Огненный крест. Книга 2. Зов времени - Диана Гэблдон

Брианна фыркнула в ответ, но повернулась и чмокнула его пальцы, а затем перекатилась на спину.

– Я подумаю.

Не считая шепота пламени и легкого треска оседающих дров, в комнате было тихо. Ночь стояла холодная, но безветренная. Утром будет туман – когда Роджер выходил на улицу, он почувствовал, как от деревьев к земле притягивает сырость. Однако в доме было тепло и сухо. Брианна еще раз вздохнула, и Роджер почувствовал, что ее снова клонит в сон, как и его самого.

Искушение безболезненно поддаться дремоте было велико. Брианна на время избавилась от своих страхов, а Роджер по-прежнему слышал этот шепот: «Он бы меня даже не запомнил». Только теперь он звучал по другую сторону двери в его мыслях.

«Я помню, мама», – подумал Роджер и открыл ее настежь.

– Я был с ней. – Он лежал на спине, глядя на потолок из сосновых брусьев, стыки между которыми были едва различимы, хотя его глаза уже привыкли к темноте.

– Что? С кем? – прозвучал сонный голос Брианны.

– С мамой. И бабушкой. Когда… та бомба…

Бри резко повернулась к нему.

– Хочешь рассказать? – Она нащупала его ладонь и сжала ее. Роджер и сам не знал, хочет ли рассказывать, но сжал ее руку в ответ и кивнул:

– Да. Наверное.

Он глубоко вздохнул, чувствуя запахи кукурузной каши и лука, витающие в углах домика. Где-то в самой глубине носа витали воображаемые запахи вентиляционных шахт и каши на завтрак, сырой шерсти и бензиновых выхлопов от грузовиков, которые и проложили ему дорогу по лабиринту памяти.

– Все случилось ночью. Заревели сирены воздушной тревоги. Я знал, что это такое, и все равно каждый раз пугался до ужаса. Одеваться было некогда; мама вытащила меня из кровати и просто накинула на меня пальто поверх пижамы. Мы выскочили, побежали вниз по лестнице – там было тридцать шесть ступенек, я посчитал их в тот день, когда возвращался из магазина, – и кинулись в ближайшее бомбоубежище.

Ближе всего была станция метро через дорогу: грязно-белая плитка и мигающие лампы дневного света, пугающий поток воздуха где-то в глубине, будто дыхание дракона в пещере.

Люди толкались, смотрители пытались перекричать шум толпы. Все дрожало: пол, потолок, сам воздух.

Громко топая по деревянным ступеням, поток беженцев хлынул вниз, на уровень ниже платформы, потом еще и еще, продвигаясь к безопасной глубине.

Бомбы проходили на пятнадцать метров вглубь, на самых нижних уровнях было безопасно.

Преодолев первый лестничный пролет, они в толкотне поспешили через туннель из белой плитки к следующей лестнице. Верхняя площадка была широкой, но вниз вели узкие ступени, и толпа водоворотом заполонила их, спускаясь тонким ручейком, пока беженцев из туннеля позади все прибывало.

Вокруг площадки была стена, и бабушка переживала, что меня прижмут к ней, – так сильно напирали сзади.

Приподнявшись на цыпочках и прижавшись к бетонной стене, Роджер заглянул за нее. Внизу вдоль стен мигали аварийные лампы, полосами освещая спускающуюся массу людей.

Стояла поздняя ночь, люди были одеты в то, что успели схватить, когда завыла сирена, и неровные вспышки света выхватывали то голые ноги, то странноватые вещи. Одна женщина, например, к ветхому пальто надела причудливую шляпку с перьями и фруктами.

Роджер завороженно наблюдал за толпой внизу, пытаясь разглядеть, правда ли на шляпке уместился целый фазан. Кто-то кричал, смотритель в белой каске с большой черной буквой «С» бешено махал рукой, подгоняя и так спешащую толпу к дальнему краю платформы, чтобы хватило места тем, кто спускался с лестницы.

– Многие дети плакали. Только не я, мне совсем не было страшно. – Он не боялся, потому что мама держала его за руку. Раз она с ним, то ничего не случится. – Рядом послышался грохот от тяжелого удара. Свет замигал. Звук был такой, будто над нами что-то рушится. Все посмотрели наверх и закричали.

На вид трещина в скошенном потолке не казалась пугающей – просто тонкая черная линия, которая зигзагом расползлась вдоль плитки. А потом линия вдруг разошлась в стороны и превратилась в зияющую пасть дракона, с потолка посыпалась грязь и плитка.

Роджер давно согрелся, и все же от воспоминаний кожа покрылась мурашками. Сердце бешено застучало в груди, вокруг шеи словно опять туго затянули петлю.

– Она отпустила, – сдавленным шепотом сказал он. – Отпустила мою руку.

Бри крепко сжала его ладонь обеими руками, стараясь спасти того ребенка…

– У нее не было выбора, – убедительным тоном прошептала Брианна. – Роджер, она ни за что бы не выпустила твою руку просто так, ей пришлось.

– Нет, – резко покачал он головой. – Я не об этом… погоди. Погоди-ка минутку.

Роджер крепко зажмурился, пытаясь замедлить дыхание и собрать воедино осколки воспоминаний о той ночи. Неразбериха, безумие, боль… что же там на самом деле случилось? В памяти не осталось ничего, кроме ощущения всеобщего хаоса. Но он ведь пережил это, он должен знать, что произошло – если заставит себя пережить это снова.

Брианна с силой вцепилась в его руку.

Роджер закрыл глаза и поддался воспоминаниям.

– Сначала я не помнил, – наконец тихо сказал он. – Точнее, я помнил, но только по рассказам других. – В памяти Роджера не отложилось то, как его, потерявшего сознание, несли через туннель и как потом он несколько недель мотался между приютами и приемными семьями вместе с другими онемевшими от ужаса сиротами. – Конечно, я знал, как меня зовут и где я живу, только толку-то. Отец к тому времени уже уехал, а когда нашли брата бабушки – преподобного, который затем и забрал меня, – история о том, что случилось в бомбоубежище, уже сложилась воедино. Мне сказали, я чудом выжил на той лестнице. Сказали, что мать, наверное, в суматохе потеряла меня, и меня унесло толпой вниз по лестнице – так я и очутился на нижнем уровне, где потолок не обрушился.

Брианна по-прежнему держала его руку, словно защищая.

– Теперь ты помнишь, что произошло? – тихо спросила она.

– Я помнил, как она отпустила мою руку, – ответил Роджер. – И я думал, что все остальное тоже правда. Но это не так. Она отпустила мою руку, – слова давались легче, напряжение в горле и груди исчезло, – она отпустила мою руку… а потом подняла меня. Мама, такая миниатюрная, подняла меня и перебросила через стену. В толпу людей на платформе внизу. Наверное, из-за падения я потерял сознание, но я помню, с каким гулом обрушился потолок. Никто из тех, кто остался наверху лестницы, не выжил.

Брианна прижалась к его груди, и Роджер почувствовал, как она сделала глубокий неровный вдох.

– Все хорошо, – прошептал он, хотя его хриплый голос дрожал, а из-за слез свет пламени расплывался перед глазами. – Мы не забудем. И Джем, и я, что бы ни случилось, мы не забудем.

Роджер четко видел лицо своей матери среди звезд. «Умный парнишка», – сказала она и улыбнулась.

Глава 99

Брат

Снег начал таять. С одной стороны, я радовалась тому, что становится теплее и сквозь землю пробивается весна, с другой – меня пугала мысль о том, что ледяной барьер, защищавший нас от внешнего мира, вскоре исчезнет.

Джейми не изменил своего решения. Весь вечер он сочинял письмо Милфорду Лиону, выверяя каждое слово. Джейми писал, что теперь готов обдумать предложение мистера Лиона по продаже товара – то есть нелегального виски, – и рад сообщить, что в наличии имеется довольно большое количество. Однако его беспокоит, не случится ли каких проблем с доставкой – не перехватят ли товар таможенные власти и не разворуют ли его в пути, поэтому хотелось бы убедиться, что работу поручат опытному в подобных делах джентльмену – другими словами, контрабандисту, которому известны все ходы и выходы.

Джейми писал, что его хороший друг мистер Пристли из Идентона (которого он, конечно, знать не знал), как и мистер Сэмюел Корнелл, с которым ему выпала честь служить в Губернаторском военном совете, уверил его, будто некий Стивен Боннет – наиболее способный в подобных делах человек с непревзойденной репутацией. Если бы мистер Лион организовал ему встречу с мистером Боннетом, чтобы Джейми мог составить собственное впечатление и убедиться в безопасности рассматриваемого плана, тогда…

– Думаешь, он согласится? – спросила я.

– Если он знает Стивена Боннета или может отыскать его, то да, согласится. – Джейми вдавил отцовское кольцо с выпуклым драгоценным камнем в сургуч. – Такие имена, как Пристли и Корнелл, обычно творят чудеса.

– И если он все-таки отыщет Боннета…

– Тогда я встречусь с ним. – Джейми вытащил кольцо из застывшего воска, оставив ровную вмятину в окружении листочков клубники с герба Фрейзеров. Постоянство, вот что означали эти листочки. Иногда мне казалось, что это просто синоним упрямства.

Письмо Лиону отправили с Фергусом, и я попыталась выкинуть все из головы. Зима еще не кончилась, и если повезет, корабль Боннета попадет в шторм и затонет, избавив нас от кучи проблем.