Госпожа попаданка (СИ) - Каминский Андрей Игоревич

На втором троне восседала красивая женщина, лет тридцати, в красном платье с глубоким вырезом. Лицо, с резкими «орлиными» чертами, выразительные черные глаза и нос с изящной горбинкой, выдавали принадлежность к иному народу, нежели дракийцы. В голове Кэт невольно всплыло полузабытое определение из прошлой жизни — «южная внешность». Густые черные волосы охватывал серебряный обруч, тогда как всклоченные космы ее соправителя украшала золотая корона с алыми рубинами по окружности. Изящную шею женщины охватывало серебряное ожерелье с синими сапфирами, сапфиры же украшали и золотые серьги в ее ушах. Кроме этих двоих у стен зала замерло с десяток солдат в кольчугах и в шлемах в виде собачьих голов, вооруженные мечами и алебардами. Перед самым троном стоял высокий худой мужчина в темно-сером одеянии, украшенным белым изображением все того же крылатого пса. Лицо мужчины скрывал надвинутый на глаза капюшон. В правой руке он держал сучковатый посох, увенчанный темно-желтым шаром, в янтарной глубине которого чернело некое насекомое. Левая же рука удерживала цепь, на которой сидел огромный черный волк, злобно смотревший на девушку-кошку.

Желтые глаза мужчины, сидевшего на троне, встретились с глазами Кэт и тонкие губы тронула усмешка, обнажив мелкие острые зубы.

— Интересное отродье, да Марозия? — обратился он женщине, — чего только не придумают эти сучки из Монастыря. Напрасно вы с подружкой сунулись в наши горы — в Борате Храм уже не властен.

Кэт молча посмотрела на него и демонстративно отвернулась. Послышался мелодичный смех Марозии.

— Какая своенравная киска! Влайку, ты подарил мне целую свору гончих, но в Гроскании все знатные дамы заводят домашних кошечек. Может, такая получится из нашей гостьи?

— Думаю, мы найдем ей более интересное применение, — усмехнулся мужчина и громко прикрикнул, — эй, киска, посмотри на меня! Прояви больше уважение перед лицом князя, если не хочешь ближе познакомиться с Орфом.

Черный волк издал грозное рычание и, глянув на него, Кэт увидела, что глаза зверя полыхают адским огнем, а в оскаленной пасти пляшут язычки пламени. Она перевела взгляд на троны и торопливо кивнула. Мужчина довольно усмехнулся.

— Так то лучше. Знаешь, кто я?

— Она называла тебя Влайку, — кивнула Кэт на женщину, — значит, ты князь Бората. Я слышала, как о тебе говорили в Монастыре.

Лицо Влайку расплылось в довольном оскале.

— Значит, обо мне знают в Никтополе? — спросил он, — и что говорили?

— Да ничего, — пожала плечами Кэт, — просто упомянули, что есть такой князь.

Улыбка на лице князя несколько увяла, зато женщина снова рассмеялась.

— Не волнуйся, дорогой, скоро у них появится много поводов говорить о тебе, — она повернулась к Кэт, — так кто же ты, милашка?

Кэт замялась, не зная, как объяснить то, что она и сама толком не понимала.

— Я…

— Да мало ли чего у них там не водится в Монастыре, — перебил ее Влайку, — какая разница, кто она? Давай лучше придумаем, что с ней сделать?

Черный зверь у трона громко и злобно взлаял.

— Вот и Орф согласен со мной, — сказал князь, — а ты что скажешь, Дирканей? На что сгодится эта кошка?

Молчавший доселе мужчина в сером одеянии сбросил капюшон, обнажая лысую голову и узкое костистое лицо. Кэт содрогнулась, увидев его глаза — вернее гноящиеся глазницы вокруг которых ползали белые опарыши.

— Как вода не сходится с огнем, — гулко произнес он, — как лед не терпит солнца, так и собака не потерпит рядом с собой кошку. В день, когда мы отдаем почести архонту, твой предок возрадуется, получив столь необычный дар.

— И впрямь необычный, — капризно протянула Марозия, — может архонт обойдется чем-то более привычным? Обидно, если такую занятную зверушку просто разорвут собаки.

— Поэтому, это будут не просто псы, — Влайко осклабился в совершенно мерзкой улыбке, — я решил отдать ее збураторам.

Недовольство на лице Марозии сменилось живым интересом, а губы безглазого жреца искривились в подобии довольной усмешки. Князь посмотрел на недоуменно смотревшую на него кошкодевку и снисходительно усмехнулся.

— Не понимаешь, о чем речь? Видишь это? — он указал на картину позади тронов, — много веков назад Гласеа-Лаболас, разгневанный тем, что крестьяне мало чтили его жертвами, сам ворвался в одну из деревень. Архонт растерзал множество крестьян, но пощадил дочь старейшины, Дэкиену за ее красоту. Он унес ее на вершину скалы, посреди бурного потока, а спустя девять месяцев она явилась в деревню, с новорожденным сыном на руках. От этого ребенка и пошли князья Бората — и с тех пор, раз в четыре года, в нашем роду отдают долг архонту. За то, что Гласеа-Лаболас тогда не убил Дэкиену, выбирают молодую девушку, которую растерзают священные псы. Но столь символичный дар, как ты, заслуживает чего-то большего, чем простая свора. Ты видела збураторов, псов-драконов, на стенах моей крепости? Кровь Крылатого Пса течет в жилах князей Бората и после смерти они возвращаются к своим корням в новом обличье. В них много от архонта — но немало и от обычных псов, так что им будет прия…

Негодующий мяукающий вой оборвал его на полуслове — это Кэт, приняв кошачий облик, взметнулась ввысь, целя острыми когтями в горло князю. Тот не успел схватиться за меч, — также как и солдаты, даже жуткий пес, казалось, растерялся. Вжавшаяся в трон Марозия, белая от ужаса, широко распахнутыми глазами смотрела на огромную кошку. Не растерялся лишь жрец Дирканей: с быстротой молнии мелькнул жезл и Кэт с диким воем повалилась на пол — ее словно ударило током. Вновь приняв человеческий облик, скорчившись на полу, парализованная, она, как сквозь туман, увидела нависшие над ней лица княжеской четы и между ними — оскаленную пасть огнедышащего пса.

— А с ней нужен глаз да глаз, — усмехнулся Влайку, — ну ничего, несколько дней в подземелье собьют с нее спесь.

— У меня идея! — воскликнула Марозия, — ведь збураторы уже здесь — так почему бы не отдать им какую-нибудь служанку? Они получает дополнительную жертву, а наша гостья сможет полюбоваться на то, что ее ждет совсем скоро.

— Отличная идея, — Влайко вновь осклабился, обнажив острые зубы, — вот прямо сейчас и займемся. Только свяжите ее получше, пока она не очухалась. И пусть кто-нибудь поищет подходящую девку в замке.

Пара солдат выбежали из зала, выполнять чудовищное приказание, другие же подошли к Кэт, сноровисто связывая ей руки и ноги кожаными ремнями. Закончив, солдаты подхватили ее за руки и вынесли во двор. Рядом с ними шел Орф — явно раздосадованный, что не он предотвратил смертоносный бросок, сейчас черный волк всем видом демонстрировал готовность не оплошать во второй раз.

Солдаты во дворе дисциплинированно отошли к стенам, освобождая пространство во дворе. Посреди него корчилась связанная девушка — обнаженная, с растрепанными темными волосами. В синих глазах читался неподдельный ужас, с которым она смотрела на вышедших на балкон Влайку, Марозию и Дирканея. Заметив, что Кэт уже вынесли во двор, жрец вскинул руки нараспев произнося заклинания. В тот же миг сверху послышался шелест крыльев и Кэт, подняв голову, увидела, как с замковых башен пикируют уже знакомые ей волкодраконы. Самый большой успел первым: подхватив с землю девушку, монстр взмыл в небо, на лету срывая с кричащей пленницы путы. В полете чудовище менялось — его тело вытянулось, задние лапы выпрямились и удлинились, став похожими на человеческие ноги. Вскоре монстр уже напоминал огромного, заросшего шерстью, человека, но с волчьей головой и перепончатыми крыльями. Непрестанно махая ими, збуратор прижал девушку к стене ближайшей башни и, раздвинув ей ноги, грубо ворвался в ее лоно. Жалобный крик заглушил дикий вой чудовищ, рассевшихся по остальным башням, приняв все то же получеловеческое обличье. Кэт невольно обратила внимание на торчащие у них между ног ярко-красные эрегированные члены. Глаза тварей горели скотским вожделением, длинные языки непрестанно облизывали острые морды. Вожак стаи, меж тем, продолжал насиловать несчастную девушку, сопровождая ее крики и плач издевательским полухохотом-полурыком. Вот он закинул голову, издал совершенно безумный вой, выгнув спину и, судя по всему, разряжаясь в девичье лоно своим семенем. В следующий миг он метнулся вверх, выпустив девушку из лап. До земли она не долетела — другой збуратор, с быстротой молнии метнувшийся с башни, мгновенно подхватил жертву и взмыл над замком, насилуя несчастную прямо в воздухе. Закончив, он также швырнул девушку на землю — чтобы ее подхватил следующий монстр. Одна за другой сменяли друг друга жуткие твари, на лету утоляя свою звериную похоть. Девушка уже не кричала — ее голова бессильно повисла, дергаясь, как и все тело, болтавшееся, словно сломанная кукла в такт движениям насильников. Вот и последний монстр выпустил девушку из когтистых лап — и в тот же миг вся стая кинулась на несчастную. Та все же нашла в себе силы для последнего отчаянного крика, когда над внутренним двором закружился жуткий хоровод из перепончатых крыльев, мохнатых тел и когтистых лап. Истошный крик оборвался, когда збураторы вновь взмыли ввысь, на лету пожирая куски окровавленной плоти. В следующий миг мохнатые твари растаяли в сумрачном небе.