Хаосовершенство - Вадим Панов

Прелаты повернули головы и напряженно следили за путешествием.

Десять шагов. Одиннадцать. Двенадцать…

Прелаты знали, ЧТО должно произойти, и хотели увидеть чудо своими выпученными глазами.

Двадцать три шага. Двадцать четыре…

– Аве син у кара, – прошептал Минг.

И в тот же миг Патриция исчезла. Растворилась посреди лежащих на полу белых камешков.

– Где она?

– Не волнуйтесь, господин главный инженер, Патриция скоро вернется, – с улыбкой пообещал Мишенька.

Ганза взлохматил рукой волосы.

Они наблюдали за происходящим через панорамное окно Оперативного центра, только они – все остальные сотрудники оставались на рабочих местах. Ганзе, по большому счету, тоже не следовало видеть запретное, но он настоял, и Мишенька не стал отказывать. Ганза лучше всех знал, что они собираются сделать, однако знание его было однобоким: формулы и графики, чертежи и расчеты сил. Пришло время увидеть полную картину.

– Это фокус? Обман зрения?

– Поскольку для меня очень важно ваше психическое здоровье, господин главный инженер, то вынужден подтвердить: да, обман зрения. Фокус.

«Что скажешь, гений? Полезешь дальше или отвернешься, не желая отказываться от привычного фундамента?»

Полез.

– А на самом деле? – хрипло спросил Ганза.

– На самом деле в настоящий момент Патриция находится между Средним и Верхним миром. Добивается разрешения на нашу маленькую затею. Доказывает, что мы сильны не только формулами.

Патриция исчезла, на глазах растворилась в воздухе, ушла.

Ганза потряс головой. Подумал, но углубляться в подробности не стал. Спросил только:

– Что будет, если нам не дадут разрешения?

– Все взорвется.

– Черт!

– Не волнуйтесь, господин главный инженер, у нас отличные связи.

Оказывается, любимый ученик Мертвого умеет шутить!

Ганза хмыкнул.

– Как долго продлится путешествие?

– Никто не знает, поскольку это зависит от многих факторов. Но Станцию мы сможем запустить только после возвращения Патриции. – Щеглов посмотрел на часы: – Надеюсь, мы продержимся.

– А этот камень и есть обещанный вами стабилизатор, который удержит энергетический столб? – лохматый кивнул на алтарь.

– Совершенно верно.

– Не верится.

– Скоро вы сами во всем убедитесь, господин главный инженер. – Щеглов помолчал. – Штурм начался, Чайка неподалеку. Согласно плану вы должны встретить его лично.

Где-то между вторым и третьим периметром и в тот самый момент, когда туда, возможно, прилетят крылатые ракеты. Или спрыгнут десантники. Или прорвется толпа «зеленых»…

Ганза поежился.

– Не волнуйтесь, господин главный инженер, вас будут сопровождать прекрасно обученные профессионалы, а маршрут тщательно продуман. Вам ничего не грозит.

– Я понимаю… – промямлил Ганза.

На самом деле гения волновали не столько ракеты или вражеские солдаты, сколько сопровождающие его обученные, мать их, профессионалы. Ганза понимал, что в случае непредвиденных обстоятельств именно они пустят ему пулю в голову. Они, а не вражеские десантники.

И Мишенька догадался, что тревожит лохматого. Квадратные стекла очков блеснули, на губах заиграла легкая усмешка.

– Видите моих телохранителей, господин главный инженер?

Ганза машинально повернул голову и посмотрел на двух здоровяков, застывших у дверей Оперативного центра.

– Да, разумеется.

– В отношении меня существуют аналогичные инструкции, господин главный инженер: если Станция падет, все, кто владеет информацией, будут убиты.

– Даже вы? – Ганза растерялся. – Но как…

– Идите встречайте Чайку, господин главный инженер, – ровно закончил Мишенька. – У нас чертовски много дел и чертовски мало времени.

Территория: нейтральные воды

Баренцево море

Авианосец «Зенг Хе»

Точка невозвращения

Приказы от политического руководства адмиралы получили практически одновременно, с разницей в пять минут. И приказы эти оказались одинаковыми.

«Действовать по плану „Северный орел“».

Точка.

К чему лишние слова, если все давно решено и обговорено? Если лучшие штабные офицеры проработали каждую деталь совместной атаки на Станцию? Если цели ракетного удара определены, а время отправки первых штурмовых команд выверено до секунды?

План «Северный орел». Отмашка дана.

Техники торопливо поднимали на палубу тяжелые вертолеты, десантники нетерпеливо переминались, ожидая приказа к началу посадки.

– Атакуем, товарищ адмирал?

– Атакуем, – кивнул Бодуань. – Наконец-то настоящее дело.

Как и любой вояка, старый адмирал боялся только одного: что в последний момент политиканы уломают верхолазов и тщательно подготовленный штурм сорвется. А потому сейчас чувствовал себя как никогда хорошо.

Война!

С палубы подошедших неделю назад авианосцев «Неру» и «Ахмет Керим» один за другим поднимались истребители. Отрезать проклятого Мертвого от спутников не получилось, на Станции уже знают о начале операции, и самолетам предстояло обеспечить господство в воздухе. Ликвидировать те истребители противника, которые успеют подняться.

– Спутниковая разведка докладывает, что к Станции приближаются вертолеты русских. По нашим оценкам, два десантно-штурмовых полка.

– Отлично!

– Отлично? – удивился Ли.

– Ракетный удар не сможет уничтожить всех защитников Станции, так что лишнее мясо на передовой не помешает. – Бодуань усмехнулся. – Два полка русских существенно снизят наши потери.

Тем временем первый вертолет оторвался от палубы и направился к берегу. За ним последовал второй, третий… А в небе уже виднелись машины индусов, европейцев и вудуистов.

Флотилия отправила десант. А вскоре ударит ракетами, с таким расчетом, чтобы последняя из них взорвалась за три минуты до появления у Станции вертолетов с солдатами.

План «Северный орел» был продуман до мелочей.

Территория: Россия

Научно-исследовательский полигон «Науком» № 13

Кодовое обозначение – «Станция»

Хаосовершенство

Второй периметр продержался дольше, но все равно пал.

Три ряда колючей проволоки, ежи, ров, беспощадные струи водометов, облака слезоточивого газа, светошумовые гранаты, «липучка» и плотный огонь из травматического оружия – ничто не могло остановить разгоряченных фанатиков.

На первом периметре толпа поредела несильно, ко второй линии подошла разогнавшаяся, видевшая бегство безов, а потому – неудержимая.

Первые ряды споткнулись на рву – задние продолжали напирать. Первые врезались в колючую проволоку – задние продолжали напирать. Первые легли под выстрелами, упали в склеенной одежде, хлебнули холодной воды, оглохли и ослепли – задние продолжали напирать.

Не штурм, совсем не штурм, а тупое движение позабывшего об инстинкте самосохранения стада, остановить которое можно только кровью.

При строительстве Станции были предусмотрены три Оперативных центра, в каждом из которых мог быть развернут штаб коменданта. Один находился в Теплом Доме и считался основным – именно из него осуществлялось повседневное управление. Второй, резервный, обустроили в зарытом под штаб-квартирой СБА бункере, способном выдержать прямое попадание ядерной бомбы. Однако Мишенька выбрал третий, находящийся в Главном Энергоблоке и объединенный с Центром управления Станцией. Выбрал потому, что хотел своими глазами наблюдать идущую в купольном зале церемонию, однако в настоящий момент был полностью сосредоточен на поступающих докладах.

– Пять минут до высадки русских!

Транспортные вертолеты противника – простые точки на мониторе – стремительно приближались к первой линии обороны. Данные радара дублировала прямая трансляция со спутника, но и без этой информации было ясно, что русские «толстяки» выбросят десант там, где фанатики из «Остановим Ад!» разнесли железнодорожные ворота. Подлетать ближе не рискнут.

– Атакуем? – негромко спросил Прохоров. – Они идут без прикрытия, наши истребители перещелкают их, как уток.

– Что даст русским повод начать полномасштабные боевые действия.

– А сейчас они развлекаются?

Мишенька покачал головой.

– Леша, я понимаю твои резоны и полностью с ними согласен, но мы обязаны до последнего играть невинную жертву. Мы подверглись коварному нападению, мы защищаемся. Так что не будем портить имидж. – Короткая пауза. – Прикажи ПВО открывать огонь только в том случае, если русские пересекут первый периметр.

– Массовый старт вертолетов с флотилии!

– Отправьте официальный запрос по открытому каналу связи, – распорядился Щеглов. – Как только русские десантники начнут высадку, сообщите всему миру, что мы подверглись атаке. Предупредите, что мы будем рассматривать все военные летательные аппараты как враждебные.