Дембельский аккорд 1 - Альберт Зарипов

В первой роте вновь стали накаляться страсти… Поскольку теперь каждый дембель отлично понимал то, что такая же работёнка может свалиться и на него лично. Ведь строительные перспективы так и манили командование первой роты… А тяжелый физический труд должен непременно приносить пользу всему подразделению!..

Это в учебных подразделениях особо умные сержанты и их послушные молодые подчинённые любят всем гуртом «хоронить» один-единственный окурок сигареты в глубокой ямище… Которая по своим размерам практически идентична задуманному нами подвалу… Но то наказание является лишь бессмысленной тратой солдатских сил, командирских идей и всеобщего времени… Хотя и преследует благую цель — отучить молодёжь от треклятого табакокурения! Чтобы «дыхалка» оставалась максимально чистой… Что так важно при совершении длительных марш-бросков!.. Но это, повторяюсь, в учебках, где так широко практикуют большие физические нагрузки в любом их виде… А у нас ведь боевое подразделение!.. И поэтому каждое наказание провинившихся бойцов должно приносить только пользу!.. Как самим нарушителям, так и всей нашей роте…

Однако наши старослужащие имели обширнейший жизненный опыт… Да и оказаться в зоне командирского внимания теперь никто не желал… Поэтому открыто выступать против нас они больше не желали… Но противодействовать всё же попытались… Причём опять исподтишка, но через тех, кто и так уже…

Первым взбунтовался Король. Он уже несколько дней долбил то ломом, то киркой, то лопатой промёрзший грунт, но чеченская земля из природной своей вредности упорно сопротивлялась очередному «оккупанту-захватчику»…

— Не буду я её больше рыть! Вы слышите, товарищ старший лейтенант! — донесся справа и снизу отчаянный вопль царствующей особы. — Не буду и всё тут!

А товарищ старший лейтенант, проходящий в этот момент по передней линейке, оказался удивлён лишь на несколько секунд…

— В чём дело, Королёв? — спокойно спросил я, остановившись и глядя на вылезающего из ямы солдата.

Глубиной она была уже по пояс и работать ему оставалось столько же. Но «восставший» дембель со злостью отшвырнул в сторону свою лопату и демонстративно зашагал прямиком ко мне. Я по-прежнему ждал ответа…

— В чём дело? — спросил я опять.

— Я больше не буду её копать! — с откровенным вызовом заявил мне Королёв. — Не буду и всё!

Видимо, надоело бедолаге… Заскучал по автопарку… По родной башне…

— Понятно. — флегматично констатировал я. — Вы отказываетесь выполнять приказ командира?! Так или нет?

Стареющий солдат оказался настроен очень решительно и амбициозно:

— Да! Я отказываюсь выполнять ваш приказ! И ничего вы мне не сделаете!

Я раздумывал недолго и официально поднёс правую ладонь к виску:

— Рядовой Королёв! От лица командира роты я объявляю вам трое суток ареста!

Как оказалось, к такому развитию сюжета дембель был морально готов и потому небрежно попробовал самоустраниться от этого наказания…

— А вы не имеете права…

И всё-таки они стали изучать Устав… Особенно в той его части, где указаны меры наказания военнослужащих. И слова Королёва это подтверждали… Поскольку арестовывать солдат имел право только командир роты… Но я же объявил трое суток ареста не от своего же имени… А от лица командования подразделения… И думалось мне… Что майор Пуданов меня в этом поддержит…

— А это мы сейчас посмотрим! — усмехнулся я. — Идите в роту и приведите себя в порядок. Инструмент заберите.

Я терпеливо ждал, пока Королёв поднимет лопату с ломом и медленно пойдёт вдоль палаток, волоча за собой длинный стальной лом. Тут моё внимание привлекло какое-то движение слева. Там, где через дорогу работала другая группа землеустроителей… То есть вся тройка зачинщиков-смутьянов…

А там разведчик-снайпер Мирошник со зверским выражением лица уже поднял обеими руками свою совковую лопату до уровня головы, чтобы в следующую секунду со всего размаха демонстративно хрястнуть ею об носилки… Но тут наши взгляды встретились… Его напоказ свирепый и мой выжидательно-насмешливый… И он резко передумал… Медленно опустил инструмент к ноге и громко вздохнул…

— Как дела, Мирошник? — вежливо поинтересовался я.

— Нормально… — произнёс солдат. — Товарищ старший лейтенант.

И опять взялся за работу. Энергично вонзил лопату в кучу… Затем ссыпал добрую порцию гравия в носилки… Его товарищи стояли рядом… И готовились к своему очередному рейсу… От кучи, где вовсю трудился Мирошник… И до засыпаемой ими дорожки…

Уже наметившийся было бунт был предотвращён… Уверенным взглядом и ласковым словом… Командира группы…

Но военная жизнь шла своим чередом… Ведь день только начинался… И время-то — десять пятнадцать!.. Так что новые события не заставили себя долго ждать…

Я только-только пошёл вперёд, как мне навстречу из-за первой палатки выскочил прапорщик Меркулов. Без всяких сомнений… Он тоже шёл прямо ко мне и его лицо тоже ничего доброго не предвещало…

«Сговорились что ли?» — подумал я на ходу.

Действительно… Как-то всё происходит слишком слаженно… одно противодействие подчинённых за другим…

А заместитель командира первой группы уже преградил дорогу самому командиру первой группы… То есть лично мне…

— Ну, ты отпустишь меня в отпуск? — обращаясь ко мне, громко спросил прапор.

Естественно… Что перед таким наглым вопросом военный хам не соизволил ни подойти ко мне строевым шагом, ни поднести ладонь к черепу, ни представиться… А теперь…

— Товарищ прапорщик, как вы разговариваете со своим командиром? — процедил я сквозь зубы. — Вы что?

Моё спокойствие стало быстро улетучиваться. Такого отношения да ещё со стороны моего же заместителя я не прощал никому.

— А как хочу, так и разговариваю! — говорил обнаглевший Меркулов. — Мне в отпуск надо! А то у меня планка скоро упадёт!

Ну, вот только угроз мне и не хватало… Да ещё и от кого…

— Я быстро найду, чем прибить твою планку обратно! — предупредил его я.

— Да мне без разницы, что ты мне говоришь! — чуть ли не орал прапорюга. — Ты меня отпустишь в отпуск или нет?

Ну, разумеется… Мой ответ был отрицательным. Но чтобы не осквернять свою речь нецензурщиной и откровенным матом, уже готовыми сорваться с моего языка… Моё тело решило прийти мне на помощь и буквально продемонстрировать то, что и следовало сказать… Моя правая рука чуть подалась вперёд, затем согнулась в локте и медленно стала поднимать сжатый кулак под 45 градусов. В завершающей стадии этого движения моя левая ладонь хлопнула по согнутому локтю…

По моему… Ответ получился более чем красноречивый…

Понял его смысл и прапорщик Меркулов. Сузив глазки и поджав синюшные губки, он развернулся и пошёл обратно, бросив мне через плечо:

— Ну, хорошо… посмотрим…

Глядеть на его удаляющуюся спину мне было не очень приятно. Я же не разрешил ему уйти.

— Прапорщик Меркулов! Ко мне! Я вас не отпускал!

Он на ходу обернулся с выражением лютой ненависти и зло прошипел:

— Да пош-шёл ты!

Я стиснул зубы:

— Меркулов! Ко мне, я сказал…

Но прапор уходил и больше не отзывался.

— Меркулов, ко мне!

Моя ярость уже подсказывала мне несколько вариантов дальнейшего поведения… Можно достать бесшумный ПСС и влепить пулю-цилиндр в-аккурат под его тощий зад, чтобы с другой стороны ему кое-что оторвало и больше на земле таких уродов не появлялось… Не подойдёт… Можно было догнать его и попросту наступить ему сзади под коленку вытянутой при ходьбе задней ноги, чтобы он быстро упал на бок… И потом добавить парочку ударов по рёбрам… Тоже не подходит…

Отказавшись от столь кровожадных вариантов, я легко догнал Меркулова и левой рукой схватил его за обмундирование.

— Куда ты меня тащишь? — истерично взвизгнул прапор.

Но я молча вёл его к командиру роты. В канцелярии Иваныча не оказалось и писарь испуганно сообщил мне, что товарищ майор Пуданов сейчас находится в третьей роте. Я пошёл туда, волоча за собой упирающегося прапора.

— Вперёд! — процедил я, когда Меркулов попытался ухватиться за угол вагончика. — Вперёд, я сказал!

От ротной канцелярии он всё-таки отцепился и мы двинулись дальше. Было немного трудновато… Как идти по лужам и грязи… Так и одновременно с этим тащить за собой всё ещё упирающегося Меркулова… Но я медленно и уверенно приближался к конечной точке своего путешествия… Ну, и заместитель тоже…

Александр Иванович сидел в командирской палатке и смотрел телевизор, когда я втолкнул туда внезапно заартачившегося на входе Меркулова. Затем я вошёл и сам…

— Товарищ майор! Вот! Привёл к вам нарушителя воинской дисциплины. — доложил ему я, отдуваясь от быстрой ходьбы. — Оскорблял командира группы.