Монах - Евгений Щепетнов

Окружающее виделось ему как в приборе ночного видения — ярко, но двуцветно.

Внезапно, где-то впереди, он скорее ощутил, а не увидел, ауру живого существа — аура была странной — она переливалась почти всеми цветами радуги от синего, до оранжевого, сияя, как неоновые фонари, и только в одном месте её цвет был красным, багровым, как запекшаяся кровь, вызывая отторжение и чувство диссонанса во всей структуре излучения тела.

Само же это тело было маленьким — размером с небольшую кошку — перед Андреем, на каменном подобии лежанки, находилось существо, похожее одновременно и на динозавра, и на ящерицу, и на китайские сказочные картинки!

Это был Дракон. Нет — дракон. Нет — лучше вот так вот: дракошка!

Он мог легко уместиться в ладонях Андрея — они были как раз для ношения таких вот микродраконов — широченные, как лопаты.

Монах застыл в благоговении, переросшем в недоумение и удивление — дракон? ЭТО — дракон? И чего они боялись, такого малыша?

Осмотрев пещеру, он заметил в углу кучу мусора, среди которого Андрей увидел ту самую, вожделенную чешую. Видимо, со временем, она постепенно падала с драконов и сметались ими в этот угол, служащий чем-то вроде мусорного ведра. Присмотревшись, удивился — чешуйки были таким огромными, что никак не могли подходить этому микродракону!

Он вслух выругал себя за тупость:

— Ну ясно дело — это или детёныш, или же какой-то урод, мутант!

— Сам ты урод! — прозвучал голос в пещере. Андрей оглянулся ища источник голоса — никого не было, кроме этой «кошки».

— Эта кошка разговаривает? — непроизвольно воскликнул монах.

— Идиот! Какая я кошка?! Я дракон!

— Так это точно ты со мной разговариваешь? — потрясённый Андрей чуть не выронил из рук рюкзак, в который набивал сухие и лёгкие чешуйк, похожие на пластмассовые пластинки.

Завязав узел, он забросил рюкзак за плечи и подошёл к сидевшему на «кровати» существу.

— Извини — я почему-то думал, что драконы гораздо больше. А как ты со мной разговариваешь?

— Сейчас? Мысленно, конечно. Я говорю, а ты слышишь. Говорить ртом я ещё не могу — это доступно только взрослому дракону, а мне ещё только сто лет.

— Сто лет?! Ничего себе! И ты вот такой, с кошку размером?

— Хммм…могу и такой быть, да… — непонятно сказал дракончик и осведомился — ты зачем мусор собирал? Ты что, ешь эти чешуйки? Вы, люди, какие-то ненормальные…за эти сто лет человек пятьдесят сюда приходили, а потом исчезали — мама их всех убивала, чтобы не лезли больше ко мне. Кстати — ты не задумался о том, что сейчас прилетит мама и оторвёт тебе голову? Предупреждаю — меня трогать нельзя, лишишься жизни за это! Уходи отсюда! Я маму позову!

Андрей зашагал к выходу, и вдруг одна мысль пришла к нему в голову:

— Слушай, а чего у тебя такое с крыльями? А что за повреждения на спине? У тебя что, болит там?

— Откуда ты знаешь? — удивлённо спросил дракон — ты что, видишь ауры?

— А вы что, тоже их видите? — Андрей сделал два шага к дракончику — вижу, конечно. Только я…хммм…не совсем человек, потому и вижу. Я оборотень.

— Дааа? Никогда не слышал о таких…жаль, что тебе придётся умереть…мама тебя всё равно убьёт. а мне было бы интересно с тобой поговорить. Меня звать Шантаргон, а тебя как?

— Андрей.

— Андрей…Андрей…как-то не интересно — вон Андрогон — было бы красивее, правда? Как у драконов. У нас красивые имена! Мою маму звать Гараскарания, или просто Гара. Жаль, что тебе не придётся с ней поговорить — она добрая, умная…ей уже десять тысяч лет! Она в самом расцвете сил.

— А сколько же вы живёте?

— Сорок, пятьдесят тысяч лет. А если впадаем в спячку — то и дольше. Когда мы спим, то не стареем. А у тебя есть дети? — дракончик неожиданно сполз с «кровати» и подбежал к нему, глядя в глаза и высовывая длинный, раздвоенный язык.

— Хммм…может быть. Но я о них ничего не знаю! — сказал Андрей и перед его взглядом промелькнули сотни женщин, с которыми он занимался сексом — кто знает, может у какой-то из них и правда был от него ребёнок? — слушай, а всё-таки, что у тебя с крыльями? Чего там на спине такое?

— Чего? — и в «голосе» дракона послышалась грусть — когда-то один из вас проник в Гнездо и попытался меня украсть — я тогда был ещё совсем маленьким (уж куда меньше-то, с усмешкой подумал Андрей) — и он, сломал мне крылья, чтобы я не улетел и не вырвался. А может случайно сломал — они во младенчестве такие хрупкие…в общем с тех пор я не летаю. Мама меня кормит, а я вот такой урод, как ты и сказал. Иди отсюда, все вы люди сволочи! Подлые двуногие твари! Не зря мама вас убивает!

— Постой, Анди, я же не человек — давай, я попробую тебе помочь?

— Это как? Я с тобой не пойду никуда, даже и не думай!

— Да не надо никуда ходить — я умею лечить, правда пока пробовал только на людях, но вы, драконы, тоже живые существа, так почему и не попробовать, может получится?

— А трогать будешь? Если дотронешься — я тебе палец откушу! А может и всю руку! — дракончик щелкнул челюстью так убедительно, что было ясно — откусит, гадёныш…

— Нет. Стой вот так, я постараюсь немного попробовать полечить — у тебя они болят? Или просто не работают?

— Болят… — угрюмо сообщил дракон — ещё как болят…всё время болят. Жаль, мама его не успела убить до того, как он сломал мне крылья. Мы не умеем лечить — вот с камнем работать — да. Или с огнём. А лечить — нет. Ладно, болтаем много — пробуй давай, а то скоро мама прилетит!

Андрей наклонился к дракончику и осторожно, памятуя о его обещании оттяпать палец (он ухмыльнулся — как это он стал бы отгрызать руку? Если только у трупа, неделя труда — руку перегрызена!), дотронулся до ауры существа.

Ауры соединились, засветились ярче, как будто подпитанные дополнительной энергией, и монах сосредоточился на том, чтобы красные сполохи ушли из ауры дракончика.

Вначале ничего не получалось, но потом ауры начали как бы мигать, смешиваться…в руку Андрея пошла волна боли и он чуть её не отдёрнул, но сдержался и продолжил — наконец, багровый цвет с чёрными прожилками стал уходить, превращаясь в розовый и оранжевый, сияющий свежими оттенками жизни.

Дракончик вздохнул, в тишине пещеры и высунул красный язык:

— Ох, как хорошо! У меня ничего не болит, яж забыл, как это бывает! Вот только летать всё равно не могу — он помахал кривыми крыльями и удручённо добавил — всё равно урод!

— А пойдём наверх? Знаю-знаю! — не трогаю тебя! Просто пошли, я посмотрю, что там с твоими крыльями. Тут я вижу…но по другому. Я бы хотел увидеть твои крылья га солнечном свету, узнать, что там с ними случилось и как можно помочь. Не боишься?