Сверхсекретный объект - Сергей Москвин

Пятеро пограничников сейчас же выстроились в цепочку, пропустив вперед проводника с собакой, и бодро зашагали к указанной Кудрявцевым опушке. После недолгих размышлений Евгений выбрал ту, что находилась по правую сторону от ведомого диверсантами ракетного тягача. Он считал, что командир диверсионной группы спрыгнул именно с правого борта машины, чтобы его сидящий в левой кабине напарник этого не заметил. Тогда правая опушка оказывалась ближе к диверсанту. И, следуя инстинкту самосохранения, он должен был броситься к лесу по кратчайшему расстоянию...

Добравшись до опушки, пограничная овчарка несколько раз прокрутилась на месте и после команды проводника легкой трусцой побежала вперед. Чтобы не отстать от собаки, проводнику тоже пришлось перейти на бег, вслед за ним побежали и Кудрявцев, и остальные пограничники. Евгению Кудрявцеву прежде не доводилось разыскивать след скрывающегося врага с помощью служебной собаки. Поэтому он привык больше полагаться на собственную наблюдательность. Однако заметить во время пусть даже легкого бега те самые сломанные ветви или примятые травинки, о которых он говорил, оказалось практически невозможно. Пробежав следом за собакой и ее проводником около двухсот метров, Евгений решил, что подобный осмотр опушки является пустой тратой времени, и обратился к бегущему перед ним проводнику:

– Твоя собака хотя бы ищет след? По-моему, она просто гуляет.

– Что вы, товарищ майор, – возразил ему ефрейтор-кинолог. – Найда работает. Вон как она втягивает носом воздух, – с явным восхищением закончил он.

Евгений взглянул на морду собаки, но так и не заметил, что она принюхивается. Он уже собирался высказать свои сомнения в отношении рабочих качеств собаки, но в этот момент овчарка вдруг остановилась на месте и принялась старательно обнюхивать землю. Ее проводник, видимо, ожидал такой реакции своей собаки, потому что тоже остановился вместе с ней, а вот Кудрявцев по инерции пробежал несколько шагов вперед. Когда он обернулся, то увидел, что проводник с овчаркой зачем-то побежали назад, а остальные пограничники поисковой группы просто стоят и смотрят на них. Недовольно ругнувшись про себя, Кудрявцев рванулся вслед за проводником и быстро нагнал его, так как ефрейтор вновь остановился на месте, а его собака, пробежавшись вдоль опушки, вдруг свернула к лесу и сильно натянула поводок.

– След, Найда? – обращаясь к своей собаке, спросил пограничник и специально для подбежавшего Кудрявцева добавил: – Я же говорил, товарищ майор, Найда – отличная собака. А вы сомневались.

«Я и сейчас сомневаюсь», – хотел ответить Кудрявцев. Ничего похожего на то, что здесь в лес входил человек, он не заметил. Пересечь в этом месте опушку и не потревожить довольно густого подлеска казалось совершенно невозможным. И все же Евгений решил исследовать лес. Уж очень уверенным выглядел взгляд проводника-пограничника, да и его собака определенно что-то почуяла.

– Давай вперед, – негромко сказал Евгений проводнику и тут же предупредил: – В лесу никакого бега. Идем только шагом и максимум внимания. – Он обернулся к стоящим в ожидании пограничникам: – Цепью за мной.

Вслед за стремящейся в глубь леса собакой шестеро мужчин пересекли опушку. Овчарка то тыкалась в землю мордой, то, наоборот, поднимала ее вверх, но при этом уже не останавливалась, а уверенно пробиралась вперед, постоянно натягивая поводок. Вскоре Евгений обнаружил, что собака не блуждает по лесу, а идет строго по прямой. Теперь скорость позволяла, и он внимательно осматривался по сторонам. И шагов за сто от опушки его внимание оказалось вознаграждено. Тонкая переломленная ветка пихты с рыжей осыпающейся хвоей повисла на собственной коре в полутора метрах над землей. Единственная переломленная ветка еще не являлась доказательством. Сломать ее мог и крупный зверь, а не только человек. Но все же Евгений воспрянул духом. В следующие двести метров ему не попалось на глаза ничего примечательного, но он продолжал всматриваться в ветви ближайших деревьев и шуршащую под ногами лесную постилку. И все же новый след обнаружил не Кудрявцев, а шагавший впереди него проводник.

– Товарищ майор, – услышал Евгений встревоженный шепот ефрейтора. – Взгляните сюда.

Он обернулся. Одной рукой солдат держал за ошейник собаку, а другой указывал на ветку папоротника, к которой тянулась мордой овчарка. Евгений подошел ближе. На одном из узких папоротниковых листьев застыла темно-вишневая капля. Кудрявцев не удержался и прикоснулся к капле мизинцем. Капля лопнула от прикосновения, и не успевшая засохнуть кровь запачкала кожу.

– А вот еще...

Кудрявцев оторвал взгляд от испачканного кровью мизинца. Пограничник указывал ему на вторую папоротниковую ветку с точно такой же кровяной каплей. «Осокин ранен?! – мысленно воскликнул Евгений. – Вот так сюрприз!»

– Осмотрите внимательно все вокруг! – приказал он пограничникам поисковой группы, а сам расчехлил полученную на армейском складе полевую рацию и принялся вызывать штаб поисковой операции.

Штабной радист ответил практически сразу, но, пока к рации подошел подполковник Федоров, прошло довольно много времени.

– Слушаю тебя? – без предисловий спросил он.

– Необходимо срочно выяснить у задержанного диверсанта, не получил ли его командир свежее ранение, – объяснил цель своего радиовызова Кудрявцев.

– Поздно, – со вздохом ответил Федоров. – Во время перевозки в штаб задержанный умер на борту вертолета.

– Как умер?! – опешил Кудрявцев.

– Судя по всему, от яда. Командир диверсионной группы отравил его, очевидно, решив, что после захвата ракетной установки и сканирования головной части ракеты напарник превратился в обузу.

– Вот сволочь! – не сдержался Кудрявцев.

– А ты еще сомневался, – вновь вздохнул Федоров. – Так что у тебя?

– Похоже, мы взяли след, – ответил Евгений. – В лесу имеются капли свежей крови.

– Значит, все-таки ранен?

– Похоже на то.

Федоров задумался, но, очевидно, в этот момент в штабе его куда-то позвали, и он поспешил закончить разговор:

– Продолжайте преследование и все время держите меня в курсе!

Отдав последнее распоряжение, подполковник отключился. Сложив рацию, Кудрявцев взглянул на ходивших кругами пограничников:

– Есть что-нибудь?

– Никак нет, товарищ майор, – хором ответили двое из них.

– Тогда вперед! – распорядился Евгений. – Порядок движения прежний.

Вновь оказавшись за спиной ефрейтора-проводника, он решил воспользоваться случаем и поблагодарить солдата, которому удалось отыскать в тайге след диверсанта.

– Отличная работа. – Евгений слегка хлопнул парня по плечу. – Как зовут?

– Найда, товарищ майор. – Ефрейтор повернул к Кудрявцеву свое озабоченное лицо.

– Да нет. – Евгений улыбнулся. – Тебя как зовут?

– А. – Солдат смутился. – Владимиром... Смирновым.

– Вот что, Владимир Смирнов. Ты молодец. И Найда твоя тоже молодец.

– Спасибо, товарищ майор.

Владимир расплылся в улыбке, причем было непонятно, чему он больше рад – полученной похвале или высокой оценке своей собаки...

Следуя за овчаркой, поисковая группа уверенно продвигалась по тайге. Несколько раз Евгений замечал сухие обломившиеся ветки, а Найда находила на листьях и в траве свежие капли крови. Кудрявцев поставил на боевой взвод свой автомат и потребовал, чтобы то же самое сделали пограничники. Евгений понимал, что полученное Осокиным ранение не сделало его менее опасным. Наоборот – будучи раненным, он вполне мог не отрываться от погони, а устроить засаду на пути преследователей. И Евгений не рискнул бы заранее назвать победителя такого встречного боя. Поэтому, внимательно глядя по сторонам, он уже не столько старался обнаружить следы диверсанта, сколько заметить шевеление ветвей или вспышку выстрела.

Густой бор неожиданно расступился, и преследователи оказались на краю неглубокой лощины, густо заросшей папоротником, среди которого кое-где торчали сплошь покрытые лишайником скелеты засохших елочек. «Идеальное место для огневой засады!» – вспыхнула в мозгу Евгения тревожная мысль. Он впился взглядом в противоположный край лощины и именно поэтому пропустил момент, когда овчарка, увлекая за собой проводника, буквально рванулась вниз, в заросли папоротника. Внезапный рывок собаки удивил Евгения. И, проследив за направлением ее броска, он увидел лежащий на траве автомат. Это был специальный малогабаритный автомат «9А-91», каким был вооружен сам Кудрявцев, – грозное и исключительно мощное оружие спецподразделений. Вне всякого сомнения, автомат принадлежал командиру диверсионной группы. То, что Осокин, даже будучи раненным, мог потерять свое оружие, выглядело совершенно невероятным. «Но ведь зачем-то он оставил здесь свой автомат! Причем оставил так, чтобы его сразу обнаружили», – почувствовал опасность Евгений и бросился в лощину вслед за ефрейтором и его собакой.