Мираж Золотого острова - Тим Северин

Отойдя к ближайшему кусту, он отломил прямую тонкую веточку длиной приблизительно в два фута, ободрал листья и расщепил кончик ветки. Потом Дан взял у одного из оморо фитиль и зажал тлеющий конец шнура в расщепе ветки.

— Если ваше высочество желает выстрелить из пушки, то пожалуйста. Только встаньте как можно дальше, — сказал индеец, вручая принцу пальник.

Гектор не мог не восхититься спокойствием принца Джайналабидина. Без всяких подсказок мальчик подошел к пушке и поднес горящий конец фитиля к запальной полке.

Раздался мощный грохот, и пушка откатилась назад. Отдачей передний край волокуши приподняло над землей на несколько дюймов, а от выстрела мальчика словно отбросило назад. Мансур вовремя подскочил, подхватил покачнувшегося принца. Тот сердито отстранил визиря. Лицо принца почернело от сгоревшего пороха, одежду усеяло черными крапинками, но он сиял и улыбался.

Стоя в стороне от облака черного дыма, Гектор наблюдал за полетом ядра. Черная точка пронеслась над расчищенным участком. Ядро упало на землю, взметнув фонтан пыли, и отскочило. Хотя пыль еще не улеглась, было видно, что секция частокола слева от ворот разлетелась в щепки.

На минуту Гектор оглох от взрыва. Когда он вновь обрел слух, то услышал лишь тишину. Враг был потрясен. Из мушкетов с той стороны частокола больше никто не стрелял. Даже две лантаки прекратили огонь.

— Надо бы взять немного правее, — спокойно сказал Дан.

Изреель уже выковыривал из дула куски обгорелого пыжа. Сделав несколько энергичных движений банником, он заглянул в ствол.

— Кажется, опять понадобится моя рубаха, — сказал он.

Вновь намотав грязную рубаху на банник, Изреель весьма неучтиво повернулся спиной к принцу и его свите. Удивление в их взглядах сменились пониманием, когда они сообразили, что великан обильно мочится на рубаху.

Послышалось шипение, и все ощутили едкий запах горячей мочи, когда Изреель принялся орудовать банником в стволе.

Чтобы перезарядить пушку, потребовалось десять минут. Затем по просьбе Дана Изреель сдвинул волокушу на несколько дюймов влево. Наконец Дан во второй раз вручил пальник принцу.

— Будем надеяться, ваше высочество, что этим выстрелом мы с ними покончим.

Мальчик вытянул руку — Гектор заметил, что она слегка дрожит, — и снова поднес пальник к запальному отверстию. И снова медная пушка подпрыгнула, с грохотом выплюнув ядро в сторону Хаара.

На этот раз от левой половины городских ворот ничего не осталось. Она просто повалилась внутрь, а правая створка свободно болталась на петлях.

— Отличный выстрел! — похвалил Гектор, и мальчик ответил ему торжествующей улыбкой.

В лагере неприятеля было тихо.

— Ну, и что дальше? — спросил Изреель. — Это был наш последний выстрел, хоть они об этом и не знают.

Довольно долго ничего не происходило. Потом из разбитых ворот появилось пять человек. Они были без оружия, и один нес красно-синий флаг. Группа направлялась прямо к тому месту, где стояла пушка.

— Наверно, заметили облачко дыма, — сказал Жак.

Мансур позволил себе злорадно улыбнуться:

— Вон тот человек в черном — первый министр раджи. В прошлом мне не раз доводилось вести с ним переговоры. Больше теперь не будет чваниться — теперь я диктую условия!

Глава 19

— Поздравляю! Слышал, что вы вынудили Сугалу решить все спорные вопросы с султаном, — сказал Мусаллам Искандар.

Малаккский торговец стоял в первом ряду шумной толпы, собравшейся на илистом берегу ручья возле причала, — Пехко встречал героев после победоносного похода. В нескольких ярдах в стороне торжествующие горожане перетаскивали с плота на берег медную пушку. Две маленькие лантаки уже унесли.

— Вы что-нибудь слышали об иностранке, которая живет во дворце? — нетерпеливо спросил Гектор.

Он и не ожидал увидеть Марию среди встречающих, но все же неустанно искал ее взглядом.

Торговец внимательно посмотрел на Гектора:

— Вы имеете в виду ту женщину, о которой говорили в прошлый раз? Да, ходят слухи, что во дворце султана живет какая-то чужеземка, но подробностей я не знаю. На базаре главным образом болтают о празднестве, которое старик обещал своему сыну. Оно должно состояться завтра. — Искандар добавил, уже сочувственнее: — Я получил разрешение отплыть домой после церемонии. Для вас и ваших друзей найдется место у меня на корабле, если во дворце согласятся вас отпустить.

— Я покину Пехко только вместе с той женщиной, — ответил Гектор.

Малаккский шкипер пожал плечами:

— Вообще-то я не привык к женщинам на борту моего судна. Но если султан скажет, что она может путешествовать с вами, тогда, разумеется, я исполню желание его величества.

За время обратного плавания радость победы над Сугалой померкла в душе Гектора. Она сменилась осознанием, что перед ними вновь встают те же трудности, от которых они уплыли.

— Даже если Марии позволят уехать, — добавил Гектор, — я не знаю, где взять денег, чтобы заплатить вам за то, что вы нас возьмете на борт.

Мусаллам замахал руками:

— Мне не нужна плата. Я слыхал, что Сугала согласилась, чтобы перья Божественных птиц продавались только через Пехко. Так что впредь мне достаточно будет приплыть в этот порт и забрать товар. Я у вас в долгу.

Толпа понемногу расходилась. Пушку втащили на берег и теперь обвязывали веревками. Ее явно собирались доставить к самому Кедатун Султан. Мансур поспешил во дворец сразу же, как только военное каноэ пристало к берегу. Гектор даже не успел поговорить с ним о Марии. Обратно визирь не вернулся. Гектору начало казаться, что теперь, когда он и его товарищи сделали свое дело, они больше никому не нужны.

Мусаллам Искандар, явно желая подбодрить его, сказал:

— Почему бы вам с друзьями не навестить меня сегодня на корабле? А завтра вместе отправимся на празднество во дворец, и, возможно, вам удастся что-нибудь узнать о своей женщине.

Гектор провел бессонную ночь на борту торгового судна, и едва забрезжил серенький рассвет хмурого дня, который как нельзя лучше соответствовал его настроению, он уже был на палубе, готовый сойти на берег.

— Дождь — это знак того, что сюда скоро придет муссон, — заметил Мусаллам, вытирая мокрое, изрытое оспинами лицо. Торговец облачился в чистые белые одежды, а на голову надел черно-белый тюрбан, и вид у него был очень праздничный. — Муссон принесет с собой ветер, который понадобится нам, если поплывем к Проливам.

Лодка-долбленка была уже спущена на воду. Как только появились Жак, Изреель и Дан, все переправились на берег и вместе двинулись по знакомой тропе наверх, ко дворцу. Народ Пехко торопился на праздник. Все сегодня надели лучшие одежды — хрустящие саронги, выстиранные рубахи, голубые или красные тюрбаны. Гектор и его товарищи в своих вылинявших рубахах и обтрепанных бриджах, которые носили не снимая последние года полтора, по сравнению с нарядными горожанами выглядели оборванцами.