Бремя страстей - Лайза Джексон

Где же Рекс? Он облизал губы и почувство­вал соль на языке. Он весь был грязным и пот­ным. Нужно сделать все возможное, чтобы выбраться отсюда. Все возможное! Он даже готов на ложь. Просто чтобы выйти на свобо­ду. Но Рекс не велел ему врать и сочинять сказки и просил ничего не говорить полиции. Предполагалось, что он будет ждать и держать язык за зубами.

Дверь в дальнем конце коридора с лязгом отворилась. Невнятные голоса заглушали шум шагов. Уилли мгновенно вскочил и подбежал к двери камеры в надежде, что за ним пришел Рекс. Он знал, что Рекс станет бранить его как маленького, а Уилли будет снова обещать вес­ти себя хорошо. Затем он заберет его отсюда. Он полагал, что Рекс должен заплатить кому-то какую-то сумму денег, но не вполне пони­мал зачем, и это не заботило его. Уилли прос­то желал побыстрее выбраться отсюда.

Пальцы его сжимали железные прутья ма­ленькой дверной решетки, он прижал к ней лицо, ощущая, как холодный металл врезался в щеку. У двери камеры возникли фигуры дво­их мужчин.

— Прекрасно, прекрасно, кажется, кто-то горит желанием выбраться отсюда! — Голос принадлежал неприятному человеку в кожаной куртке и джинсах: на нем не было формы, и Уилли не доверял ему. Это был тот самый человек, который задавал ему вопросы о пожа­ре. А еще раньше, хотя Уилли тогда прятался в тени здания, он видел, как этот человек выле­зал из машины со вспыхивавшими огнями. Нет, этому человеку нельзя доверять!

Другой находившийся с ним парень был худощавым, с узкими черными глазами и длинны­ми черными же волосами. Он уже заходил повидать Уилли и пытался выдать себя за друга.

— Я слышал, ты подрался с Марта Фиску-сом?— сверля его глазами, спросил мужчина в кожаной куртке.

Уилли молчал, потупив взор. Не ври. Не ври. Они будут держать тебя здесь, если ста­нешь врать!

— Марта Фискус — подонок! — проворчал заключенный с татуировкой и сальными воло­сами из дальнего угла камеры.

— Не вмешивайся не в свое дело, Бен,— предостерегающе произнес черноволосый по­лицейский.

Бен вдруг скатился со своего грязного мат­раса, подлетел к закрытой двери, и Уилли инстинктивно отпрянул в сторону. Он не лю­бил драк, но иногда, слишком долго задер­живаясь в баре у Берли, попадал в потасовки. Бен невозмутимо сложил на груди свои мя­систые руки.

—      Я хочу видеть своего адвоката!

—      Чудесно! А я всю жизнь мечтаю пови­дать папу римского, но мне пока не везет.

—      У меня есть права, Уилсон!

—      Не так уж много, Бен.

—      Когда я выберусь отсюда, я…

—      Если выберешься, Бен. Если.

—      Позовите моего придурка-адвоката.— Глаза Бена внезапно налились кровью.

—      Замолкни! Его вызывали. Но он не го­рят желанием видеть тебя. Это вроде бы каса­ется неоплаченного счета. И я понимаю его.— Полицейский снова сосредоточил свое внима­ние на Уилли. — Извини, приятель! Я помощ­ник шерифа, Уилсон, помнишь меня? А это мой напарник, Стив Гонсалес. Мы уже видели тебя в доме твоего хозяина, на следующий день после пожара на лесопилке, помнишь?

—      Я же говорил, что хочу сделать телефон­ный звонок! — Бен еще не выговорился.— Вы, свиньи, не имеете права задерживать меня здесь. Когда я обзаведусь адвокатом, вы еще пожалеете, что упрятали меня сюда!

—      Поверь мне, — невозмутимо сказал Уи­лсон,— мы уже сожалеем.

—      Ублюдок!

Уилсон громко вздохнул.

— Послушай, Бен, разве так разговарива­ют с представителем закона? — Он сунул руку в карман и вытащил пачку жевательной ре­зинки. — Медленно развертывая одну из плас­тинок, он добавил: —Тебе лучше быть поосто­рожнее, иначе кто-нибудь здесь может и ос­корбиться.

— Заткнись, Уилсон!

— Послушай-ка, Уилли,— поморщился Т. Джон.— Давай пройдем отсюда куда-нибудь, где вам никто не помешает поговорить по душам.

Замок лязгнул, и дверь распахнулась. Уил­ли почувствовал, будто металлические прутья, стягивавшие его грудь, наконец немного раз­двинулись. Он смог вздохнуть чуть свободнее. Но он еще держал себя настороже. Рекс предо­стерегал его: не лги. Не лги.

Он проследовал за человеком, который называл себя помощником шерифа Уилсоном, по длинному полутемному коридору. Его приве­ли в комнату без окон, со столом и несколь­кими стульями. На старом деревянном столе лежала папка, наполненная бумагами. Уилли, еще недавно уверенный, что его хотят выпус­тить, начал от волнения покрываться потом и делать суетливые движения. Нет, его не соби­рались отпускать. Где же Рекс?..

—      Садись-ка, дружок,— произнес стар­ший, показывая на один из металлических стульев. — И расскажи мне все, что знаешь. — Он бросил на стол бумажник, и Уилли немед­ленно отвел глаза. Он не хотел смотреть на обгорелую кожу. Она напоминала ему о пожа­рах. Об обоих. Он закусил губу.

—      Скажи, ты находился на лесопилке в ночь пожара?

Уилли прикусил язык. Не лги.

— Знаешь ли ты, кому принадлежит это? — Уилсон подтолкнул к нему бумажник, и Уилли опасливо отпрянул. Он слышал, как стук серд­ца отдавался у него в висках.

— Он же не твой, не так ли? Не лги.

—       Откуда у тебя эта вещь? Нашел на пожа­ре? Или украл у кого-нибудь, а?..

—       Я не крал его! Не крал! — вдруг выпа­лил Уилли, и жесткое лицо Уилсона тронула улыбка.

—      Я верю тебе, Уилли. Так где же ты раздобыл его?

—      Все деньги там! Я не брал их. — Уилли засопел и дрожащей рукой провел под носом.

—      Никто и не говорит, что ты это сделал, приятель. Но бумажник не твой, ведь так?

Чуть не плача, Уилли покачал головой и с трудом выдавил из себя:

— Нет.

— Хорошо, но я спрашиваю, знаешь ли ты человека, которому бумажник принадлежал?

Уилли мычал, но ничего не говорил. Пот струйками стекал по его лицу. Ему стало жар­ко, как на том пожаре…

Этот полицейский не верит ему! Неужели он снова посадит его в тюрьму? Сердце Уилли билось так сильно, что он мог делать лишь короткие вдохи.

—      Он задыхается,— предостерег Гонсалес Уилсона.

—      Успокойся, Уилли.— Уилсон подвинул к себе папку и раскрыл ее.

Не сознавая почему, Уилли ощущал все­поглощающий страх, такой же, какой возникал у него всегда, когда он оставался наедине с Дерриком. Он нервно потер руку, которую много лет тому назад Деррик прижег сига­ретой.

Ну вот, Уилли, здесь досье на тебя,— с язвительной улыбкой сказал Уилсон.— За­мечаешь, какое оно пухлое. В нем отмечено, что ты совершил несколько судебно наказу­емых проступков, дружок. Хорошо, что Рекс Бьюкенен и его юристы всегда находили спо­соб вызволить тебя. Давай посмотрим, что здесь такое. Так. бесчинствовал в пьяном со­стоянии. Водил машину без прав. А вот это мне уже совсем не нравится — какая-то ма­ленькая девочка пожаловалась, что ты пресле­довал ее и заглядывал в ее окошко. Обвинения были замяты. Ты помнишь, Уилли? Ее звали Тэмми Николе. Помнишь ты ее?— Опять улыбка. — Что ты делал, Уилли? Пытался за­драть ей юбочку?