Когда все кончилось - Александр Карнишин

Но разве войну остановишь вот так просто? Если уже муравьиные колонны выступили из своих муравейников, то они переплывут реки и ручьи, своими телами погасят огонь, но все равно доберутся до врага.

— Говорят, европейцы своих стали мечами вооружать. Как в книгах. Куют такие же, как в музеях.

— Да, слышал я такое. Но ты подумай сам, сколько времени надо, чтобы научить одного хорошего мечника? Они вон и лучников пытались научить — и что вышло?

Вышел пшик. Действительно, лук не стал массовым оружием. Да и мечник, самый сильный и умелый — что он может против сомкнутого строя регулярной армии?

— А на юге, слышно, копья куют — металл экономят.

— Это они правильно. Копье — вещь опасная и к строю пригодная. Только вот как они будут этими копьями свою оборону крепить? Окопы, скажем, рыть? Да хотя бы даже своих закапывать, погибших? Нет, все-таки на сегодня наше оружие — лучшее.

— Сержант!

— Я!

— Там у тебя брусок был хороший, помнится. Дай-ка мне на минуту.

— Да вы мне дайте, товарищ майор! Мы тут все сами сделаем!

— Нет уж, голуба. Оружие, блин, любит ласку, чистоту и смазку… И точить свое оружие я буду сам.

Майор, отвлекшись от умной беседы с пожилым замполитом, склонился с бруском в руке к блестящему стальному острию, подравнивая, подчищая, подтачивая до остроты бритвы.

— Да, наше оружие лучше. Крепкое древко, стальная кромка, широкий захват — голову срубить можно легко. И рубят, сам видел. Да и закопаться от врага — тоже поможет. И своих похоронить. И просто — один на один с любым их мечником выйти не страшно. А еще говорят, что этих лопат на наших складах — на сто лет вперед!

— Вот и повоюем, майор. Вот и повоюем.