Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Я дрался с асами люфтваффе. На смену павшим. 1943—1945. - Артем Драбкин

Я дрался с асами люфтваффе. На смену павшим. 1943—1945. - Артем Драбкин

Читать онлайн Я дрался с асами люфтваффе. На смену павшим. 1943—1945. - Артем Драбкин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 131
Перейти на страницу:

Вернемся к тому вылету. Что значит фотографиро­вать? Это значит — по прямой пройти и не шелохнуть­ся. Мы полетели шестеркой. Ведомый у него был, и еще нас две пары для прикрытия. Пошли с юга на се­вер. Нас атаковали «мессера». Я шел справа от пары разведчиков, а слева шел Нестеров Сережа1, потом он погиб под Штетином. Он был ведомым у командира полка Павликова. Сопровождали бомбардировщиков. Облачность была низкая, но с разрывами. Я шел с чет­вертой группой, а они с первой. Я заметил, что пара «мессеров» на скорости промелькнула в одном окне за облаками. Я еще крикнул: «Сережка! Выше пара «ху­дых». Он ответил, что понял. Но, видимо, один из них сбил Сережку... Так вот, его атакует «мессер». Я гово­рю: «Серега, в хвосте «худой». Он говорит: «Вижу». «Мессер» подходит к нему, Сережка делает переворот, я довернул самолет, чтобы отбить этого «мессера», но он ушел в сторону, не стал атаковать. А фотограф идет по прямой. Я смотрю, навстречу мне чуть с превышени­ем идет ведомый того самолета, который атаковал Се­режку. Тут надо различать атаку с передней сферы и лобовую атаку. Атака с передней сферы — это когда противник тебя не видит и ты спокойно подходишь к нему на встречных курсах и бьешь. Лобовая же атака — это совсем другое дело. Скорость сближения порядка 1000 километров в час — секунды. Ты видишь, что он в тебя целится, а он видит, что ты в него целишься. В этой атаке непонятно, кто куда выйдет после сближе­ния. Лобовая — это, конечно, очень сильное пережива-

1 Нестеров Сергей Степанович, лейтенант. Воевал в составе 101-го гиап (84-а иап). Всего за время участия в боевых действиях в воздушных боях лично сбил 4 самолета противника. Погиб в воздуш­ном бою 25 апреля 1945 г.

ние, ведь на принятие решения у тебя всего несколько секунд. Потом, после вылета, когда начинаешь анали­зировать, успокаиваешься, но порой все тело болит.

Так вот, тут что произошло. Поскольку он шел с пре­вышением, я понял, что он сверху пройдет, ну а мне удобнее всего нырять под него. Думаю, оружие при­стреляно на 400 метров, я его подпущу, дам очередь и буду нырять влево под него. По прицелу определяю дальность. Когда расстояние сократилось до 400 мет­ров, а ведь кнопки оружия до половины уже нажаты, со всех пушек и пулеметов можно стрелять. Он в этот мо­мент выходит вверх. Я ручку на себя, взял упреждение и успел выпустить только один снаряд и соответствен­но пуль пять-семь из каждого пулемета. От него отва­лился какой-то кусок, пролетел мимо, меня аж тряхну­ло. Он перешел в пикирование. Сережка внизу был. Он потом говорил, что у «мессера» мотор встал. Я так ду­маю, что этот снаряд отбил ему радиатор. Это была моя победа!

У фугасного снаряда есть такая особенность. Он по­сле выстрела не сразу становится на боевой взвод, а примерно метров через 20—25. По времени это очень маленький промежуток, но все же. Мы как-то раз при­стреливали оружие. Сначала стреляешь из пушки, вы­ставляешь прицел, а потом по нему пристреливаешь пулеметы. Мишень поставили далеко, за бугорком. Так что снаряд шел прямо над землей. Стрельнули, снаряд разорвался, не долетев до цели. Еще стреляем — опять разрыв до цели. Пошли, посмотрели. Оказывается, что снаряды взрывались от попадания в стебли травы — настолько чувствительной была мембрана.

Я когда с одним «фоккером» схватился под Сева­стополем, настолько близко к нему подошел, что попал в спутную струю, и меня начало болтать. Очередь по нему дал и попал в крыло возле фюзеляжа. Я увидел, как снаряд попал в плоскость, но, видимо еще не встав на боевой взвод, не разорвался, а прошел вовнутрь и разорвался, упершись в силовую часть. Плоскость от­летела в одну сторону, самолет — в другую, опрокинул­ся. Летчика не убило, он на парашюте выпрыгнул. Его ведущий недалеко был, я бы и второго стрелял, но у моего ведомого Лешки Герасимова был первый боевой вылет — за ним надо было присматривать и следить, нет ли других истребителей вокруг. Я ему говорил: «Смотри — «фоккера», видишь?» Он отвечает: «Вижу». А прилетели, он признался, что видел какую-то пару, а что за пара, не понял. Он вообще-то боялся летать: то он болеет, то еще что-то. С ним полетишь, на море выйдешь, а над морем звук мотора меняется — он пу­гается и уходит.

Но как-то он до конца войны так и пробыл в полку...

Когда летчик с «фоккера», который вы сбили, выпрыгнул из самолета, не было желания расстре­лять его в воздухе?

— Нет. Преследовать его желания не было. Мы вы­прыгнувших не расстреливали. Ребята старшего поко­ления, которые воевали на И-16, говорили, что были случаи, когда немцы расстреливали наших, спускав­шихся на парашютах. Но потом они перестали, потому что им тоже некогда было этим заниматься. Они знали, что чуть только рот раззявят, «Иван» его снимет. Ду­маю, поначалу это у них шло от безнаказанности.

Когда я первый самолет сбивал, мысли были самые противоречивые: и отомстить хотелось, и одновремен­но думал — там же человек сидит. Но тут сразу дума­ешь, а что этот человек сделал? Может, он конкретно и не стрелял по гражданским, но Заводчикова же он на моих глазах убил. И когда я его сбил, было и радостно и горестно. Радостно, что я, молодой летчик, сбил аса, что он не будет наших сбивать. Горестно, что Заводчи-кова потерял. Ну и конечно, напряжение было, требова­лось не успокаиваться на этой победе...

—  Почему у вас на личном счету ни одного бом­бардировщика ?

—  Не встречался с ними. Когда пришел на фронт, уже немецких бомбардировщиков выбили. Полк сбил пару «хейнкелей», Похлебаев одного «лаптежника» сбил, но мне в этих боях участвовать не приходилось. Бомбежкой и штурмовкой переднего края у немцев за­нимались «фоккера». Как-то вылетели мы четверкой, а с радиолокационной станции «Рус-2» нам передают: «Похлебаев, иди в такой район, проверь». Вышли туда, смотрим — ниже нас, метров на тысячу, 30 «фоккеров» идут к линии фронта. Причем не строем, а кучей какой-то. Иван приказывает: «Атакуем». Иванов, как обычно, в сторону. Мы в атаку, а они заметили, что их атакуют, и начали избавляться от бомб над своей же территорией. Как они метались! Кто вправо, кто влево, кто куда раз­бегаются. Сбили мы только одного, остальных разогна­ли. Гоняться за ними было некогда. А ведь 30 самоле­тов могли бы сбросить 30 бомб на передовую. Значит, кого-то из наших убили бы. Радостно было, что кого-то мы спасли. А того, что их много, бояться не нужно. Как-то раз ходили мы четверкой. В небе была высокая куче­вая облачность. Станции наведения хорошо было нас видно. Откуда-то появились три четверки «мессеров». Нас не трогают, ходят между облаками. Думаю, если сейчас ведущего сбить, то у них паника начнется, как и у нас, естественно. Я говорю: «Командир, атакуем». А со станции наведения: «Не трогайте!» А у Ивана тоже руки чешутся, чтобы их погонять. Нас меньше, но мы уже знали, как их нужно гонять. Особенно когда летали Похлебаев — Дементеев и Иванов — Степанов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 131
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Я дрался с асами люфтваффе. На смену павшим. 1943—1945. - Артем Драбкин торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит