Фидель Кастро - Максим Макарычев

Наконец, третья колонна под командованием Хуана Альмейды 30 августа получила задание начать боевые действия в непосредственной близости от Сантьяго–де–Куба и блокировать столицу провинции Ориенте. Тогда же, 30 августа, Фидель Кастро написал в своем блокноте: «В эти дни революция развивается самым великолепным образом». Тем временем не менее примечательные события происходили и на Втором фронте, где командовал Рауль Кастро. Под его председательством открылся крестьянский конгресс, на основе предложений делегатов которого впоследствии был принят «Закон № 3», провозглашавший право крестьян на землю. Ее передача началась в освобожденных районах. Фидель Кастро стремился при любой возможности отблагодарить крестьян, которые на протяжении всего полуторагодичного пребывания повстанцев в горах Сьерра–Маэстра, рискуя жизнью, снабжали их продовольствием и лекарствами. По распоряжению Фиделя врачи Повстанческой армии должны были оказывать крестьянам бесплатную медицинскую помощь. Когда повстанцы стали пробиваться с боями на равнине, скот, который конфисковывался у латифундистов, распределялся среди крестьян. «Я на этих днях занимаюсь многими делами, в том числе распределением 10 тысяч голов мясного и молочного скота среди крестьян, – писал Фидель Че Геваре. – Я надеюсь таким образом хотя бы немного облегчить тяжелое положение населения. Под самым носом у армии мы захватываем весь скот на равнине <…> Наша система направлена не на сокращение животноводства, а на увеличение его. Категорически запрещается убивать коров. Отелившихся и стельных коров мы распределяем как молочный скот, а телки остаются в резерве, чтобы распределить их потом. Всякий, кто продаст или забьет полученную корову, теряет право на землю. Даже если скот получит случайное повреждение, его запрещается пускать в пищу. Это единственная форма предотвратить массовый забой скота. Мы передаем скот в пользование, но после окончания войны крестьяне получат на него право собственности. Маленьких бычков крестьяне могут продавать только нам. Я тебе пишу об этом на тот случай, если тебе придется проводить что–то подобное в районе твоих операций»[239].

Молочный скот в первую очередь отдавали многодетным семьям и тем, которые у себя в хозяйстве до этого вообще не имели возможности содержать коров. (К слову, в 1990–е годы, когда над Кубой впервые после революции нависла угроза голода, коровы стали «священными животными», они являются «стратегическим запасом государства». Их запрещено отправлять на убой. Благодаря этому все кубинские дети в возрасте до шести лет получают в день литр молока бесплатно.)

Тем временем колонна Камило была вынуждена начать боевые действия, не дождавшись колонны Че, которую с самого начала похода стали преследовать неприятности. Бойцы Че Гевары были вынуждены поджечь самолет с оружием, чтобы он не попал в руки неприятеля. Затем лишились грузовиков – их перехватил противник. Двигаться по Центральному шоссе, которое было единственной асфальтированной дорогой на Кубе в том районе, было рискованно. Начался изматывающий и изнурительный поход по вышедшим из берегов рекам и каналам, по заболоченным местам. Треть отряда шла босой – не имела обуви. Но никто не роптал. Через неделю пути головной дозор попал в засаду. «Это были дни утомительных переходов по необжитым и безрадостным местам, где в нашем распоряжении были лишь вода и грязь, – вспоминал Че, – мы голодали, изнывали от жажды и еле–еле продвигались вперед, ноги у всех были будто налиты свинцом, а оружие казалось неимоверно тяжелым»[240].

В селении Эль–Педреро, в предгорьях Эскамбрая, Че Гевара, который к тому времени расстался со своей женой, перуанкой Ильдой, встретил семнадцатилетнюю миловидную кубинку Алейду Марч, которая станет его второй женой и родит ему четверых детей. Перевязав руку поранившемуся Че, Алей–да растопила сердце команданте, который до этого был категорически против присутствия женщин в отряде и их участия в революционной борьбе. Алейда Марч родилась в 1936 году на Кубе в провинции Лас–Вильяс, в семье выходцев из Испании. Получила педагогическое образование, но по специальности никогда не работала. До того как вступить в отряд Че, Алейда поддерживала связь с вооруженными отрядами Фиделя Кастро, передавая им деньги, информацию и оружие.

Перед командиром Восьмой колонны стояла, пожалуй, самая трудная задача. Ведь ему предстояло не только автономно воевать с отрядами Батисты, но и попытаться объединить под своим началом другие группировки, воевавшие в горах Эскамбрая. Кого здесь только не было: бывшие офицеры, иностранные наемники, уголовники, бежавшие из тюрем, простые «охотники за удачей», те, кто хотел урвать свой кусок «революционного пирога». К тому времени слава о подвигах Че вышла за пределы Кубы. И противники, и союзники Повстанческой армии знали, что он является первым помощником Фиделя Кастро.

Майор Каррера, возглавлявший так называемый Второй революционный фронт, послал Че оскорбительное письмо: «Любая организация, имеющая вооруженную группу и предполагающая проводить боевые действия в этой области без предварительного соглашения или разрешения от высшего командования Второго фронта, будет сначала предупреждена, а затем удалена или истреблена армией Второго фронта»[241]. Группы повстанцев Второго фронта в горах Эскамбрай фактически бездействовали, ожидая крушения режима Батисты, чтобы затем не дать возможности сторонникам Фиделя Кастро захватить власть в стране. Эти группы получили у крестьян презрительную кличку «коме вакас» – «пожиратели коров» – за свое пристрастие к охоте за их коровами и были ничуть не лучше батистовских солдат. Некоторые бойцы были направлены в горы Эскамбрай при помощи американцев руководителями старых буржуазных партий, находившимися в эмиграции в США. В штаб Фиделя поступила информация о том, что за лидером Второго фронта Элоем Гутьерресом на самом деле стоят Соединенные Штаты.

Отряд команданте Че столкнулся с презрительным отношением к себе не только со стороны «пожирателей коров», но и, казалось бы, «своих». На устную просьбу повстанцев о помощи местное отделение «Движения 26 июля», которое возглавлял бывший рабочий сахарного завода Бордон, ответило в не менее грубом, чем майор Каррера, тоне: «Если Че пришлет просьбу в письменной форме, мы ему поможем; если нет, то пусть катится на все четыре стороны». Кроме того, тайник, где должны были храниться обмундирование и обувь для бойцов Че, оказался пуст – его обчистили люди Карреры.

Тем не менее Че в конце концов удалось объединить различные отряды. Народная социалистическая партия передала своих партизан и организации на равнине под начало Че, а с «РД–13» повстанцы договорились о создании объединенного командования.