.
– И для тебя, Осман Аталан, у меня тоже есть задание.
– Господин, вы знаете – я ваш охотничий пес. Только прикажите.
– В таком случае, мой воинственный ребенок, мой верный и преданный охотничий пес, тебе придется отвоевать для меня спорные территории. – Это были обширные земли вокруг Гондара, плодородные и обильные водой, которые простирались вдоль реки Атбара и тянулись от Галлабата вплоть до высоких склонов Хорреа. В течение многих столетий императоры Абиссинии и Судана вели бесконечные кровопролитные войны за эту сказочную богатую добычу.
Осман задумался над поставленной задачей. Прежде всего он пытался найти здесь хитроумную ловушку вроде той, что Абдуллахи придумал для Абдель Керима, но ничего подозрительного не обнаружил. На самом деле это будет очень трудная кампания, но вполне возможная. Под его командованием сейчас находилась огромная армия, которой по силам подобная операция. Он знал, что является лучшим военным стратегом, чем абиссинский император Иоанн. К тому же его никто не вынуждает вести кампанию в высокогорных районах, где превосходство всецело на стороне императора. А цена победы неизмерима, тем более что отвоеванные земли станут его собственными владениями. Мысль перенести свое правительство в Гондар была слишком заманчивой. Гондар являлся древней столицей Абиссинии и находился так далеко от Омдурмана, что можно образовать там собственное государство под формальным контролем Абдуллахи, которому было бы вполне достаточно простых заверений в преданности.
– Вы оказываете мне большую честь, мой господин! – наконец решился он принять предложение. – Перед наступлением новой луны я покину Омдурман и поднимусь вверх по реке Атбара, чтобы разведать местность, проверить береговую линию и разработать подробный план военной операции. – Он сделал многозначительную паузу и продолжил: – Мне понадобится некий предлог для путешествия вверх по реке и посещения Гондара. Если бы великий Абдуллахи написал приветственное письмо с добрыми пожеланиями императору Иоанну и приказал мне доставить его абиссинскому губернатору в Гондар, я смог бы тайно проверить оборонительную систему города и расположение вражеских военных подразделений вдоль нашей границы.
– Да поможет тебе Аллах, – мягко сказал Абдуллахи. – Мы с тобой как братья-близнецы, Осман Аталан. Одинаково думаем и одинаково сражаемся мечом.
Собрав свою флотилию, Осман Аталан поплыл вверх по реке Бахр-эль-Азрак, которую чаще называли Голубым Нилом. Добравшись до небольшого прибрежного городка Алигайл, где в Нил впадала самая большая в этих местах река Рахад, Осман выгрузил всех своих аггагиров, жен и рабов, поскольку на несколько миль вверх она была несудоходной. Лошади тоже прибыли сюда на лодках из самого Омдурмана, поэтому были свежими и резвыми, а верблюдов Осман арендовал у шейхов местных племен, послав за ними своих верных аггагиров. Собрав таким образом большой караван, он направился вдоль реки Рахад на восток, далеко обогнав его на своих быстрых лошадях. Пенрод, как обычно, бежал рядом с его лошадью, привязанный веревкой к стремени.
Ландшафт приятно изменился – деревья и кустарники поднимались вверх по склону гор. На пути им встретилось несколько небольших селений и множество диких птиц, носорогов, жирафов, буйволов, зебр, антилоп и других экзотических животных. Осман часто охотился и как-то несколько дней гонялся по степи за редкими антилопами, которых давно уже хотел заполучить в свою коллекцию. Отложив винтовки, он вместе со своими аггагирами ловко использовал длинные канаты, с помощью которых ловил этих быстроногих животных. Скачка была такой стремительной, что Пенрод цеплялся руками за стремя и висел на лошади, отталкиваясь от земли через дюжину шагов. К этому времени он так окреп, практически не отличаясь от выносливых и сильных аггагиров Османа, что охота стала для него своеобразной формой отдыха и свободы.
Ночью свита Османа спала под звездным небом, там, где заставала их дневная охота. Как правило, они далеко опережали остальную колонну, однако, сумев добыть крупное животное, например, жирафа или носорога, устраивали большой ужин и сидели у костра, дожидаясь огромной свиты. Когда основная часть багажа прибывала к месту стоянки, в центре заребы воздвигали
