Пылающая Башня (СИ) - Вайс Ден

Тем временем Буба вынес нас на заросшую, но все равно хорошо заметную дорогу. Когда-то она служила обитателям Прилесья, но с пришествием в эти края секты красных колпаков, чудовищ и скверны, что всегда следовали за рабами Нечистого, пришла в запустение.

— "Я чую опасность, Хозяин… Там впереди… Нас что-то поджидает… Что-то очень… неприятное… Хозяин."

— Засада? — я насторожился, стараясь уловить малейшие признаки присутствия смертных или чудовищ, но ничего не смог заметить.

— "И, да и нет, Хозяин… не могу объяснить…" — остановившись, я слез со спины демона, и накинув капюшон на голову, сошел с дороги. Буба, почуяв, что сейчас не стоит привлекать к нам внимание, резко притушил свое внутреннее пламя и уменьшился в размерах, сравнявшись с обычным серым обитателем Темнолесья. Мы скрыто двинулись вперед, пробираясь сквозь дремучие заросли и буреломы.

Забравшись на дерево, что росло на краю довольно большой поляны, я внимательно вглядывался, ища источник нашего с Бубой беспокойства. В центре свободного от деревьев места, виднелся массивный пень от дерева. Вдоль пня из земли торчали высохшие колья, с развешанными на них черепами людей. Чуть в стороне виднелось опаленное пламенем место. В центе выжженное пятна виднелись металлические остатки какай то конструкции и еще что-то…

Так и не заметив ничего опасного, я осторожно спрыгнул на землю и вышел вперед. Дерево, от которого нынче остался только трухлявый пень, было явно погублено одним из заклятий сектантов. Несмотря на прошедшие годы, от него до сих пор исходило стойкое зловоние скверны. Черепа на пиках, за прошедшие годы, лишенные остатков плоти, скалились полусгнившими зубами…

— "Хозяин… я не нахожу следов животных… Как будто на эту поляну не заходит вообще ничто живое… По своей воле… Хозяин." — Осмотревшись по пути к пепелищу, я тоже не смог обнаружить ничего, что могли бы оставить после себя дикие обитатели Темнолесья. Было что-то в этом месте такое… что отпугивало от него любую живность, чьего разума или инстинктов хватало, чтобы держаться от этого места подальше.

В выжженном пятне, я с удивлением обнаружил ржавые остатки деталей, видимо когда-то были частью экипажа и еще оружие, ни разу не встречавшееся мне ранее. Длинные прямые клинки, с рукоятками словно обернутыми стальной проволокой, что формировала нечто, похожее на корзинки и еще несколько частей доспехов.

— Тут явно кого-то предали огненному погребению, Буба. И вряд ли это были те, чьи головы развешаны на кольях…

— "Да, Хозяин. Это головы сектантов, от них до сих пор едва тянет мерзким зловонием… а вот и их тела, Хозяин." — Демон движением когтистой лапы сорвал с земли пласт дерна в стороне от погребального костра, открывая дневному свету полуистлевший скелет.

— Тут была схватка, Буба. Кто-то бился с рабами Нечистого и видимо победил. Они сожгли своих погибших, развесив головы врагов… — Не успев закончить свою мысль, я схватился за голову, со стоном оседая на колени…

В глазах потемнело, словно я получил сокрушительный удар по голове. Через мгновение мир вокруг меня поплыл, меняя свои очертания, на длинный каменный коридор, погруженный во мрак. До моего слуха, донеслись первые, еще плохо понятные, но от того не менее кошмарные звуки… Скрежет металла о металл, шипение плоти, стоны боли и полные обреченности вопли отчаяния.

С той стороны, по коридору в мою сторону приближался странный, сутулый силуэт, с каждым шагом припадавший на одну ногу. Уродливый и сгорбленный старец держал перед собой бубен, ритмично ударяя в него костяшками пальцев, и распевая на ходу, слова омерзительного заговора. Поток проклятий, обращенных ко мне, и раболепных обещаний кровавых жертвоприношений для своего хозяина и повелителя, сменялся просьбами найти и покарать мерзкого мальчишку, что дерзнул встать на пути великих замыслов Нечистого.

С каждым шагом Хромца кошмарная какофония звуков, что были уместны лишь для самой темной камеры пыток, становилась все громче, заполняя окружающий меня мир, сузившийся до этого темного коридора. Вопли и стоны, хруст ломающихся костей, и мерзкий смех истязателей, глумившихся над своими беззащитными жертвами, пытались полностью поглотить мое сознание, лишить способности здраво мыслить, подавить волю к сопротивлению. Из последних сил, я поднял голову, взглянув в лицо своего врага и понял. Как только Хромец дойдет до того места, где я корчусь от боли и ужаса, моя жизнь прервется…

— Ты все-таки попался… мерзкий мальчишка… Как долго я ждал нашей встречи… — голос колдуна низкий и хрипящий словно сочился злорадством и ликованием.

— Ты не смог пройти мимо того места, где я лично пытал и убил твоего отца! Он оказался никчемным и бесполезным куском мяса…, впрочем, как и ты сам. Мой господин, Великий Нечистый, одарит меня своей силой и возвысит… Когда я преподнесу ему ваши с демоном души и твою голову на медном блюде…

Речь колдуна прервалась яркой вспышкой, что окутала меня ореолом пламени. Какофония кошмаров, наведенная колдуном, начала стремительно стихать, стены тоннеля меркли, с каждым мигом становясь прозрачнее и иллюзорнее…

Я открыл глаза, очнувшись на том месте, где меня застиг морок, сотворенный моим врагом. Бубы не было в материальном мире. Демон вернулся в печать, принимая на себя ментальный удар, защищая мой разум от действия морока. Но…

Со всех сторон на поляну выходили сектанты. Отвратительные рожи, несшие на себе следы болезней и порчи, оскаленные в хищных гримасах. Сжимая в руках корявое оружие, копья, топоры, дубины, а порою и просто кухонные ножи они окружали меня. Тишину Темнолесья разрывали гортанные выкрики вожаков, гнавших своих прихвостней на праведное дело, суливших большие награды тем, кто сумеет принести их господину мою голову. Я слышал звонкие щелчки кнутов и протяжное завывание оскверненных гончих.

Над моей головой просвистели несколько арбалетных болтов. Ощущение пролетевшей надо мной смерти, быстро привело меня в чувства, пробуждая во мне жажду битвы и праведного отмщения, тем… кто погубил мою семью.

— Место, где погиб мой отец, говоришь… — поднимаясь с земли, прорычал сквозь сжатые зубы я, поворачиваясь лицом к своим врагам. Их были сотни. Хромец собрал всех, кого смог, видимо решив поставить окончательную точку в нашей истории.

Настал момент истины, тот самый миг, когда в ход идет все, без остатка. Мое тело окружил ореол пламени хаоса, Буба отдавал мне все, что хранил в себе. Я слышал мысли демона, что жаждал крови и пламени, кровавой расправы над теми, кто посмел покуситься на жизнь и свободу хозяина.

Первую волна нападавших погибла почти мгновенно, испепеленная на месте потоком огненного дыхания. Поочередно ломая печати на свитках, я окружил себя кольцом пламени и отрезал сектантам пути к бегству оставшимися у меня огненными стенами.

— Вы думали, что загнали меня в угол, твари! Нет! Это вы сейчас заперты тут со мной и обречены ответить за свои злодеяния. — Преодолевая кольцо огня, на меня кинулась гончая. Опаленная магическим огнем, огромная тварь попыталась сбить меня с ног, целясь своей пастью в мою голову. Но недопрыгнув до меня совсем немного, чудовище замерло в воздухе. Смотря в глаза твари, я усилил нажим телекинеза, чувствуя, как под давлением моего заклятья хрустят и ломаются кости чудовища. Гнев и ярость, что сейчас бушевали в моей душе, придали новые силы не только огненной магии.

Оскалившись, я с удовольствием выдохнул поток пламени, превращая и без того подгоревшую тушу гончей в пылающий ошметок изломанной плоти и усилием воли, зашвырнул ее в первого порвавшегося мне на глаза красного колпака. Время обороны прошло, и сломав последнюю печать, я пробудил любимое боевое заклятье Вильгельма Звездочета.

Над поляной стремительно собиралась туча, в сердцевине которой разгоралось яростное пламя хаоса, годы назад заключенное в свиток талантом моего деда. Через мгновение, дневной свет померк и на головы сектантов обрушился поток огненных стрел, обращая теля бандитов в вопящие от ужаса и боли, живые факелы.