Сплошной разврат - Анна Малышева

— Куда вы? — хором спросили Трошкин и Марина.

— У меня, в отличие от вас, нет времени часами слушать эту идиотку. Но вам, я вижу, интересно узнать про ее подружек, их мужей и детей. Жалко, мамы и няни нет, а то она бы и про них нам рассказала.

— Нет, нет, — смутилась я. — Извините, я понимаю, что здесь никому не интересно, что произошло со мной сегодня утром. И тебе, Дуня, особенно. Иди к Александру Дмитриевичу, а я пока поболтаю с Мариной.

— Спасибо, Сашенька, — кивнул Трошкин, — я вам очень благодарен за терпение и понимание.

Черт с ним, с моим пониманием, а вот поняла ли Дуня мое зашифрованное послание? Надеюсь, поняла.

Трошкин и Дуня скрылись в кабинете, а Марина демонстративно уставилась на монитор компьютера и принялась барабанить по клавишам. В чем, в чем, а в радушии ей не откажешь.

— Ради бога, не откладывайте свою работу, — громко сказала я, — и не обращайте на меня внимания.

— На вас трудно не обратить внимание, — ледяным тоном сказала Марина. — Почти невозможно.

— А вы попробуйте. — Я выглянула в коридор и тут же отпрянула — к приемной приближался Семен Маркович. И ладно бы он один. Мой сегодняшний гость мелко трусил рядом с адвокатом и просительно заглядывал в его лицо. Вот сейчас они дойдут до приемной, увидят меня, и всем сразу станет ясно, что мы с Дуней действуем сообща. Маловероятно, что юноша в спортивном костюме меня не узнает. Даже если у него плохая память на лица, то одежду он запомнил наверняка. Во всяком случае туфли — он их десять минут разглядывал, не иначе заучивал наизусть. Я затравленно оглянулась на Марину — она гордо и неподвижно восседала на своем месте и не мигая смотрела на экран монитора — ну сфинкс, да и только. Короче, выбора у меня не оставалось, и я стремительно извлекла из сумки рыжий парик Резвушкиной, зеленую попону и дымчатые очки.

— Мариночка, смотрите, какую прелесть я сегодня купила, мне идет? — Я стремительно нацепила резвушкинский прикид на себя и встала в позу лирической девушки с веслом. Бедная Марина — она чуть не упала со стула.

В этот момент дверь распахнулась, и вошли те, кого я так не хотела видеть, точнее, кто не должен был видеть меня. Я демонстративно повернулась к ним спиной и отошла к окну.

— Саша у себя? — спросил Семен Маркович.

— У него та самая журналистка, — ответила Марина.

— Да, Жора мне сказал. — Адвокат шумно вздохнул. — Как только уйдет, позвони мне. Я здесь.

Ага, значит, этого юношу зовут Жора. И значит, у Семена Марковича где-то здесь, в здании фонда, есть свой уголок с телефоном.

— Тут к нему еще посетители, — вероятно, Марина ткнула пальцем мне в спину. Я и не подумала оборачиваться — еще чего!

— Как только уйдет, сразу звони, — повторил Семен Маркович и, судя по звуку, открыл дверь.

— Ладно.

Они ушли, а я все не могла оторваться от окна.

— Вам очень идет, — наконец пробубнила Марина. — Такой красоты я еще не видела.

— Вот и мне нравится, — сказала я, поворачиваясь. И тут дверь кабинета распахнулась, и на пороге появилась Дуня.

— Нормально, — сказала она упавшим голосом. — Что все это значит?

Представляю себе Дунино замешательство, я бы на ее месте точно свихнулась. Сначала я в нарушение всех договоренностей прибегаю к Трошкину и тем самым ставлю под удар всю нашу операцию. Допустим, может подумать Дуня, меня привели сюда чрезвычайные обстоятельства, необходимость ей что-то сообщить. Но зачем надевать здесь секретный костюм Резвушкиной, в котором я могу появляться только в «Секс-моде»?

— Все, закончили? — спросила я с самым невинным видом.

— Что с тобой? — продолжала допытываться Дуня.

Я быстренько стянула с себя парик, сняла зеленую накидку, запихала все в сумку и скороговоркой объяснила:

— Женщинам свойственно прихорашиваться. Впрочем, тебе не понять.

— Что же вы Александру Дмитриевичу не показались в новом обличье? — ухмыляясь, спросила Марина. — Он бы оценил.

— Он и так меня очень любит, — мило улыбнулась я. — А в этом… Боюсь, как бы с ума не сошел от восторга.

— Это точно, — прошипела мне вслед Марина.

Я поспешила скрыться в кабинете Трошкина, боясь, как бы Дуня от волнения не ляпнула чего-нибудь лишнего.

Трошкин, вопреки моим ожиданиям, не выглядел ни расстроенным, ни подавленным. Та же глумливая улыбочка, тот же плотоядный взгляд:

— Сашенька! Прошу. Кофе?

— Совсем не осталось времени, — торопливо сказала я, — но сегодня я позвоню вам обязательно! Правда-правда.

Трошкин огорченно развел руками:

— Ладно, не смею задерживать. Но помните — я жду.

— Конечно!

Я почти бегом миновала длинный коридор, трясясь и дергаясь. За каждой приоткрытой дверью мне мерещился Семен Маркович, которому, я не сомневалась, Марина позвонила сразу после ухода Дуни.

Только на улице я перевела дух.

Хорошо бы найти Дуню, но где — вот в чем вопрос? Поразмышляв минуту, я пришла к выводу, что Дуне хочется увидеть меня ничуть не меньше, чем мне — ее, а значит, самым естественным поступком с ее стороны было бы поехать в «Секс-моду» и попытаться перехватить меня там. Так и сделаем.

После всех пережитых волнений мне не хотелось играть в Резвушкину, но я боялась за Дуню: если она не найдет меня в «Секс-моде», то может подумать бог знает что. И я поехала.

Глава 27

ВАСИЛИЙ

Идея свозить Ольгу Алешину в пансионат «Роща» посетила коротко стриженную голову капитана Коновалова от безысходности. Цель понятна — посмотреть, как поведет себя фигурантка на месте совершения убийства, или, если сама Ольга не причастна к преступлению, помочь ей восстановить в памяти тот злополучный вечер. Василий неоднократно убеждался, что, оказываясь на месте совершения преступления, свидетели вдруг вспоминали много такого, чего никак не могли припомнить в условиях отделения милиции или в МУРе. Почему-то милицейские интерьеры у многих начисто отбивали память.

Дорога в «Рощу» заняла чуть более сорока минут. Ольга пребывала в откровенно плохом настроении, и ни на анекдоты, ни на истории из разряда «Рассказы бывалого сыщика» никак не реагировала. Ей затея с поездкой за город с самого начала казалась бессмысленной, но Василий настоял, и Ольга вынужденно подчинилась.

Сначала сыщикам резкое нежелание Ольги проехаться в «Рощу» казалось подозрительным, но по приезде на место Василий понял, почему Ольга так не хотела вновь появляться здесь. Ей предстояло заново пережить тот унизительный вечер. Одно дело, когда ты переживаешь дома и одна. И совсем другое дело, когда тебя заставляют еще раз смотреть на ту же дорогу, на тот же пансионат, заставляют выходить на этот проклятый балкон, да еще под присмотром двух посторонних мужиков.