Большой словарь мата. Том 1 - Алексей Плуцер-Сарно

В тех словарных статьях, где в грамматической справке были указаны какие-либо дополнительные формы, варианты склонения, спряжения, сочетаемость, варианты вокабулы и т. п., стало необходимым подтвердить факт существования этих форм иллюстративно. Каждая форма, внесенная в грамматическую справку, подтверждается цитатами.

Устойчивые сочетания, втом числе терминологического типа, даются в разделе «Сочетаемость» при соответствующем значении после иллюстраций (естественно, без определений значения).

В современной лексикографии считается допустимым давать искусственные контексты, придуманные авторами. Полностью на таких иллюстрациях построен один из самых авторитетных словарей – однотомный Толковый словарь русского языка (Ожегов С. И., Шведова Н. Ю.[ред.]. М.: «АЗЪ», 1993). Однако мы отказались от такого способа иллюстрирования материала. К словам и значениям, зафиксированным в устной речи, полученным в результате тестирования или сообщенным информантами, но не обнаруженным в литературных или фольклорных источниках, приводятся иллюстрации, сформулированные информантами. Эти контексты снабжены индексами, указывающим на номер данного конкретного информанта (например, И7) в списке информантов, приложенном к словарю.

В базе данных принят принцип читаемости сокращений при ссылках на источники. Фамилии авторов не сокращаются, названия произведений сокращаются до одного-двух слов.

2.3. Орфографические и пунктуационные правила цитирования источников.

Цитата начинается всегда с прописной буквы. Если начало и / или конец цитаты не совпадает с началом и / или концом предложения источника, то перед и / или после цитаты ставится многоточие. В цитатах из произведений Е. В. Харитонова, Д. А. Пригова, К. К. Кузьминского, В. Г. Сорокина, М. И. Волохова, А. Очеретянского и некоторых других сохраняется пунктуация и орфография источника, поскольку большинство текстов данных авторов демонстрируют либо принципиальный отказ от пунктуации, либо другие значимые авторские особенности графики текста. Осталась неизменной также пунктуация текстов анонимных авторов XVIII – XIX веков. Тексты фонограмм, примеры информантов приводятся к нормам современной орфографии и пунктуации. Тексты современных авторов, пунктуация и орфография которых не позволяет установить ту или иную систему отказа от общепринятых графических принципов, по мере возможности были приведены к современным нормам. Пропуск в цитатах обозначался троеточием.

Из описанных источников в словник базы данных включены все грамматические формы лексемы хуй, ее сочетаемость, фразеология, а также ряд языковых клише, близких к фразеологии. Таким образом, никаких семантических критериев отбора материала не выдвигается[30] . Семантика включенных в базу данных материалов предельно разнородна: здесь оказались рядом материалы как имеющие обсценную семантику, так и не связанные семантически с сексуальной деятельностью человека. Такой строго формальный подход к отбору лексем представляется оправданным применительно к данному материалу.

Бесконечная омонимическая местословность мата (сколько значений имеют наиболее частотные слова стеми же аффиксами в литературном языке, столько смыслов могут себе присвоить «матерные» лексемы), бесконечная дисфеми-стичность (сколько существительных в языке, столько матерных дисфемиз-мов потенциально может образовываться), бесконечная способность продуцировать сложносоставные бранные лексемы действительно позволяют мату, образующемуся из нескольких непроизводных основ, брать порой на себя функции интержаргона, становиться материалом для уникальных языковых игр. Эта особенность мата ставит лексикографа в трудное положение. Может показаться, что составление словаря мата абсурдно, как словаря местослов-ных образований. Тем не менее данные теста и опросов убедительно показывают, что в действительности подавляющее большинство «матерных» слов обычно употребляется в одних и тех же вполне определенных значениях (срав.: ебать, ёбнуть и ебнуть; пиздобол и хуеплёт и др.), и, таким образом, и восприятие мата как интержаргона, и его местословность в значительной степени свойственны внутренней точке зрения, нежели внешней, исследовательской.

Поскольку нами фиксировалось не только письменное, но и устное слово, встает вопрос о его границах и написании. Условно приняты нормы членения речи, графические нормы, задаваемые письменными источниками. Для выявления графических норм использовались по возможности более поздние источники (чаще всего это источники XX века.). Если такая «кодификация» отсутствует или слово появляется в письменных текстах в различных графических вариантах, оно дается в словнике один раз с указанием вариативных форм фиксации. Так, в последующих выпусках базы данных в словник будут выноситься лексикализованные сочетания (образования), формально рассматриваемые нами как приобретающие статус слова, поскольку встречаются в письменных источниках в слитном написании: не-хуя, похую и некоторые другие. В данном томе лексикализованные сочетания условно помещались в раздел фразеологии. Конечно, такой формальный подход распространялся только на вокабулы, регулярно встречающиеся как в слитном, так и в раздельном написании. Условно лексикализованные сочетания, встречающиеся и в раздельном, и в слитном написании (и, видимо, воспринимаемые двояко), рассматривались как имеющие двойственный статус (слово-идиома). Например, не хуя как фразеологическое образование и нехуя каклексикализованное сочетание. Мы посчитали такой чисто формальный подход целесообразным, поскольку стремились избежать привнесения в поданный материал собственных корректив и интерпретаций в тех случаях, когда этого можно избежать.

Вокабула дается в начале статьи без абзаца и выделяется полужирным шрифтом. Грамматические формы слов и устойчивая сочетаемость также выделяются полужирным шрифтом. Грамматические авторские пометы даются курсивом. Каждое значение помещается с новой строки со знака абзаца. В базе данных частично проведена попытка введения более дробной цифровой классификации значений, подзначений, оттенков значений и оттенков употребления. Первая цифра – номер значения, вторая – подзначения, третья – оттенка значения, четвертая – оттенка употребления. Это позволяет ввести более сложную пространственную иерархию соотношения различных семантических пунктов между собой. Эта система введена частично в качестве эксперимента.

Каждый фразеологизм дается после пробельной строки и выделяется полужирным шрифтом. Справочно-библиографический материал в конце статьи также дается с новой строки после знака « – Справ.-библиогр.». Лексические значения слова хуй не отделяются друг от друга пробельной строкой. Особенности синтаксического управления зависимыми словами поясняются традиционными вопросами косвенных падежей (например: кого, что), которые выделяются курсивом и ставятся после номера соответствующего значения перед определением значения со строчной буквы. На возможность употребления без дополнения указывают скобки, в которые берется такой вопрос (например: «(кого)»). При безусловной возможности сочетания, например, с прямым дополнением, но при отсутствии контекста, подтверждающего такую возможность, «вопрос» ставится, но берется в «ломаные» скобки («[кого, что]») как авторская реконструкция.

5.1. Принципы гнездования, подача фразеологии

В базе данных даются все фразеологически связанные значения слова хуй. Это неизбежно привело к появлению элементов словаря фразеологического. Фразеология дается после основных значений слова. Значения фразеологизма также определяются и снабжаются иллюстрациями. Семантика фразеологизма определяется по тем же принципам, что и значения лексем. Для об-сценных фразеологизмов дисфемистического происхождения наряду с определением значения ставится помета «Дисфм. вместо:» и указывается синонимичная литературная идиома, являющаяся эвфемисически-дисфемистической «парой». Если дисфемизм соотносится стакой идиомой-«источником» лишь предположительного ставится помета «С оттенк. дисфм. Соотн. с выр.:» и только затем ее необсценная пара. Если наша дисфемистическая обсценная идиома имеет совершенно иное значение, нежели ее «приличный» вариант, то после указания на «приличную» пару дается определения значения данной идиомы. Данные указания на эвфемистически-дисфемистичес-кие «пары» даются в рабочем порядке и носят условный характер, поскольку в лингвистике вопрос о соотношении подобных идиом и лексем по-прежнему остается дискуссионным.