Преследуя Аделин - Х. Д. Карлтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В конце очередного коридора расположены широкие двойные двери, вишневое дерево которых выделяется на фоне стен цвета шампанского.
Я иду прямо к дверям, и Адди едва поспевает за мной.
– Зейд, нам не стоит здесь шнырять. У нас будут неприятности, – умоляет она, оглядываясь так, будто кто-то идет за ней по пятам. Она говорит это уже в пятый раз с тех пор, как мы покинули бальный зал, но ее глаза сияют от восторга.
Она не обманывает меня, демонстрируя свое волнение. Ей страшно. Она нервничает. И это чувство заставляет ее киску намокать.
Девушка, которая возбуждается от страха. В тот момент, когда я понял, что ее возбуждает ужас, который я внушаю ей, для меня больше не осталось шансов отпустить ее. Она была создана для меня.
– Шшш, малышка, – шепчу я, заглушая ее слабые протесты. Ее рот звучно закрывается, и на этот раз я не пытаюсь сдержать улыбку.
Слишком легко.
Осторожно открываю двери и просовываю голову внутрь, чтобы осмотреться. Моим глазам требуется мгновение, чтобы адаптироваться, но моя улыбка становится шире, когда я хорошенько разглядываю темную комнату.
Я оглядываюсь на Адди, позволяя ей заметить мою хитрую ухмылку. Ее глаза округляются, и на ее остром маленьком язычке зарождается очередной протест.
Затащив ее внутрь, я быстро закрываю за ней дверь и позволяю ей окинуть взглядом комнату, еще раз пресекая ее возражения.
Кинотеатр.
Десять рядов удобных красных кресел вдоль стен, а перед ними – массивный экран, боковые стороны которого загибаются к прилегающим стенам, чтобы охватить периферийное зрение зрителя. Это дает эффект, что ты находишься внутри фильма, а я знаю, какие фильмы нужно смотреть.
Я отмечаю обитые мягкие стены и плотно закрывающиеся двери. Эта комната звуконепроницаема, и у меня почти слабеют колени от того, насколько идеально складывается эта ночь.
– Зейд, что бы ты ни планировал… – ее голос прерывается, когда я подхожу к проектору в глубине комнаты.
Здесь имеется панель, на которой отображаются элементы управления проектором, а также тысячи вариантов фильмов для просмотра. Некоторые из них еще даже не вышли в прокат.
Я выбираю последний фильм ужасов, который выйдет только через пару месяцев. Это значит, что Адди его еще не видела, и впечатления от него будут совершенно новыми.
Надеюсь, он окажется стоящим и произведет тот эффект, который я и ищу.
– Зейд, нам не следует здесь находиться, – говорит она, отступая к двери.
Я усмехаюсь.
– Всегда следуешь правилам, – замечаю я, возясь с кнопками на панели. – Скажи мне, мышонок, ты близка со своим отцом?
Она фыркает.
– Почему ты вообще об этом спрашиваешь?
– Твой отец – адвокат, не так ли? Приверженец правил. Я полагаю, что желание следовать правилам ты почерпнула у него, нет?
Она усмехается:
– Нет. Этого я от него не получила.
Я делаю паузу и оглядываюсь через плечо, одаривая ее лукавой улыбкой.
– Значит, у тебя проблемы с папочкой?
– У меня нет проблем с папочкой, – огрызается она. – То есть, не совсем. Мой отец всегда как бы просто… был рядом. Моя мать была такой властной, что он обычно терялся на заднем плане, – она заканчивает, еще раз шмыгнув, и выглядит все более неловко.
– Ну, если раньше не было, то теперь они у тебя есть, – говорю я, и моя улыбка растет, когда я вижу, как ее щеки окрашивает симпатичный румянец.
Ее глаза округляются, а рот шокированно раскрывается. И мне хочется снова засунуть в нее свой член, чтобы использовать это в наилучших целях. Ее навыки в этой области очень хороши.
И мысль о том, как она совершенствовала эти навыки, на краткий миг превращает меня в убийцу.
– Ты хочешь сказать, что ты мой папочка? – недоверчиво произносит она, отвлекая мое внимание.
– Именно так, детка. А ты – моя хорошая маленькая девочка, – мурлыкаю я, проводя языком по нижней губе и глядя на нее как…
Проклятье. Что за вещи я хочу сотворить с этой женщиной. Вещи, которые покажут ей, насколько безумным я могу быть.
– Вот и нет, – шипит она, но ее протест слишком слаб.
Бросив на время фильм, я подхожу к ней, наслаждаясь тем, как она пятится от меня и натыкается на стену. Если бы у нее была суперспособность, она бы сожгла меня дотла жаром своего взгляда. Хорошо, что она еще не осознает, какой силой она обладает на самом деле.
Я не останавливаюсь, пока мое тело не прижимается к ее, смакуя прикосновение ее сосков, выпирающих сквозь тонкое платье.
Наблюдать за тем, как она стояла передо мной на коленях и сосала мой член так, словно от этого зависела ее жизнь, но при этом она была чертовски зла, – это было самое великолепное зрелище, которое я когда-либо видел.
В тот момент она хотела вернуть свою власть, и я был более чем счастлив продемонстрировать ей, что она никогда ее не теряла. Эта прекрасная женщина держит мою жизнь на своей ладони, просто не видит этого.
Единственный, кто действительно находится в опасности, – это я.
– Нет? – шепчу я.
Я поднимаю ее подбородок вверх, нежно касаясь губами ее губ. Ее резкий вдох заставляет мой член натянуть брюки.
– Если бы ты была моей девочкой, я бы боготворил каждый кусочек твоего тела, пока наши души находятся на этой земле. Мой язык не оставил бы нетронутой ни одну твою часть, – я прикусываю ее нижнюю губу, заставляя ее издать хныканье. – Неиспробованной, – бормочу я, и мой язык выныривает и скользит по шву ее губ.
Моя рука скользит вверх, чтобы обхватить ее изящное горло, и я не могу сдержать глубокий рык. Мои пальцы почти полностью обхватывают ее шею.
Я так легко могу сломать ее. Оставить синяки. Поставить метки своими языком и зубами.
– Если бы ты была моей девочкой, – выдыхаю я, и желание во мне достигает опасной точки. – Твоя маленькая сладкая киска была бы так полна мной, что ты забыла бы, что значит ощущать пустоту. Я оказался бы внутри тебя так глубоко, что тебе пришлось бы вырезать меня оттуда.
Затем я обнажаю зубы, сжимая ее горло, пока ее лицо не розовеет, охваченный мыслью о том, что она может попытаться сделать что-то настолько бесполезное.
– Ты истечешь кровью прежде, чем это произойдет.
– Я бы сделала это, – хрипит она. Я ослабляю хватку, чтобы она могла продолжить. – Я бы взяла нож и срезала бы
