Гибель Третьего Рима - Виктор Гребенщиков

В общем и целом все конечно хорошо, наша прекрасная маркиза, точнее фараонесса, спите спокойно, резво подоспело полицейское подкрепление из Гизы и группа телерепортеров, весь район оцепили и огородили, а всех любопытных, включая толпу туристов оттеснили за ограждения. Собрался оперативный совет хранителей этого музея под открытым небом и археологов, и они решили срочно вскрыть могилку внезапно разбушевавшегося фараона, даже уже подогнали спецтехнику и дробно затарахтели отбойные молотки, — над всеми пирамидами понеслась такая какофония, какой никто не слышал последние тысяч пять лет, это как минимум, и точно с момента их строительства.

Во времена древнего строительства тоже эти глыбы обрабатывали вручную зубилами, а чтобы процесс шел веселее, отбивали данс-ритм на барабанах, два удара в секунду, и тоже пиликали на тростниковых дудках, орали надсмотрщики и рабы от ударов плеток, история всегда любит повторяться. Естественно, что наши диггеры услышали, что к ним пробивается снаружи подмога, — видимо чтобы облегчить их участь и добычу, Дарк сказал, что пора прошвырнуться над этими стукачами и дятлами на шаттле и оставил Цою полное завершение экспроприации законного клада, этого послания из глубины веков. Большую часть золотых изделий и самых тяжелых по весу трансспэйсеры уже переправили на запасную базу, так что Цой быстро скидал остатки бронзовых зеркал, гребешков в два других контейнера, в третий сгрузил оборудование, последний занял сам и выскользнул уже внутри лаборатории в Калуге. Цой отключил контейнерный портал канала и раскупорил бутылочку французского коллекционного вина, — свист в пирамиде фараона в Гизе сразу прекратился на ближние обозримые тысячу лет.

Дарк примерно в это же время выруливал на шаттле над районом пирамид и закладывал вираж над вершиной Хеопсовой каменной призмы, а народ, собравшийся послушать свист-концерт, — от такого поворота шоу отпал в экстазе, репортеры всю свою технику мигом навострили на черный диск летающей тарелки, как тут не помахать ручкой братьям по разуму с этого НЛО, люди здесь бесновались, забирались друг другу на головы, и вдруг… Художественный свист фараона стих, уже навеки, с гарантией сто тонн, и теперь воцарилась натуральная гробовая тишина, на толпу пикировал громадный и мрачный угольно-черный диск, также внезапно началась паника.

И паника еще более безжалостная, во всех проснулся дремавший внутри древний инстинкт самосохранения, и плюс дополненный современным нежеланием попадаться в качестве образца для опытов где нибудь на альфа центавре. Дикое стадо полу-древних, полу-современных людей ломанулось в стороны, затаптывая упавших и детей, с ревом ужаса наэлектризованная толпа сминала ограждения и набивалась в машины, и во все открытые забегаловки, даже телеоператоры, на что уж крутые перцы, многие слиняли с места красочных событий. Однако самые стойкие успели отснять неплохой репортаж появления НЛО во всех подробностях и во всех ракурсах, видео сразу разошлось по всем ведущим мировым информационным агенствам, и пока Дарк куролесил над Гизой, — Цой наблюдал эту катавасию по телевизору и потягивал винцо. А Дарк еще не закончил свое показательное выступление, и завис над пирамидой, которую они с Цоем только что обчистили, высыпал на нее сверху из грузового отсека каменный мусор, который трансспэйсеры извлекли из коридоров в этой же пирамиде.

Такой вот парадокс относительности, что внутри, а что снаружи, без выпивки не понять, он дал еще один прощальный круг над могилкой Хеопса и нырнул в пространственный туннель, ведущий на запасную базу — и через десять минут уже сидел рядом с Цоем и отпивал первый бокал ароматного «Шабли» — только что из французского погребка, и они вместе хохмили над египетским переполохом, что изливался с телевизионного экрана.

Самое тяжелое последствие этой операции не потери египетского музея, — там ведь даже не поняли о чем свистел фараон из под груды каменных блоков, — хотя в соответствии с приметой — свист ведет к потере денег в карманах. Самое тяжелое теперь рассовать все эти бесценные сокровища по временным базам, поскольку лаборатория была доверху завалена золотыми кубками, масками и мисками, — это целая музейная экспозиция. Часть коллекции погрузили на шаттл, и вместе с мумиями фараона и его «слуги» сплавили типа в подарок его потомку Аминохему, а уж как младшенький правитель был рад этому привалившему к нему наследству через его прилетевших «небесных» покровителей, так естественно опять все закончилось как положено, новой ночной тусовкой у оазиса с плясками и танцами живота…

Суровая нагрузка на печень и ноги, а когда вернулись на запасную калужскую базу, ноги гудели, каждая клеточка печени стала на колени и слезно умоляла больше так не делать, — во время этого расслабона Цой невольно припоминал и сравнивал свои похождения до знакомства с Дарком, с этой напряженкой, и житухой в постоянной готовности к прыжку через пространство, да просто чтобы прыгать дальше. Интересно до какого возраста он еще сможет считаться трансспэйсером и свободно, как одинокий волк, гулять по просторам Земли, Цой попытался даже представить себя седым старикашкой в кевларе, с дрожащей рукой на пульте управления — но воображение отказывалось играть в такие игры.

Но память плавно и услужливо прокручивала самые яркие картины из прошлого, когда он был простым начинающим конструктором в отделе секретного института за высоким бетонным забором, повитым колючей проволокой под смертельным напряжением, и в центре России как территории, в Сибири, в Новосибирском Академгородке, именно тогда в его голове сформировался весь принцип работы пространственного канала. Цой сразу же просек и понял все новые и неограниченные возможности применения пространственных перемещений и прикинул последствия обладания властью над пространством — реально это могло значить только одно — он мог получить неограниченную власть над событиями и людьми, причем независимо от их масштаба и ранга, практически он мог стать владыкой всего этого суетного мира, а это совсем не мало…

Поэтому нет ни малейшего смысла даже подумать — подарить это изобретение тоталитарному государству, — взамен эти толстожопые зажравшиеся чинуши подарят тебе лишь убогую пенсию явно ниже прожиточного минимума и деревянный крест на заросшей бурьяном могилке, — а вот фиг им в глаз, лучше потихоньку самому раскрутить эту вертушку и освоить все дивиденды от этого проекта. Видимых препятствий нет, Цой забросил работу на большого «доброго» дядю, государство, под тетиным именем Раша, и погрузился с головой в расчеты и разработку конструкции генератора пространственного канала. А чтобы не очень спадывали от голода штаны, временами он устраивался на шабашки подкалымить немного мани, затем снова как в омут нырял в проблемы создания первого в мире образца экспериментальной этой установки пространственного трансспэйса.

Аналогов нигде нет, так что приходилось каждый отдельный блок переделывать и десять и сто раз, прежде чем получался устойчивый и эффектный результат, этот день двадцать пятого декабря, 5766 года он торжественно внес в копилку важнейших мировых событий, вполне возможно даже вселенских. Ведь путешествие через коридор, канал в пространстве от одной точки к другой, мгновенно или даже с заданным запаздыванием, процесс пожалуй не имеет ограничений, определяется только мощностью генератора синхронизирующего поля и геометрическими размерами окна входа в самое нулевое подпространство, в принципе мечта как всего прогрессивного так и агрессивного человечества. И вот день настал, — и Цой наконец врубил автомат защиты на первой установке для пространственного перемещения, даже сам придумал название — «канал», коротко и емко, он даже слегка помучился выбирая слова, хотелось чтобы звучало загадочно и внушительно, но подходящих терминов было мало даже в богатом русском языке, можно было бы конечно легко усилить выражение коротким непечатным слэнгом, и народными прилагательным, — он не любил всуе употреблять крепкие словеса.

Первый предмет пошел в пространственный канал так, как первый космонавт, и также должен был по праву занять место в музее мира достижений трансспэйса, кстати и сам термин трансспэйс родился в муках из двух англоязыких «транс» и «спэйс», что аналогично «через» и «пространство», но более внушительно и по заграничному. Героем для первого выхода в трансспэйс стал такой хороший и надежный предмет настоящего конструктора, карандаш средней твердости фабрики «Кох-и-нор», — и процесс чем-то напомнил включение первого допотопного телевизора с маленьким экраном как у современного мобильника, — а ведь первые телевизоры еще к тому же были довольно страшными на вид в смысле дизайна, как и генератор. Это нагромождение фигурных катушек из самодельного сверхпроводника в пузырящихся дьюарах с жидким азотом, со шлейфами тянущимися к коробкам компьютеров и витыми толстыми силовыми шинами от гудящих на стогерцовом басе трансформаторов, зрелище не для слабонервных, куча мониторов с потоками цифр, а посередине маленькое черное окошечко, не больше спичечного коробка, готовое превратиться в окно во внешний мир.