Листик. Судьба дракона - Анатолий Дубровный

— Ну а если они пойдут по старой имперской дороге? — спросил Тарек.

— Тогда всё будет, как говорил Гуго, только ещё и с атакой герцогских дружинников с воздуха, — развёл рукам барон, показывая, что этот вариант даже предпочтительнее.

— Ага! — Листик предвосхитила следующий вопрос, всегда сомневающегося лейтенанта. — Если они пойдут через лес, то вам и воевать не надо будет. Необычный народец займётся ими, его самые вредные и злобные представители с радостью займутся.

— Но они не пойдут, герцог не дурак, он прекрасно знает, что такое Дрэгисский лес, — покачал головой лейтенант. — Если бы так было, нам осталось бы только добить тех, кто вырвется из леса.

— Ага, — кивнула Листик, — дорог к нам не так уж и много — всего три, из них удобных — две, а у необычного народца свои способы сообщать о том, что происходит. Я сразу же буду знать, по какой дороге идёт герцог, и скажу вам, так что неожиданностей не будет!

— Да, Листик, ты у меня ещё и разведка, самая лучшая какая только может быть! — барон снова погладил девочку по голове, она, как кошка, потянулась за его рукой.

Герцог Вэркуэлл гордо стоял, вернее, сидел на коне, который стоял у моста через небольшую речушку с болотистыми берегами. Герцог смотрел, как по мосту шла ударная сила его дружины — тяжёлая конница. Как настоящий полководец герцог был ещё на той стороне речки, с которой шли его войска, только глупцы идут в первых рядах, да и в последних тоже. Вэркуэлл дождался, пока прошла конница, и тронул своего коня. За герцогом и его свитой пошла пехота, замыкал колонну конный отряд наёмников. В этот раз свита у герцога была крайне малочисленна: старший сын герцога — Ринус, капитан его дружины — Сарли, четыре охранника и, как ни странно, какой‑то бледно–серый человечек.

— Так говоришь, де Норлэс долго о чём‑то беседовал с лейтенантом Дрэгиса? — спросил герцог у этого человечка. Тот в который раз это подтвердил:

— Да, ваша милость!

— Скорее всего, граф рассказал о наших приготовлениях, — герцог повернулся к сыну и капитану своей гвардии. Те согласно кивнули, а Вэркуэлл глубокомысленно продолжил: — Он неспроста ездил к дружинникам Дрэгиса!

— Отец, вы думаете, что де Норлэс таки рассказал…

— Да, Ринус, именно так и думаю! Этот хитрый барон посылает охранять селян с десятком своих солдат — лейтенанта! Не десятника, что было бы вполне логично, а лейтенанта! Человека, которому он доверяет, и который знает де Норлэса лично! Отсюда какой вывод?

— Де Норлэс рассказал… — начал сын герцога, тот поощряюще улыбнулся:

— Ну, ну!

— Рассказал, что знал, а граф как губернатор главного города провинции, не мог не знать о том, что вы отец… — Ринус хотел сказать — собираетесь вторгнуться, но заметив пристальный взгляд герцога, произнёс: — Хотите восстановить справедливость! Взять под свою милостивую руку то, чем этот мужлан не вправе распоряжаться!

Старший Вэркуэлл удовлетворённо кивнул — из сына выйдет толк, он умнее младшего, тот хоть и проявил магические способности, но был прямолинеен и не обладал гибкостью старшего, так необходимой для правителя герцогства. А гибкость, умение нестандартно мыслить очень важно для правителя, например, вытоптать поле перед рекой предложил именно Ринус. Эта акция, наряду с устрашением, должна была показать — кто хозяин положения.

Внезапно затрубил рожок командира отряда панцирной конницы, герцог усмехнулся, а Ринус радостно закричал:

— Похоже, что впереди противник! Тем лучше покончим с силами этого баронишки одним ударом!

— Я бы на это не рассчитывал, де Гривз опытный военачальник, вряд ли он выведет все свои силы, зная о нашем многократном численном перевесе, — засомневался капитан гвардии герцога, — скорее всего, это передовой дозор, а может быть и засада!

В это время к герцогу подскакал посыльный от командира отряда конницы, герцог как настоящий полководец занял наиболее удобную для наблюдения позицию. Вообще‑то полководец должен располагаться на холме, позади своих войск. Но поскольку местность была ровная, как стол, и возвышенности поблизости не наблюдалось, Вэркуэлл занял позицию просто позади своих войск. Ведь умелому военачальнику совсем не обязательно видеть поле боя, он и так всё знает. Посыльный ещё издали начал кричать:

— Ваша милость, ваша милость! На опушке дружина барона Дрэгиса!

— Как это Харви определил? — спросил капитан дружины.

— Знамя! Они развернули голубое знамя с золотым драконом! Это новый герб Дрэгисского баронства! Их там чуть больше сотни! Все конные!

— Очень разумно, — усмехнулся Ринус, — конному гораздо сподручнее убегать, я так понял, что они приготовились к бегству.

— С развёрнутым знаменем? Не надо недооценивать противника, там большинство норвеи… — начал капитан Сарли, но герцог не дал ему досказать:

— Сарли, что ты заладил — норвеи, норвеи! Их всего горстка! Как они смогут нам противостоять? И это хорошо, что Дрэгис вывел всю свою дружину. Покончим с ним одним ударом!

— Да, отец! Вы как всегда правы! — поддакнул младший Вэркуэлл, презрительно посмотрев на капитана, мол, нечего трусить!

— Передай мой приказ лейтенанту Харви — атаковать и уничтожить! — напыжившись, произнёс герцог Вэркуэлл, небрежно махнув рукой. Вестовой ускакал, и через некоторое время затрубил рожок, командуя атаку. Но обычного топота идущей галопом тяжёлой кавалерии не последовало. Перед развернувшимся для атаки строем конницы возникла стена огня, так же внезапно пропавшая, как и возникшая. Ослеплённые в первое мгновение всадники увидели мчащегося на них дракона. Совсем небольшой изумрудно–золотистый дракон не выглядел опасным. Да и взрослым драконом он не выглядел, скорее детёнышем, причём очень худым и, наверное, с тонкой шкурой. Такого можно остановить, выставив стену копий или расстрелять из обычных арбалетов. А дракончик, как показалось людям, выдохнул новую порцию пламени. На этот раз огненная стена хлестнула по всадникам, сбивая некоторых наземь. Огненный удар, а это был именно удар, так как он не только сбивал всадников, но и опрокидывал их коней, никого не сжёг, хотя многие получили сильные ожоги. А вот коней он только напугал, очень напугал! С отчаянным ржанием боевые кони бросились бежать от страшного огнедышащего и летающего зверя, при этом смяли строй пехоты. Пехотинцы не успели опомниться, как вал огня накрыл и их, вызывая желание убраться подальше от этой непонятной напасти. Обычно, боевые драконы вламывались в строй противника, круша солдат своими могучими лапами и хвостом, но при этом подставляя уязвимые места для ответных ударов. К тому же боевые драконы были очень большой редкостью. Во времена Старой Империи их использовали довольно часто, но это когда было! Сейчас вырастить и воспитать боевого дракона было очень дорого, да и специалисты были уже не те, настоящих дрессировщиков драконов не осталось. А этот дракончик и не думал нападать на солдат, оставаясь вне досягаемости их копий и мечей, да и арбалетных болтов тоже, он продолжал поливать обезумевших от страха людей огнём и сбивать с ног ударами воздушного кулака. На то, что никто не погиб, бегущие к мосту солдаты внимания не обращали, многие из них были обожжены, но так, чтоб могли сами двигаться. Боль — хороший стимул переставлять ноги, причём очень быстро, похоже, дракончик именно этого и добивался.