Вариант Бис - Сергей Анисимов

Можно было прижать к стенке германских адмиралов, чтобы они дали ответ, так это или не так, - но на это требовалось время, в Европе была уже глубокая ночь. Главной проблемой, решить которую надлежало обоим Адмиралтействам, был вопрос безопасности войсковых транспортов, немалое число которых находилось в море на пути в Европу и обратно, перевозя подкрепления воюющей американской армии и вывозя раненых. Быстроходные лайнеры, превосходящие в скорости любую подводную лодку, совершали свои переходы в одиночку, эскортируемые только в первые часы после выхода из порта и последние - уже перед самым прибытием в пункт назначения. Другие, пересекая Атлантику в составе хорошо охраняемых конвоев, полагались на пушки крейсеров и эсминцев и противолодочные патрули самолетов с эскортных авианосцев. Эти были в данной ситуации малоуязвимы, но появление нового фактора - вражеской авиации в океане, пусть даже в мизерных количествах, представляло очень большую опасность для одиночек.

Трагедия "Роны", почти неизвестная за пределами очень узкого круга высших флотских чинов, произвела в свое время глубокое впечатление, хотя и не изменила принципы обеспечения переброски живой силы морем. Его Величества транспорт "Рона" в конце ноября сорок третьего года вблизи Североафриканского побережья Средиземного моря был атакован самолетом, всадившим в него "Ferngelenkte Gleitbombe", то бишь управляемую планирующую бомбу дальнего действия. Были убиты или утонули свыше тысячи американских военнослужащих и 120 англичан - что было равноценно поражению в крупном морском или наземном сражении.

Такое случилось пока только раз* [Второй войсковой транспорт был бельгийский "Леопольдвилль", перевозивший через Ла-Манш части американской 66-й пехотой дивизии, он был потоплен германской подводной лодкой в Рождественскую ночь 1944 года, при этом погибло около 980 человек. Потопленные советскими подводными лодками германские "Вильгельм Густлофф", "Генерал фон Штойбем" и "Гойя" нельзя считать "чистыми" войсковыми транспортами, поскольку кроме военных частей они одновременно перевозили большое количество раненых и беженцев.], но службы, ответственные за обеспечение безопасности переходов, были взвинчены до предела. В данный момент в Атлантике находились сразу несколько войсковых транспортов, что было обусловлено военной ситуацией на европейском фронте. На полпути к Саутгемптону находились части 8-й бронетанковой дивизии, и только-только по тому же маршруту из Бруклина, Нью-Йорк, был отправлен транспорт "Джордж Вашингтон" с 262-м пехотным полком, а также еще два транспорта с остальными частями 66-й дивизии - 263-м и 264-м полками. Конвой возвращать не стали, поскольку он вполне мог отбиться даже от крупной "волчьей стаи", если бы такая откуда-то взялась. Лучше было не связываться с Эйзенхауэром, требующим насколько возможно ускорить переброску войск. И все-таки это скорее были японцы, чем немцы, - тем столько подводных лодок уже и не набрать.

Транспорт "Маунт-Вернон" успел прибыть в Марсель тринадцатого, тоже в составе конвоя, разгрузив части 42-й пехотной дивизии, поэтому основное внимание было обращено на двух находящихся в море одиночек реквизированный в свое время британским Адмиралтейством голландский "Ниеу-Амстердам" и американский войсковой транспорт "Уэйкфилд", индекс АР-21, которые в один и тот же день вышли из Бостона курсом на Ливерпуль. В отличие от большинства конвоев, маршруты быстроходных одиночек были проложены по менее нахоженным тропам, они пролегали значительно южнее, и бывшие лайнеры пересекали значительную часть Атлантики практически по горизонтали, затем круто поднимаясь почти к Исландии, чтобы снова спуститься к шотландскому побережью. В данном случае это поставило пару лайнеров в опасную близость к месту непонятного происшествия. Поэтому, неспособные соперничать в скорости с огромными кунардовскими "королевами", "Ниеу-Амстердам" и "Уэйкфилд" получили приказ возвращаться. 80 000-тонные "Куин Элизабет" п "Куин Мэри", рассекающие Атлантику с почти тридцатиузловой скоростью, могли пересечь океан по прямой за считанные дни, доставляя за раз по полнокровной дивизии. Для меньших по размеру и менее быстроходных "Аквитании", "Иль де Франс", "Уэйкфилда" и "Ниеу-Амстердама" (черт, язык сломаешь с этим голландским) рейс туда и обратно занимал обычно дней восемнадцать. "Аквитания" успела вернуться в Нью-Йорк, проскочив, видимо, под самым носом таинственных субмарин, остальных нужно было возвращать.

Американскому командованию, как флотскому, так и морскому, и в страшном сне не могло привидеться, что предпринятое Левченко маневрирование благодаря нелепому совпадению вывело эскадру на встречный курс с одним из этих гигантов. Крупная засветка, появившаяся на пределе разрешающей способности радара "Советского Союза", была сначала воспринята как фата-моргана, свободное блуждание электронов в цепях прибора. Но дистанция сокращалась, а засветка исчезать не спешила, устойчиво сползая по экрану, напоминающему своей абстрактностью картину сумасшедшего буржуазного художника. Решились доложить командиру. Тот, подумав, запросил спецсвязью "Кронштадт", который, недолго помолчав, подтвердил, что тоже наблюдает одиночную засветку уже несколько минут. Только тогда решились разбудить адмирала. Был четвертый час ночи, когда Гордей Левченко, одновременно с несколькими штабистами, поднялся в носовую боевую рубку.

- Чем порадуете старого больного человека? - адмирал, командовавший Краснознаменным Балтийским флотом еще до войны, любил шутить по поводу своего возраста. Выглядел он лет на пятнадцать моложе положенного по документам, бывают же такие люди.

- Товарищ вице-адмирал, - Иванов пожал протянутую руку, - минут пятнадцать, как и мы, и "Кронштадт" наблюдаем радиолокаторами одиночную крупноразмерную цель, медленно сдвигающуюся левее нашего курса. Идет он, судя по всему, почти прямо на нас.

- Дистанция, скорость?

- Почти невозможно сказать точно, пока далеко слишком. Я попробовал разойтись с Иваном Степанычем, чтобы попытаться его триангулировать, но погрешность может быть достаточно большой. Миль тридцать по штурманским расчетам. Через некоторое время попробуем просчитать скорость по изменению курсового угла, если получится. Но, судя по всему, не маленькая.

- Так... Значит, что-то большое и одинокое двигается на нас контркурсом... Ну и что это может быть?

Иванов пожал плечами: "Что бы это ни было, лучше бы нам быть настороже".

- Айсберг? Линкор на испытаниях? Флотский авианосец в одиночном плавании? Круизный лайнер с певичками и канканом? Алексей Игнатьевич, могут, по-вашему, локаторы пока просто не видеть его охранение?