Заговор посвященных - Ант Скаландис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сэм вначале просидел два месяца, не вылезая из своей берлоги, и по памяти восстанавливал все архивные документы отдела, включая записи Канонических Текстов. Конечно, он не рискнул взять с собой из Москвы ничего — даже дискет и пленок. Тем, что происходило в СССР, нарочито не интересовался. Позвонил кому-то из друзей, только уже завершив свой титанический труд. И узнал. Нет, не про отдел (про него тогда некому было рассказывать), другое узнал: они накрыли его семью. Целиком. А он-то, дурак, думал, что это Вера так долго на выезд оформляется. Тут наш Сэм, конечно, запил. На месячишко. А потом, очнувшись, первым делом уничтожил все, что успел записать. Самое интересное, что он ещё дважды повторял эту операцию: восстанавливал и снова сжигал.
Лет через пять, подлечившись и приведя себя почти в нормальный вид, Сэм отправился по редакциям газет и влиятельным организациям. Документов он восстановил к этому времени намного больше. И все уже было в компьютере, и на дискетах, и на бумаге. Он доехал даже до Америки. В Россию, правда, вернуться не рискнул. Было несколько публикаций. В «желтой» прессе, конечно, в журнальчиках типа «Путь к себе» и «Esoteric Review». А соратников по борьбе с Посвященными он так и не нашел.
Ну а когда возникло Всемирное Братство и в Кенигсберге воцарился Шпатц, Сэм окончательно понял, что проиграл. Посвященные успешно реализовывали давно продуманный заговор, никто этого не понимал и понимать не хотел. Дальнейшие вопли по поводу угрозы человечеству с такой неожиданной стороны не сулили лично Сэму ничего, кроме психушки в любой стране мира, по выбору. Посвященные его откровенно не боялись: ведь не гонялся же за Сомом по миру этот «главный крыс», или боевой шарк, как он себя называл. Благородные мстители из Черной Конфессии занимались теперь чем-то другим, Сэму стало даже неинтересно, чем именно.
Денег, мягко говоря, хватало, поэтому коньяки он пил только французские и только «Х. О.», то есть самой солидной выдержки, и это несколько удлиняло и скрашивало его жизнь. И каждый раз, открывая новую бутылку «Давидофф» или «Мартей», он почему-то вспоминал другую, выплывавшую неизменно из давнего кошмара, купленную много лет назад в ларьке у метро «Щербаковская». Это был «Бисквит», точно, простенький «Бисквит», «V. S.», даже не «V. S. O. P.», но он был вкуснее, намного вкуснее, потому что пил его тогда не Сэм О'Донневан, а простой советский парень Геля Наст…
Вот такую ахинею и приходилось после расшифровывать Микису. Канонические Тексты Вергилий Наст вспоминал в отрывках. Правда, несколько дискет с очень коротенькими файлами чудом сохранились в одном из его сейфов, плотно забитых коробками с коньяком и даже из-под коньяка. В основном это были протоколы допросов без начала и конца…
Умер Вергилий примерно через год после первой встречи с Золотых. Умер при нем, при Микисе. Залез утром в горячую ванну с ароматической солью, как он любил иногда, чтобы прочухаться, полежал немного, крикнул что-то неразборчивое через закрытую дверь, а пока Микис шел, уже сполз под воду и пускал пузыри. Приехавший врач засвидетельствовал смерть от сердечного приступа. Полиция и братская разведка интереса к случившемуся не проявили. А хоронили Сэмуэля О'Донневана городские власти. Никто на эти похороны не пришел. Никто. Микису тоже не захотелось.
* * *Все это генерал Золотых вспомнил теперь, сидя на капоте своего суперлимузина и выкурив подряд три сигареты.
Пронеслось в голове мрачным вихрем. Всколыхнуло тревожные предчувствия. А ведь хотел просто заглянуть — молодость вспомнить. Может, даже деваху какую за попку ущипнуть. Нет, уже не то настроение. Да и солнце садится. Пора на экстренное совещание. Товарищи на Лубянке ждут.
— А я думал, зайдете, — позволил себе водитель смелое предположение.
— Сам думал, — миролюбиво откликнулся Золотых. — Да, видно, немолод уже.
Глава восьмая
Вот обещал ведь про космогонию рассказать и не рассказал. Нехорошо, — пожурил Шумахер, наливая по второй.
— Да, да, — подхватил Симон, — я как раз об этом и собирался спросить. Что это за уровень такой странный? Вроде живут избранные, владеют неисчислимыми духовными богатствами, стремятся куда-то в заоблачные выси, но при этом пьют дрянной эль и совокупляются все поминутно, как кролики. Со слов Изольды, с твоих слов, красавица моя, извини, понять ни черта не удается. А мне там все-таки жить предстоит рано или поздно. Хочу, понимаешь, знать, к чему готовиться.
— Ребята, — шепнул Шумахер заговорщическим тоном, — по-моему, Симон — алкоголик. Смотрите, как быстро он пьянеет.
— Вранье, — решительно опроверг Симон эти гнусные инсинуации. — Просто у меня настроение резко улучшилось от первой же рюмки кальвадоса. Действительно божественный напиток.
— Ну! Я же говорю — алкоголик, — ещё раз шепнул Шумахер.
— Ладно, пошел ты в баню, Борис, — примиряюще завершил Давид. — Вопрос принят. Начинаю излагать. Космогония у нас очень простая.
Вселенную вместе с её физическими законами создал тот же самый Демиург, поэтому звезды и планеты в ней все примерно одинаковые. Искать чудеса в трехмерном пространстве абсолютно бессмысленно, их там нет. Искать себе братьев по разуму — ещё глупее. Разума в космосе, конечно, немало, но сам себе братом являться он не может, разум един, и все это — мы. Так, из чисто спортивного интереса побороздить просторы Вселенной космическими кораблями, разумеется, задача вполне реальная, но, по-моему, гораздо интереснее достичь все-таки Третьего и Четвертого уровней, а уж с новыми возможностями путешествовать, как говорится, по-людски безо всяких громоздких устройств — ножками, ножками. А точнее — мозгами.
Теперь о мире Второго уровня. Конечно, это тоже планета. Имени ей не дали — поленились. Так и называют — Планета. Вообще Демиург, надо думать, выбрал столь тривиальный вариант жизнеустройства для удобства восприятия. Все-таки вновь прибывающим гражданам привычнее как-то жить на планете, а не где попало. Кстати, я Демиурга однажды спросил, какие мотивы двигали им на самом-то деле, но он сказал, что уже не помнит. Склеротик чертов.
Так вот. О Втором уровне. Во-первых, что касается пресловутой Главной заповеди. Человек, попавший туда, плохо понимает, кому эта заповедь предназначена. Словно её писали для больных. Примерно так же недоуменно вопрошают здесь, на Земле, дзен-буддисты: «Зачем вы хотите все время получать новые и новые тела, вместо того чтобы остановиться однажды и слиться с божественной субстанцией». Там, на Втором уровне бытия, люди, по существу, и сливаются с божественной субстанцией — субстанцией свободы Поэтому наиболее близкая аналогия перехода туда — это освобождение из тюрьмы. Ну представь себе человека, только что вышедшего из заключения, которому объясняют: «Самый тяжкий грех, братуха, это добровольное возвращение на зону». Что он тебе ответит? Только не надо вспоминать классику юмористической литературы. И точно так же мы не говорим сейчас о ворах в законе, которым все равно, по какую сторону колючей проволоки жить. Мы говорим об абсолютно нормальных людях. Так вот: нормальные люди в этот мир не возвращались, не возвращаются и возвращаться не будут.
Перехожу к краткой характеристике тамошнего бытия.
Умершие здесь детьми вырастают и становятся зрелыми, как все. Умершие здесь стариками молодеют. На втором уровне бытия не существует болезней, а старость (для справочки) — это тоже болезнь. Увечья и травмы, приобретенные уже там — а жизнь на Втором уровне абсолютно материальна, — восстанавливаются в считанные секунды. Впрочем, любители посмаковать такое удовольствие могут, по желанию, растянуть процесс на любое время.
И вообще — что очевидно — там каждому дается право и возможность не только восстанавливать, но и изменять свое тело, мужчине стать женщиной, а женщине — мужчиной, старику — превратиться в младенца, а ребенку — сразу сделаться взрослым. Можно вообще трансформировать свой внешний облик в неограниченных пределах, вплоть до превращения в любую из существующих или несуществующих на Земле тварей. Так что все животные Второго уровня — это либо существа, специально воссозданные Демиургом, либо бывшие люди. Все, кроме кошек. Кошки — звери особенные. У них свой мир, параллельный нашему. Они сами бывают Посвященными, и их бессмертные души путешествуют по уровням мироздания.
— А кошачий Демиург существует? — поинтересовался Симон, вообще-то никогда не проявлявший особого интереса к кошкам.
— Очень может быть, — ответил Давид, не пытаясь анализировать, на полном ли серьезе задан вопрос. — Но это, брат, тема для отдельного доклада. А я сейчас рассказываю о людях.
Можно до бесконечности проводить земные аналогии, и все равно полное представление о мире Второго уровня ты получишь, лишь попав туда сам. Поэтому я не буду ещё раз пытаться нарисовать общую картину. Обозначу лучше ещё несколько частностей.