Меч с человеком. Дилогия (СИ) - "RedDetonator"

— Саенван, другого выхода не было. — пытался достучаться до него черноволосый крепкий мужчина, одетый гораздо лучше, да и выглядящий сытнее. — Год тяжелый, ещё и барон… сам знаешь. К Иросе сходи, она тебе настойку даст, от бормотухи твоей. Работать надо, Саенван, у тебя же детишки ещё есть!

— Но Непик… Мальчик мой… Кровиночка… — Саенван зарыдал. — За что же так прогневил я Добробога, а?!

— И ты позволишь жертве Нептаина пропасть втуне?! — грозно прорычал Евдоан. — Зря?!

Саенван замолк, тяжело и судорожно выдохнув. Он с ненавистью посмотрел на чарку и отбросил её.

— Нет. — с яростью в глазах проговорил он. — Не позволю! Но жить так невместно! Барона надо убирать.

— Ты чего такого говоришь?! — с испугом воскликнул Евдоан. — У барона сила! Порубит его дружина наших мужиков, а с остальных шкуру последнюю сдерёт! И мыслить не смей! Проспись! О крамоле позабудь, не слышал я от тебя ничего! Завтра выходи, домашние твой отрез поля без тебя не уберут!

Бурундук принял к сведению, что существует некий барон, который угнетает местных крестьян. Это можно использовать.

Саенван сидел за столом ещё около часа, предаваясь тяжким думам, а потом лег на лавку и уснул.

Бурундук проник в помещение через оконное отверстие, отодвинув слегка бычий пузырь, играющий роль окна. Никого, кроме Саенвана, в помещении не было, все сейчас находились на уборочных работах.

Бурундук подкрался к лавке Саенвана, на ходу взяв со стола короткий сточенный железный нож. Прижав лезвие к горлу крестьянина, он прошептал:

— Не кричи, если хочешь жить. Ответь на вопросы, а я тебя пощажу.

Пьяный Саенван открыл глаза и сфокусировал их на Бурундуке.

— Ты кто? — спросил он ошалело. — Ужель допился я?

— Не допился. — покачал головой Бурундук. — Я настоящий. А теперь вопросы. Где у вас в деревне оружие? Есть ли кузнец?

Саенван проморгался, но наваждение не исчезло. Он потянулся рукой к горлу.

— Не двигаться. — предупредил его Бурундук. — Отвечай на вопросы.

— Оружия нет почти никакого. — решил сотрудничать с галлюцинацией Саенван. — Кузнец есть, но металла не покупали, ничего он тебе не построит, чего бы ты не хотел, горячник!

— Не кричи. — приказал ему Бурундук. — И я не горячник, настоящий я. Какое оружие есть?

— Рогатины, топоры, ножи, кинжал Евдоана, пара копей… — перечислил Саенван.

— Мне нужен нормальный нож. — произнес Бурундук. — Я слышал твой разговор с тем человеком. Барон доставляет вам хлопоты? Я могу избавить вас от барона, но взамен требую, чтобы кузнец сработал кольчугу под меня, шлем железный, копьё короткое, короткий меч под мою руку, а также кинжал. Материал я принесу. Сколько до барона пешего ходу? Где живёт, сколько охраны?

— Шутки шутишь! — усмехнулся Саенван грустно. — У барона дружина зело могучая, замок неприступный, а даже ежели ты его одолеешь, сыновья баронские есть, чуть ли не хуже отца каждый. Баронский замок в пяти днях пешего ходу, к слову молвлю.

— А у тех сыновей тоже есть сыновья? — уточнил Бурундук.

— Есть. Как не быть… — ответил Саенван. — Талькоп, это старший, потом Гимун, затем Малькоп и последний, младший самый, Ремон.

— Тогда ждите меня двенадцать дней. — Бурундук убрал нож от горла Саенвана. — Мне от тебя нужен нож и Слово.

— Что за слово? — не понял Саенван.

— Не слово, а Слово. — поправил его Бурундук. — Что как я вернусь с головами барона и его сыновей, ваша деревня выполнит все мои требования, которые я уже озвучил тебе. Ни больше, ни меньше.

— Даю тебе своё Слово. — дал Слово Саенван. — Нож у печи.

Ему почему-то верилось, что странное существо выполнит уговор. Что-то было в голосе его, в глазах. Необоримое, одним словом.

— Не прощай. — сказал Бурундук напоследок, исчезнув в полутьме избы.

//Замок Пятс. Через пять дней//

Барон Алькоп выгнал из спальни жену, напоследок посильнее пнув её под зад. Всё не так. Герцог что-то затих, дела какие-то делает тайные, с графёнком связанные… Непонятно, а оттого тревожно.

И вино от жениных родственников с юга в горло уже не лезет, а к бормотухе сиволапых возвращаться не хочется. Голова потом трещит с утра…

На верхнем этаже раздался стук, будто что-то упало.

— Кто там, сука, плетей захотел?! — заорал Алькоп раздраженно.

— Звали, господине? — вбежал в покои верный слуга, Валомир.

— Пойди, проверь, кто там наверху шастает! — велел ему барон. — И сразу как узнаешь, вели плетей всыпать. Десять. Нет, пятнадцать плетей!

— А если… — начал уточнять Валомир.

— Неважно кто! Я сказал! — прервал его барон. — Исполнять!

— Слушаюсь, господине… — поклонился Валомир и спиной вперёд вышел из покоев.

Барон размышлял. Надо что-то делать. Беспокойно что-то на душе. Герцог, видно, не горит желанием ему титул графа давать. Говорит одно, делает другое.

— Правой рукой кулич пододвигает, левой потом отодвигает… — задумчиво изрёк Алькоп.

Сверху раздался звон упавшей посуды.

— Надо было не экономить… — барон поднялся со стула и взял со стойки свой длинный арранский меч.

Пусть его роду исторически больше надлежало пользоваться реттирлингскими мечами, но арранские мечи почему-то более удобны Алькопу. Более по руке, что ли…

— Кого увижу наверху, убью паскуду! — решил для себя барон.

Он уверенным шагом прошел освещаемый чадящими факелами коридор, взошел на лестницу и вышел на третьем этаже донжона. Первым тревожным знаком мог бы послужить отсутствующий коридорный дружинник, но Алькоп решил, что дружинник пошел разбираться. И он пошел.

Алькоп увидел ноги дружинника, которые медленно уползали в темноту.

Барон выхватил из держателя факел и ворвался в кладовую.

— Покажись! — выкрикнул он как можно более яростно, хотя души его холодными пальцами коснулся страх.

В кладовой лежало восемь тел — четыре дружинника, три простых слуги и Валомир. Кровь до сих пор хлестала из шеи Валомира, заливая пол.

— Что же это… — попятился назад барон.

Острая вспышка боли в затылке и темнота.

За эту ночь замок лишился двадцати двух обитателей, включая барона и его сыновей.

Обезглавленные трупы правящей династии обнаруживали в постелях, в кладовых и залах. Также в лесу обнаружили запытанное тело одного из слуг, пропавшего накануне.

Бывший старший дружинник барона сумел установить цепочку происходившего ночью: убийца неизвестным способом проник в замок — убил и обезглавил двоих средних сыновей барона на конюшне, где они были заняты служанкой, которую, убийца оглушил ударом дубинки — затем он застал младшего сына барона в отхожем месте, убил, оттащил в кладовую и обезглавил — затем убил старшего сына барона, прирезав и обезглавив его в постели, рядом со спящей женой — затем у него случилась накладка, так как он встретил в коридоре третьего этажа дружинника, тело которого спрятал в кладовой на третьем этаже, но уронил шлем — затем туда приходили разные слуги, включая Валомира, но наивысшее душегубское мастерство он проявил, когда одновременно убил троих дружинников, разом пришедших проверить кладовую, когда к ним прибежал один из слуг, найденный убитым во рву за замковой стеной — последним он зарезал барона, причём всего в три удара отрезал ему голову — а потом бесследно исчез. Пропали почему-то баронские кольчуга и, меч, одна боевая секира и ровно десять золотых монет из сундука барона.

//Деревня Собачья. Семь дней спустя//

Бурундук вошел в деревню, неся на плече длинную перевязь, на которой крепились меч, секира, свёрнутая кольчуга, а также некоторые мелочи, прихваченные по пути из замка Пятс. На другом плече висел окровавленный мешок.

— Бур… Бурун… Бурундук… — ткнул в него пальцем какой-то бледный мужик, сидевший до этого на лавке и исправлявший лапти.

— Бур… — «попробовал слово на вкус» Бурундук. — Неплохо. Отныне буду зваться именно так.