Кавалер умученных Жизелей (сборник) - Павел Козлофф

А с Аллою талантливый студент Валерий, похоже, чувствовал себя непринужденно. Хотя недавно познакомились, да и встречались редко. Алла в первый раз просила денег у Марго, решили продавать картины, и обходились тут без Нойкина – нотариус для дарственной нашелся под рукой.

А Нойкину не надо знать, что Маргарита продает ещё два полотна. Она, как бы сказать, неподотчетна.

И так.

Валера сделал неплохие копии, чтобы повесить их в квартире Маргариты. Проверенный, надежный коллекционер охотно покупал «Вид на Москву Мясницкого района», что подарил когда-то дедушке Борису художник И. Машков, и вариант картины «Прачки» Натальи Гончаровой, чьи полотна, на сегодняшнее время, имели цену большую, чем знаменитые полотна всех других художниц. Платил «надежный» полцены, но на себя брал трудную работу оформления всех документов. Продажу проводил официально, и сделка совершалась чисто – чего ещё желать?

Валера, хоть у Маргариты он проходил по категории «жених», при сделке поимел значительный процент, поскольку результат его трудов – талантливые копии, смотрелись очень хорошо. Не отличить от подлинников в затемненных уголках гостиной.

Пожалуй, Шанцев Алле даже нравился. Он был, как необъезженный мустанг. Казалось, что он очень вольный, даже дерзкий. При этом – был веселый, ироничный.

Таисия Авдеевна и не любила юношу за то, что вечно он над ней подшучивал. Звала его: «отвратный тип», но, все ж, и ей был симпатичен этот юный живописец, друг дома и внезапный «женишок» её подруги.

Для встречи с Аллой Маргарита так все обустроила, чтоб дома быть одной. Специально, чтобы повидаться, и никто бы не мешал. Они почти прошли гостиную, как «Прачки» Гончаровой на минуту захватили их вниманье. Они висели близко к кабинету, пока – оригинал.

– Я все-таки, – остановилась Маргарита, – всегда была к ним равнодушна.

– А потому так, тетя Фалька, – усмехнулась Алла, – что нарочито примитивные бабенки – они у Гончаровой сами равнодушны ко всему, да и художница к ним не питает нежных чувств. Они у Гончаровой, словно мыши для эксперимента. Этапная картина, когда Наталья находилась в поиске. Теперь, конечно, это ценность, шедевр воспетого историей творца.

Марго всегда восприняла мнение племянницы, как будто откровение.

– Ну, ты всегда над всем расставишь точки, – и перешла к житейскому, к практическим вопросам. – Валера хорошо скопировал, и «Прачек», и Машкова. Сегодня, голубь, привезет.

Они, что надо – обсуждали, пили чай, порою – вспоминали. Марго хотела знать, спросила ли Катюша про отца?

– Ну, как же нет – спросила, – отвечала Алла.

– Что ты нашлась ответить?

– Якобы нет его. Где только не искала.

– А как насчет стихотворения? – припомнила Марго, – по-прежнему у этой Веры на стене, вместе с «Квадратом»?

– Всё там же. Катя слово в слово с детства разучила. Она понятливая и сообразит, что можно отыскать, ЯКОБЫ РАЗДВИГАЯ РУКАМИ…

Зачем деньги, вы спрашиваете? Как зачем? Деньги – все!

Ф. Достоевский «Игрок».

А как же проходил медовый месяц? Антон и Катя были счастливы на даче его дяди в Подмосковье. Ей нравилась самостоятельность, что у неё есть муж – прекрасный принц, который ждал её, и отыскал, и Кате было очень интересно – проникнуть в лабиринт его души.

Она читала и про «лабиринт», и про загадочные души. И вот, казалось ей, настало время «проникать».

Антон же в этот день почти негодовал.

– Ну, почему они такое порешили? – никак не мог он примириться, успокоиться.

Ведь Катина родня преподнесла им неожиданный подарок. Мать с Аллой, да с какой-то тетею отца, как свадебный подарок Катерине, внесли в банк стоимость трехкомнатной квартиры, определив, как целевое назначение. Дом полностью закончат через год, недвижимость переоформят в собственность, и никакие риски не страшны.

– Антон, они же думают о будущем, – разумно рассуждала Катерина.

Он начал, в сотый раз, рассказывать про студию, где скоро кончится ремонт, и будет спальня, много комнат, мастерская.

– Да, Катенька, квартира – хорошо. Но у меня с заказами не густо. Нельзя ли из «квартирных» взять заем?

– Ты знаешь, к сожаленью – невозможно, – расстраивалась юная жена. – На свадьбе столько денег надарили твои различные родные и друзья. Там лет на пять должно хватить, никак не меньше.

– Я, с чертовым ремонтом, весь в долгах. Те деньги мне придется на уплату.

Но Катя отыскала новый выход – продать великолепнейший «Лэнд Ров ер».

– Да, что ты, чтобы ездить на метро? – Антона ущемила перспектива. – Зачем же ты меня так унижаешь? Когда, к твоим ногам, готов весь мир.

Вот так они в тот раз поговорили.

И, вдруг, как раз звонок от тети Инги. Сугубо деловой, по существу. Она на свадьбе им вручила свой «конверт». Теперь же говорила о другом.

– Те деньги – на развитие семьи (в простом конверте, тридцать тысяч евро). Но, Катя, ты родная мне кровинушка, хотя уже и взрослая девица. Ты – замужем, не всё ходить пешком. Я тут поговорила с дистрибьютором. Он посоветовал мне BMW «Очаково». Там тоже “Rolf”, но я не понимаю. И я уже оформила заказ. Надеюсь, что придется по душе. Учись. Я буду ждать, когда прокатишь.

Екатерину Юрьевну Уланову в Очакове ждал черный BMW. В народе – «бумер», BMW шестой модели.

«Вот это – уже кое-что, – решил Антон, забыв про обреченность, – одну машину можно заложить». И сразу изменилось настроенье.

– Давай сегодня ужин при свечах устроим в дяди Валиной гостиной.

Они взялись готовить торжество.

– О, Господи, какая куча дисков, – невольно удивилась Катерина, взглянув на угол с музыкальным центром. – Тебе кто больше нравится из звезд?

– На первом месте у меня сэр Пол Маккартни. Сэр Элтон Джон совсем не очень плох. Ещё, пожалуй, Шер, ещё – Мадонна. А больше всех сейчас люблю U2.

– Не знаю даже, что тебе ответить, – Катюша искренне не знала, что сказать. – Не можешь ли сказать, а почему? – никак не унималась Катерина.

– Посколику они богаче всех, – тут смех Антона обратился в хохот.

А Кате спел её любимый «Мумий Тролль»:

«Завтра мы пойдем,Тратить все свои,Все твои деньги —Вместе».

Играла музыка, везде мерцали свечи. Приливы нежности росли с откатом сил.

И Катю потрясло признанье друга: «Ты – краше золота. Пожалуй, слаще денег.».

«Вот скука-то какая, Агалтон».

И вдруг звонит Антону дядя Игорь. Нет, он звонил Антону постоянно. Но это был звонок по существу.

– Медовый месяц катится в работу. Ты должен мне отдать сто сорок тысяч. Наверное, пришла пора играть.

– Да, дядя Игорь, как договорились, – Антон заулыбался и кивнул. – И Катя посылает вам приветы. Да нет, не приступал ещё к работе. Сейчас мы как бы пьяные от счастья. Куда сходить? – улыбка стала шире. – Ты – прав, а я, дурак, почти забыл. Мы завтра же пойдем пытать удачу.

– Когда-нибудь бывала в казино? – спросил Антон, меж ласк и поцелуев.

– Нигде и никогда я не бывала. Куда ты хочешь? Я везде с тобой.

Они решили ехать в казино.

Помпезное названье “Golden Palace” среди других не слишком выделялось. В районе Пресни было много казино. Днем – скопище претенциозных вывесок на тщетно подновленных старых зданиях, под вечер – блеском тысячи огней заманивало легкою удачей.

Для Кати все случалось в первый раз. Приехали на новом BMW, она была в роскошном новом платьё.

Ей с детства очень нравилась примета, что новеньким особенно везет.

– В какой бы вы пройти желали зал? – спросил предупредительный сотрудник.

Катя смотрелась очень независимо, но, вот – куда пройти? – решал Антон. Он двинулся к рулетке в круглом зале. Казалось, здесь возможен крупный куш.

Антон сказал, что это Катин день. И ей решать, на что, куда поставить. Задача была дьявольски проста, и Катя без сомнений приступила.

– Поставь, пожалуй, на 15 «РУЖ».

Послушный шарик долго не плутал, направился на «красное» пятнадцать, и там свое метанье завершил. Крупье им пододвинул много фишек.

Уверившись в правдивости приметы, разбрасывая цифры и цвета, Катюша постоянно умудрялась, поставить там, куда спешил успех.

Финансовый поток не оскудел, Антон разбогател за этот вечер.

«Раз так, зачем задействовать графиню?» – вдруг четко появилось в голове.

«Не думал, что жениться так полезно», – Антон разглядывал заснувшую жену, уставшую от долгих экзерсисов. Он вел подсчет свалившихся богатств. С лихвою уже выбрались за минус. Получат свои деньги кредиторы, останется, чтоб съездить на Бали.

«Ты – чудо, моя маленькая женушка», – он, было, потянулся приласкать. Но вдруг подумал, что – какая, к черту, глупость? так сразу кинуться и раздавать долги? Ну, отдохнут они, положим, на Сейшелах. И – что? Потом опять «ходить с рукой»?

Заснул он с твердым деловым решеньем: «Пусть, завтра мы в последний раз сыграем. Успех лишь улыбнулся Катерине, – и, уж тогда – и раздадим долги, и сможем жить, не думая о хлебе».