Самый неправдоподобный роман - Юлия Коротина

Это было странное путешествие — необыкновенно молчаливое, полное скорби и печали. Молчали все пассажиры. Каждый из них думал о своем, ведь Дэн был огромной частью их жизней, и теперь он потерян. Но слабая надежда еще оставалась. Если мужчины умом понимали, что, возможно, Дэна уже нет в живых, то Джессика сердцем отказывалась в это верить. Ей казалось, что нет на свете такой силы, которая помешала бы им быть вместе. И Дэн обещал ей вернуться в тот далекий теплый вечер на берегу океана. Он всегда сдерживал свое слово. Должен сдержать и теперь. Во что бы то ни стало.

Дэн лежал на больничной кровати, тупо уставившись в потолок. В сознании его упрямо, неумолимо сыпалась тонкая струйка песка в мысленных песочных часах. Он считал минуты, тянувшиеся невыносимо долго. Каждая минута была, как целая жизнь. Наверное, так стало с тех пор, как он очнулся от лихорадочного забытья в доме Каннингемов. Минуты без Джессики. Жизни без Джессики. Уже почти неделю он не мог ей позвонить. В деревне, где жили Каннингемы, телефон практически не работал, а в больнице ему не разрешили воспользоваться телефоном. Сначала он бесился от ярости, но потом ярость сменилась тревогой. Ведь в больницу он попал из-за своей спины.

В тот вечер, когда Дэн пришел в себя, он очень перенервничал из-за того, что пропустил собственную свадьбу. Вдобавок он не мог позвонить домой. Еще с первых попыток пошевелиться, встать с кровати, он понял, что с его позвоночником что-то не так, но не хотел говорить об этом. Боли были такие сильные при малейшем движении, что он до крови кусал губы, а на глазах выступали слезы. Ноги с трудом слушались его; причем чем сильнее была боль, тем меньше он чувствовал свои ноги. Это пугало его. Пугало до такой степени, что Дэн вновь и вновь терзал себя бесплодными попытками подняться с постели, пока Жаклин силой не заставила его спокойно лечь. Она сама едва сдерживала слезы, глядя, как этот красивый сильный мужчина беспомощен в своих усилиях. На следующий день Дэн возобновил свои попытки встать на ноги, однако невыносимая боль в позвоночнике уложила его в постель на этот раз без сопротивления. К полудню Джон Каннингем по настоянию дочери вызвал доктора из Солт-Лейк-Сити. И все же время было не на их стороне. Дэн понял это теперь, лежа на больничной постели. Ему было больно и обидно, и он ненавидел себя за то, что в свое время не внял мольбам отца и Джессики и не оставил полеты. Возможно, он был чересчур самоуверенным, но теперь уже ничего не изменишь.

Вот и лежал он, разглядывая потолок так, словно на нем была начертана его судьба. На самом деле мысли его были далеко. Он думал о Джессике и о своей несостоявшейся свадьбе. Дэн и представить себе не мог, что она сейчас рядом. Стоит у окна гостиничного номера и думает о нем. Взор ее был устремлен в пасмурное небо. Она будто надеялась увидеть его через пространство и время, чтобы понять, где он находится. На ресницах дрожали слезы. Женщина простояла так уже довольно долгое время, пока в дверь не постучали. Тревожно вздохнув, она пошла открывать.

На пороге стоял Роберт Монтгомери.

— Я тебе не помешал? — Поинтересовался он.

— Нет, — ответила она. Проходи. Я как раз хотела зайти к тебе. Вам удалось что-нибудь узнать?

— Мы были в аэропорту Солт-Лейк-Сити, разговаривали с диспетчером, который дежурил в ту ночь. Он сказал, что видел этот самолет на экране своего радара буквально несколько минут, а потом он пропал.

— Почему? Что случилось?

— На подступах к аэропорту в ту ночь растянулся мощный грозовой фронт. Дэн, Максвелл и Бенджамин попали в него.

— Но почему? Они же могли облететь его! — В отчаянии ломая руки, воскликнула мисс Бичем.

— О, нет! — Горько усмехнулся Боб. — Ты не представляешь, каких громадных размеров бывают грозовые фронты. Если бы они стали облетать его, сбились бы с курса и заблудились бы. В результате могли столкнуться с другим самолетом, что было бы еще хуже.

— Боже мой! — Вырвалось у нее. — И что же теперь делать?

— Ехать к предполагаемому месту катастрофы.

— Катастрофы?! — Ахнула женщина, прижав пальцы к губам.

— А что, по-твоему, могло с ними случиться, если самолет вдруг ни с того ни с сего исчез с экранов радаров, а Макс и Бен вернулись без Дэна?! — Вскипел Монтгомери.

— Дэн же выжил, правда? — С мольбой спросила Джес. — Максвелл ведь жив! Бен жив! Почему же Дэн не должен быть жив? — В ее голосе послышались истерические нотки. — Он должен выжить, потому что любит меня! Должен! Должен! Должен!..

Плечи ее затряслись, она закрыла ладонями лицо, и Роберт вдруг понял, что она плачет. Плачет не потому, что Дэн пропал, а потому что, вероятно, впервые за это время осознала, что он мог погибнуть… Она не знала, что Дэн находится в нескольких кварталах от нее — лежит в маленькой больнице в мучительном ожидании доктора. И ожидание это так же невыносимо, как и физическая боль, которую он испытывал при малейшем движении. Хотелось просто кричать от тоски, когтившей сердце, но он кусал губы в кровь. И ждал. Чего — сам не знал. Знал только одно: его раздражала собственная беспомощность, изводила разлука с Джессикой. Ведь она теперь нафантазировала себе невесть что, а он тут должен прозябать в этой дурацкой больнице всего лишь из-за пары ушибов да боли в спине.

Дверь в палату открылась, и вошел доктор Милдред. Голубые глаза Дэна с надеждой воззрились на него.

— Как вы себя чувствуете, сэр? — Спросил доктор.

— Отвратительно! — Не сдержался Дэн. — Мне давно пора быть дома, рядом со своей невестой! А я валяюсь тут, как бревно!

— Прошу вас, не горячитесь так, — спокойно проговорил врач. — Я прекрасно вас понимаю.

— Да ни черта вы не понимаете!

— Пожалуйста, мистер Уайтхорн…

— Простите, доктор Милдред, — виновато проговорил летчик. — Вы здесь не причем. Я очень устал…

— Все в порядке, сэр. Мне нужно поговорить с вами.

— Что показало мое обследование? — Вскинулся Уайтхорн.

Он мгновенно понял, о чем пойдет речь, так как ждал этого больше суток.

Доктор многозначительно откашлялся, надеясь таким образом восполнить паузу в разговоре. Ему было немного не по себе от того, что ему предстояло сообщить своему странному пациенту.

— Результат не очень оптимистичный… — Осторожно начал он.

— Что это значит? — Нетерпеливо спросил Дэн.

— Вы провели длительное время на морозе без сознания. В результате у вас повреждены голосовые связки. Боюсь, что ваш голос останется таким навсегда. Вам ни в коем случае нельзя простужаться, так что будьте внимательны к себе.

— Ясно. Ну, а что с моей спиной?