Ишемия (СИ) - "happynightingale"

Рей вздрогнула, как человек поймавший сквозняк кожей. Вздрогнула и прикусила губу. Не сейчас, нет. Время отчаянно жалеть себя у неё ещё будет. Сейчас нужно остаться гордой, сильной, свободной. Такой, какой она пыталась стать.

Бен, ощущая в ней перемену, успокаивающе погладил её по спутанным волосам.

- Рей. Рей, я люблю тебя.

Он знал, что это жалко. Что после секса это банально. Что после пяти месяцев расставания это поздно. Но слова, давно проросшие в нем, вырвались сами по себе. Хотел сказать одно, а вдруг выпалил другое, сокровенное.

Рей неожиданно рассмеялась. Очень зло рассмеялась.

- Вот блядь, да ладно? - выдавила девушка из себя. Он хоть смысл-то этих слов понимал вообще?

***

Так-так-так, дорогие читатели

Правда, не знаю как вы, а мы просто ужасно соскучилась

Понимаем, что обновлений хочется чаще, но поверьте, пока чаще никак.

Запуск проекта пожирает всё время, и пока есть только чуть-чуть времени по ночам, чтобы писать. Вот ещё дней десять, и можно будет выдохнуть, но пока… есть что есть))) Да и бета совсем не железная, продираться сквозь дебри этих длинных, сложных предложений. Прошу понять и простить)

ну и плюс напряжение от этой парочки меня аж прошибло, было сложно унять эту их ярость от разочарования в самих себе, друг друге и всем мире)))

Но они все ещё как те корабли, которые двигаются навстречу друг другу…и проплывают мимо. У меня, кроме “ну ё-моё” диагноза для обоих пока нет.

========== Глава 16 ==========

“Северное сияние” готовится очень просто: водку и мед налейте в стакан для смешивания, добавьте розмарин и лед. Аккуратно, по ложке, влейте шампанское, чтобы оно не перемешалось с другими ингредиентами, и украсьте цедрой лимона. Если бы Рей в порыве плохого настроения заказывала себе “Северное сияние”, она бы не попросила заменить шампанское на креман. Она бы с минуту подумала и попросила бы просто водку с медом. Возможно, водка была бы грейпфрутовой.

Бен Соло, глядя на бокал с виски, в который раз пожалел, что после целого дня, проведенного на кардиоконгрессе, решил остаться на званый ужин. У него не было настроения наслаждаться утиной ножкой конфи, квартетом очаровательных скрипачек или вести светские беседы с молодыми врачами. Все равно и еда, и музыка, и слова имели привкус пепла. Он больше не мог не то чтобы кого-то спасти, но и даже кого-то чему-то обучать. Человек, у которого умерли почти все прооперированные за пять месяцев пациенты, и находиться-то здесь не должен, но фармацевтическая компания, с которой он и провалился, пригласила его.

И он, оглушенный вчерашней новостью, которая ставила точку в его карьере, посетил конгресс, просто чтобы не оставаться тет-а-тет с собой и своим огромным страхом. Попивая виски и абсолютно контролируя себя, Бен с горечью ощутил себя - впервые - чужаком среди всех этих замечательных врачей. Глядя на всех них, мужчина чувствовал себя словно человек, который сошел с поезда, потому что билет был до определенной станции, но жадно смотрел удаляющемуся составу вслед.

Бену Соло было стыдно, но он продолжал пить и делать вид, что все в порядке. Будто этот жутковатый пир посреди персональной чумы был ничем не примечательным ужином. Будто его мир не раскололся. Будто он все ещё гордый и великий доктор Соло. Будто слушая доклад Аруна Сингха*, он ощущал восторг, а никак не накатывающее отчаяние.

Но хуже чувства безнадежности, стыда и потерянности было сегодня увидеть Рей. Судьба, насмехаясь, продолжала их сталкивать. Приглашенная в качестве особой гостьи девушка говорила со сцены мотивационный спич, а Бен, глядя себе под ноги, не ощущал себя и капли вдохновленным. Думал только о том, что фарм компания, с которой он так долго работал, живет себе дальше. Имеет кучу денег, чтобы спонсировать конгрессы и участие в них таких дорогих во всех смыслах гостей. Компания, уничтожившая, по сути, его карьеру, добивала его тем, что пригласила Рей. Бен не был удивлен тем, что, не взирая на катастрофические результаты, компания продолжала отлично себя чувствовать. В конце концов, все знали историю талидомидных детей**, когда позор упал на плечи всей нации, но допустившая промашку компания существовала и по сей день. Таковы были правила рынка. Пока в фармацевтических компаниях нуждались, их не призывали к радикальному ответу. Другое дело - врач. Врача всегда можно было заменить. Каким бы светилом он ни был.

Попивая виски и наблюдая, как уже закончившая говорить Рей с удовольствием ведет занимательную беседу с парой кардиохирургов, Бен усмехнулся. Был уверен, что девушка и не подозревает о его присутствии - он и сам-то не должен был быть среди кардиологов, а, значит, смеется, флиртует и улыбается не ему назло. А просто так. Отлично проводит время.

Веселится.

Такой веселой рядом с ним она никогда не была. Улыбчивой - да, но вот прямо искрящейся от веселья - нет, ни разу. Счастливой сделать Рей ему не удалось. Хотя, как раз-таки, может, освобождение от поводка Ункара сделало её такой светящейся и переливающейся как бокал с игристым? Освобождение, за которое он заплатил половиной своего капитала.

Свобода Рей стоила дороже, чем что-либо, что Бен покупал в своей жизни, но Хакс, берущий такие сумасшедшие деньги, хоть дело свое знал. Если бы нужно было, Бен отдал бы все. Раз он не смог вылечить её от ишемии, то хоть вот так компенсировал те злые слова, которые наговорил ей за все время. Ему было бы невыносимо знать, что девочка страдает и дальше. Наверное, наблюдать за ней сейчас было и мукой, и наградой, ведь выходило так, что хоть что-то хорошее он сделал.

Рассматривая веселую, смеющуюся Рей, Бен поймал себя на том, что впервые не испытывает ни ревности, ни злости. Он просто любовался ею, как человек любуется слишком дорогой для себя тиарой, выставленной в окне ювелирной лавки. Человек, знающий, что обладать этой драгоценностью не может и не вправе. В груди болело так, будто сердце вырвали, но красота Рей, которая была источником этой боли, её как-то странным образом и заглушала.

На девушке было обманчиво простое струящееся платье персикового цвета, расшитое то ли камнями, то ли блестящими нитями, потому что каждый раз, когда Рей двигалась, она будто сама переливалась. С непривычно аккуратной прической и без своих жутковатых черных теней, с розовым жемчугом в ушах и с полным отсутствием алой помады Рей выглядела потрясающе, неожиданно элегантно. Глядя на неё, Бен знал, что должен стоять там, рядом, ведь сейчас она, находясь в его мире, выглядит именно так, как он и хотел. Не надеясь на встречу с ним, Рей подсознательно выглядела под стать ему.

Потому что сердцем была его девочкой. Только его. Морально она, видимо, его так и не отпустила ещё. Как он держался порой только на мыслях о её свете, Рей держала баланс, думая о нем.

Неожиданно Бен оставил свой стакан и отошел от стойки. У него всегда был выбор - продолжать пить дальше, упиваясь болью и страхом перед будущим, или же отвоевать у судьбы что-то ещё. Он, вроде, и понимал, что сейчас ему больше нечего предложить Рей, кроме самого себя. Его карьера разлетелась на осколки, он упал, имидж и репутация скоро будут разрушены. Но, возможно, ей было все равно? Вдруг ей бы просто захотелось только его без этих дополнительных “аксессуаров”? Он принял её в свою жизнь, не оглядываясь на её прошлое и скандальное настоящее. Возможно, и он мог разбить чертову витрину и утащить себе ту роскошную тиару?

- Рей, - подойдя поближе, тихо позвал Бен. Он знал - эта девушка всегда услышит его голос.

Она вздрогнула, а затем развернулась. В глазах мелькнуло удивление, но улыбка - профессиональная, чужая - осталась на губах. Отлично владея собой, Рей, тем не менее, была потрясена. Написав книгу о нейрохирурге, она почему-то не догадывалась, что он мог посещать и мероприятия для кардиологов.

- Здраствуй, Рей.

- Привет, Бен.