Лис Улисс и потерянный город - Адра Фред

— Как нет?! Да архивы ломятся от этих документов!

— А, вы про эти фальшивки… Так вот, дорогая, открою вам историческую истину. Это все псовые! Они сначала стравили два великих вида, свели их на поле битвы, чтобы ослабить. А затем подделали кучу так называемых документов, якобы доказывающих, что тигры и барсы воевали друг с другом.

— Но, позвольте! Вы же противоречите сами себе!

— Да! И это мое право — противоречить умному зверю! Барсы — наши братья! Ведь мы — кошачьи! Спросите себя, кому выгодна наша вражда, и я вам за вас отвечу — псам!

— Однако совсем недавно у вас была иная точка зрения на взаимоотношения между тиграми и барсами, — осторожно заметила журналистка.

— То была запятая зрения. А точка — сейчас!

Далее Анибал дал развернутое видение ошеломительного будущего Вершины, а в заключение предложил Катерине отдохнуть в казино. Гиена отказалась. Тигр сказал, что ему очень жаль, но лично он обязан спуститься в казино — дела, дела… Он проводил гостью до дверей, помог ей надеть пальто и поцеловал на прощание лапку. Затем кликнул телохранителей и на лифте спустился в подвальное помещение.

Казино было забито битком. Анибал довольно улыбнулся и окинул свои подпольные владения ласковым взглядом. Улыбка застыла на его морде, как гипсовая маска.

— Что это значит, вожак? — прозвучал над ухом недоуменный голос одного из охранников.

— Спокойно, — продолжая безжизненно улыбаться, процедил Анибал сквозь зубы. — Тихонечко, без суеты, возвращаемся в лифт и — в бункер!

— А может, дадим бой? — спросил второй охранник.

— Отличная мысль. Оставайся и давай бой. А мы — в бункер.

— Не, тогда и я в бункер, — мгновенно поумнел телохранитель.

Троица попятилась к лифту, а работники казино провожали ее беспомощными и испуганными взглядами. Господин Анибал продолжал улыбаться посетителям. Те улыбались в ответ. Некоторые еще и подмигивали. А другие некоторые с увлечением жевали сукно и грызли игральные карты. Анибал тщетно пытался высмотреть среди них хоть одного тигра. Но, хоть это и казалось невозможным, факт оставался фактом: все посетители казино были крысами.

Искусственная улыбка слетела с морды Анибала, лишь когда лифт понес его и охранников в укрепленный бункер.

— Немедленно позвони в полицию и в мэрию! — приказал Анибал. — А ты свяжись с ротными командирами и передай, чтобы бойцы храбро сражались, не щадя жизни. За меня пускай не беспокоятся — я в безопасности.

Но ни в полиции, ни в мэрии, ни у ротных командиров никто не отвечал. А затем телефон и вовсе умер. Видимо, кто-то из особенно азартных гостей попробовал на вкус кабель…

Возвращающейся от Анибала Катерине сразу бросилось в глаза, что в городе творится черт знает что. «Ай-ай-ай, — подумала журналистка. — Подвели меня крысы. Нет, чтобы подождать годик-другой, я же буквально сегодня их опять в „Правдах“ хвалила. Наверняка теперь всякие пакостники и завистники припомнят мне эти публикации».

На улице гиена себя в безопасности не чувствовала, поэтому поспешила домой — ясно ведь, что к ней крысы не сунутся, она же столько сделала для их положительного имиджа в глазах общественности. По дороге ей под колеса бросился этот придурок Флюгер — вот выдумал, чудила, пустите, говорит, меня в вашу чистенькую машину! Спасается он, видите ли. Хам невоспитанный. Раньше она к нему благоволила, но теперь видит, что он этого недостоин. Пускай сначала научится себя вести.

Катерина припарковалась у подъезда и кинулась домой. Там ей ничего не угрожает. Какая она все-таки умница, что поддержала крыс, а не Башенек. Тем более, что последние — отъявленные мерзавцы. Это же надо — сбежать из города, тем самым провоцируя крыс нападать на другие дома! Неслыханная гнусность!

Дверь в ее квартиру оказалась распахнута настежь, внутри горел свет, а из кухни доносились оживленные голоса. Не понимая, что происходит, Катерина влетела в дом и ужаснулась — здесь царил разгром. «Мамочки… — испугалась гиена. — Кто это сделал? Кто посмел?» Наверное, какие-то мародеры воспользовались той суматохой, что творилась в городе. Мысль, что это могут быть крысы, Катерина отмела сразу, как полнейшую глупость.

И ошиблась. Это были именно крысы. Пятеро. Трое заполняли мешки последними трофеями, один ими руководил, и еще один, совершенно пьяный, валялся под столом.

— Как вы смеете! — разгневалась Катерина. — Да вы знаете, кто я?!

— Не отвлекайтесь, — велел главный остальным и подошел к журналистке. — Ну, конечно, знаем. И, поверьте, для нас это большая честь. Позвольте ваш автограф?

— Какой еще автограф! Немедленно прекратите безобразничать! Я же Катерина! Вы должны быть мне благодарны, а не безобразничать!

— Совершенно с вами согласен. Мы очень высоко ценим вашу помощь и в благодарность оставляем вам пачку риса. — Он повернулся к подчиненным и увидел, как те высыпают в мешок последнюю упаковку. — О… Поправка. Оставляем вам пачку от риса.

На глазах Катерины выступили слезы. Еще никогда она не чувствовала себя настолько обманутой и беспомощной.

— Как вы можете… После всего… Не сделать мне исключение… Враги так не поступают!

Крыс укоризненно покачал головой.

— Зачем же вы так? Мы вам не враги. Просто нашим детишкам хочется кушать. Ну, вы в курсе. А враги, действительно, так не поступают. Они ведут себя иначе.

Под столом зашевелился пьяный. Он зевнул и изрек:

— А хвосты (зевок)… намотаем (зевок)… на ус…

— О! — обрадовался главный. — Вот именно так и поступают враги! Поэтому, дражайшая Катерина, не враждуйте с нами, не надо.

Журналистка бросилась в гостиную с твердым намерением немедленно вызвать полицию. Но телефон не работал. В полной растерянности гиена опустилась на пол, посреди учиненного крысами разгрома. Что же делать? Да бежать, что же еще! Прочь из этой проклятой Вершины, которая предала свою самую лучшую жительницу! И вообще, достаточно ей прозябать в убогой провинции, на краю света! Ее таланты достойны большего! Пропади ты пропадом, Вершина!

С этими боевыми мыслями, размазывая слезы по морде, Катерина выбежала на улицу. Она уже открыла дверцу своего красавца-автомобиля, как вдруг какая-то сила опрокинула ее на асфальт, перед глазами промелькнула тень, а из лап вырвали связку ключей. Напавший отшвырнул гиену в сторону и стремительно забрался в машину — тогда-то журналистка и узнала в нем Амадея Флюгера.

— А ну, стой! — выкрикнула Катерина, вскакивая на задние лапы и кидаясь вслед за рванувшим с места автомобилем. — Стой, негодяй!

Но куда там. Разъяренная Катерина нецивилизованно завыла, избила кулаками скамейку и с рыданиями поплелась в сторону мэрии — с еле теплящейся надеждой найти защиту и приют у городских властей, для которых она тоже сделала немало…

Но Флюгер недолго радовался. Убраться из Вершины ему не удалось. Недалеко от Большого Городского Пустыря машина встретилась со столбом и пришла в негодность. Сам Флюгер, отделавшись испугом и легкими ушибами, обессиленно свалился в ближайших кустах.

Здесь-то его и обнаружила крысиная шайка, которая не стала излишне церемониться: разбойники сняли с него качественную, ни капли не синтетическую одежду и слопали ее прямо у него на глазах. Затем надавали пинков, заставили сочинять стихи, подвергая их уничижительной критике, и, наконец потеряв к нему интерес, отпустили.

Одичавший, в одном нижнем белье, Флюгер доплелся до пустыря, и здесь, в свете луны ему открылось фантасмагорическое зрелище, заставившее критика серьезно встревожиться за свой рассудок.

Десятки крыс, в положении «ниц», прижимались ухом к земле. Морды их выражали крайнюю сосредоточенность.

Флюгер испуганно пискнул. Одна из крыс подняла голову, строго на него поглядела и прижала палец к губам. Критик понимающе кивнул и зажал пасть лапами, показывая, что будет нем как могила. А затем, повинуясь необъяснимому порыву, упал на четвереньки и тоже прижался ухом к земле. Но ничего не услышал…