Кто Вы, барон Калманович? - Рене Маори

В первый же момент, когда Ицхаку Рабин сообщили о выставленных условиях, он повел себя так, словно решение этого вопроса находилось в его руках. Как обычно, прищурив глаза и вполоборота глядя на собеседника, он переспросил:

– Сколько-сколько вы сказали?

– Три миллиона долларов и освобождение палестинских террористов из израильских тюрем.

– Выкуп мы могли бы заплатить, и даже больше, чем они просят, – ответил министр, – Но не может быть никакой речи о том, чтобы отпустить террористов. Возможно, что мы могли бы отпустить нескольких ливанских заключенных, но только не палестинцев. Это может вызвать нежелательную общественную реакцию.

Еще были свежи воспоминания Рабина о другой сделке, проведенной за несколько лет до этого. Когда в обмен на трех похищенных солдат по требованию Ахмеда Джибриля лидера Народного фронта освобождения Палестины были отпущены на волю тысяча двести террористов, что вызвало ропот и недовольство в израильском обществе. Возможно, что после этой сделки министр дал себе зарок с боем освобождать похищенных военных, не соглашаясь на требования похитителей. Тогда еще не произошла трагедия с пограничником Нисимом Толедано, которого просто убили, когда тот же Рабин отказался от обмена.

– Нет, больше мы этого не сделаем, – повторил Рабин. – Слишком высока цена. Мы подождем. Пока они снизят требования.

Переговоры были приостановлены. Ждать пришлось недолго – Рон Арад исчез из поля зрения израильских спецслужб и, как видно, навсегда.

Эта пауза оказалась роковой – по слухам, Дирани продал Арада иранцам за полмиллиона долларов. После этой сделки Арад официально считался без вести пропавшим, пока не появились сообщения о его смерти. Что до сих пор является неподтвержденной информацией. Известно лишь, что перед смертью мать Рона Арада завещала не обменивать тело ее сына на палестинских заключенных, по этой причине никто в Израиле так и не увидел его мертвым. Но спецслужбы Израиля учли свою ошибку, и это оказалось решающим в судьбе другого похищенного солдата – Гилада Шалита.

История с Роном Арадом стала главной причиной того, что и СССР и Израиль хлопотали о досрочном освобождении Калмановича. В ШАБАКе рассчитывали на то, что, выйдя на свободу, Шабтай продолжит поиски штурмана. А у КГБ были свои расчеты. Еще в начале 80-х ближневосточный отдел МИД СССР возглавлял Олег Гриневский, который играл не последнюю роль в формировании советской политики в зоне арабо-израильского конфликта. В период ливанской войны 1982 года проходивший под названием «Шлом а-Галиль» (Мир Галилее), перед израильскими войсками стояла задача полного уничтожения палестинских военных баз в Ливане, откуда совершались нападения на приграничные израильские населенные пункты. Утром пятого дня с начала операции сирийский министр внутренних дел выслал в Москву срочную телеграмму, в которой говорилось: «Вчера израильский агрессор с помощью современной электронной техники парализовал все системы ПВО Сирии, расположенные в Ливане и в районе сирийско-ливанской границы, после чего две волны самолетов F-15 и F-16 разрушили наши ЗРК... Мы надеемся, что Советский Союз поставит нам эффективные средства ПВО». Это было 9 июня 1982 года. В тот день израильские ВВС уничтожили 14 из 19 сирийских зенитно-ракетных дивизионов в Ливане. Еще трем дивизионам был нанесен значительный ущерб. ЗРК, на которые опиралась вся противовоздушная оборона арабских армий и стран Варшавского блока, оказались совершенно бесполезными во время атаки ЦАХАЛа. Тут же возникли и со скоростью света начали передаваться слухи о некоем сверхсекретном израильском «чудо-оружии». Возможно, что эта утка была вброшена арабскими лидерами для оправдания собственного бессилия. Дамаск, Багдад и Триполи ужаснулись этим страшным слухам и тут же нашли виноватого. Конечно же, виновата была Москва, поставляющая устаревшую военную технику. Ливийский диктатор Муаммар Каддафи незамедлительно собрал в своем дворце послов стран Варшавского блока, и отчитал их, не выбирая выражений. Вот дословный текст его выступления: «Где наша дружба? Где она?! Наша дружба с соцстранами горит, как горит Бейрут. Оружие, которое мы у вас покупаем, – детские игрушки. Танки и ракетные установки горят, как картонки». В ходе своей речи он дал понять, что если социалистический лагерь не сделает ничего для установления причин сирийского поражения в Ливане, то он предпочтет помощь Соединенных штатов. В Москве засуетились и отправили в Дамаск высокопоставленную делегацию во главе с заместителем начальника Военно-промышленного комитета при Совете министров Леонидом Горшковым и первым замом главкома ПВО СССР Евгением Юрасовым. А в Москву полетел Хафиз Асад, где прямо в Кремле зачитал секретный отчет сирийской разведки: «В ходе атаки сионистские ВВС применили самонаводящиеся ракеты с телекамерами, разработанные в Израиле и поступившие на вооружение армий США и их союзников в Европе» («Спецслужбы России в деле Рона Арада», авторы не названы).

В ту же секунду на ГРУ была возложена миссия по сбору информации о секретных израильских ракетах. В 1984 году была издана книга Зеэва Шифа и Эхуда Яари «Война за добычу», в которой говорилось: «Со времен войны русская разведка прилагала немыслимые усилия, чтобы раскрыть методы и средства, которые привели к уничтожению русских зенитных комплексов. Москва готова была выложить гигантские суммы, чтобы выведать израильские секреты».

Работу по сбору информации курировал заместитель начальника ГРУ Анатолий Павлов. Целью Москвы было раздобыть техническую документацию. Однако, был отдан негласный приказ не гнушаться никакими методами, вплоть до использования израильских военнослужащих, оказавшихся в плену в Ливане. В одном из экипажей самолетов F-16, первыми нанесших удар по Ливану оказался штурман Рон Арад.

Арад оказался удачным подарком для ливанских и советских спецслужб. Ведь он прекрасно разбирался в той самой аппаратуре, благодаря которой и были уничтожены 14 сирийских зенитно-ракетных дивизионов. А следовательно был посвящен во многие сокровенные военные секреты Государства Израиль. Для разведок Сирии, Ирана и Советского Союза он был огромной ценностью, лакомым куском, о котором они могли бы только мечтать. 16 октября 1982 года Арад катапультировался в окрестностях южно-ливанской деревни Мадушия, где сразу же попал в руки боевиков организации «Амаль». В ту же ночь его вывезли в Бейрут и поселили в квартире, принадлежащей шефу службы безопасности организации «Амаль» Мустафы Дирани, на связь с которым впоследствии вышел Шабтай Каламанович. И в эту же ночь сведения о пленнике, присланном с небес, попали в разведки Ирана, Сирии и Советского Союза.

Через неделю в Ливан прибыли пять высокопоставленных офицеров ГРУ. Для начала они вывезли с места катастрофы всю уцелевшую электронную аппаратуру. Затем трое из них отправились в квартал Бейрута Харат Харик, где содержался пленник. Двое русских относились к дамасской резидентуре ГРУ и служили на арабском Востоке еще с конца 70-х. Один из них говорил на иврите. Почти полгода русские присутствовали на допросах Арада, но личного участия в этом не принимали. Хотя инструктировали сирийских коллег и наблюдали за их действиями. Один из офицеров лишь однажды задал штурману вопрос на иврите, но и тогда не представился русским офицером. Сотрудники ГРУ учили сирийцев, как подвергнуть пленника психологическому нажиму. Уговорить рассказать все, убедить, что в Израиле он считается погибшим и теперь судьба его зависит только от степени сотрудничества со следователями. Они старались, как можно скорее получить информацию о «чудо-оружии» и покинуть Бейрут, предоставив боевикам «Амаль» самим разбираться в дальнейшей судьбе штурмана.

Больше всего сотрудники ГРУ и спецслужб Ливана боялись «Моссада», поэтому пленника несколько раз перевозили. Лишь в начале марта 1987 года русские офицеры покинули Бейрут. А еще через месяц были завершены допросы, и штурман был продан в Иран. Интересно, что на все запросы Израиля о судьбе Рона Арада, Москва ни разу не призналась в том, что имела хоть какие-то сведения о нем.

Через несколько лет Мустафа Дирани и его соратник Абдель Карим были захвачены израильтянами специально для того, чтобы произвести обмен на Рона Арада. В ходе допросов он признался, что, действительно был ответственным за Рона Арада. Во время своего заключения он ответил на вопросы сотрудников ФБР:

– Захваченный Рон Арад был в моем распоряжении всего лишь сутки. Потом его перевезли в Бейрут. Там он оставался до тех пор, пока залечивали его раны. К слову сказать, они были легкими.

– Какого характера были раны?

– Легкие. Всего лишь несколько синяков на плече.

– Сообщали, что он провел в вашем доме целый месяц.

– Нет, всего только сутки. Я отвез его в больницу, где ему сделали рентген, потом оказали необходимую помощь. Ночевал он в моем доме, где получил должный уход. Ему стало лучше, и мы перевезли его туда, где он и остался.