Не предавай меня! - Тамара Михеева

– Да ты, ты, Максик, без ума от тебя!

Максик взвизгнул:

– Вай! Все слышали? Тёма, слышал? Я ей нравлюсь!

– Макс, ну чего ты опять выделываешься? – добродушно отозвался Артём.

Но Максик на него внимания не обратил, а Юльке отвесил клоунский поклон. Она еле сдержалась, чтобы не треснуть его.

Они перешли ручей и стали забираться в гору. У Юльки сильные ноги, крепкие, дядя Лёша приучил её подолгу ходить, и сейчас на подъёме она обогнала всех мальчишек. Только Тёмина спина маячила впереди. Юлька хотела и его перегнать, но передумала. Зато, когда гора кончилась, он подал ей руку, и долго-долго они стояли вдвоём на вершине, смотрели на реку внизу и разбегающиеся в полях тропинки, на склон горы с ползущими одноклассниками, на лес, где пряталось мальчишеское «своё место».

– Почему ты к Лапочке не поехала? – спросил вдруг Артём.

Юлька растерялась, пожала плечами. Потом спросила:

– А ты?

– Да ну… Пока погода стоит, лучше в лес. Я же сразу сказал, что не поеду.

Юлька этого не помнила, но всё равно была ему благодарна. За эту гору, за реку внизу и поля, за то, что они стоят сейчас рядом, одни, будто они вместе, будто дружат.

– Ну вы даёте, скалолазы, понимаешь… Ты где, Озарёнок, так лазить научилась? – пропыхтел Володька Иванов, становясь рядом с Тёмой и сбрасывая рюкзак.

Юлька рассмеялась. Она была сейчас лёгкой и звенящей, и всё вокруг летело и звенело. И даже Максик Гуревич ей больше не страшен!

Шли через лес и собирали маленькие упругие рыжики. Артём с Володькой убежали вперёд, о чём-то совещались. Сосны стояли вокруг молчаливые, а когда расступились, Юлька увидела их «своё место».

Каменными уступами уходила вниз земля, сосны спускались вместе с ней, и, стоя на вершине, их можно было потрепать по макушкам. Внизу журчал ручей, окружённый зарослями ольхи, с рыжими островами опавших листьев по берегам.

Юлька стояла, замерев на краю обрыва. Мимо неё проходили мальчишки, а она всё не могла оторвать взгляда – так красиво было кругом.

– Вай, высоты боимся, дочь гор?

– Отвали, Гуревич, – мягко послала его Юлька и стала спускаться.

Сразу видно, мальчишки ходят сюда часто. Достали из тайника под камнем сухие газеты и две железные кружки. Оттого, что ей так доверяют, у Юльки пели даже коленки. Ребята быстро набрали дров, развели костёр. Юлька чистила картошку, Тарас Сега – грибы, Дёмины пошли к ручью за водой. Листовский как-то незаметно руководил процессом. Было видно, что он здесь лидер, без обсуждений. Пока девчонки выясняли отношения и ругались, у мальчишек сложилась дружная компания, со своими местами, правилами, секретами. И Юльке очень-очень захотелось быть в этой компании своей!

– Юлечка, а Юлечка, а вот скажи: тебе с нами в лесу не страшно?

Юлька сидела под огромным камнем, чистила картошку, стараясь срезать кожуру потоньше и подлиннее, как мама учила, а Максик сидел на камне верхом и приставал к ней с глупыми вопросами.

– Юлечка, а? Не страшно?

– А должно быть?

– Ну а как же? Одна с парнями в лесу… Не боишься?

– Не боюсь.

– А зря! А если завтра в классе узнают, что ты с нами ходила? Очередной бойкот, как пить дать, Юлидзе.

Юлька вскинула голову, долго смотрела на Максика. Она бы запустила в него чем-нибудь, но тут появился Артём, что-то сказал Максику так тихо, что Юлька не услышала, и Максик, отвесив Листовскому поклон, пропел:

– Понял, заткнулся, упал, уполз – и исчез за камнем.

– Благодарю вас, сэр, – насмешливо сказала Юлька. – Вы меня спасли.

– Нет, это я Максика спас, – рассмеялся Артём. – У тебя было такое лицо, что появись я на минуту позже, то нашёл бы только его хладный труп.

Скоро забулькал в Володькином котелке грибной суп, а потом чай. Мальчишки были весёлые, спокойные, взрослые.

«Почему мы всегда их так презираем и смеёмся над ними? – недоумевала Юлька. – Детсадовцами зовём… а они вон какие…» Она не могла объяснить, какие именно, но сейчас одноклассники ей нравились гораздо больше, чем в школе: и отличник-насмешник Володька Иванов; и похожие как две капли воды близнецы Дёмины, Лёша и Миша, оба смуглые, кудрявые, смешливые; и спокойный рассудительный Тарас, и химик-экспериментатор Портнягин, и даже Женька Ганеев. Оказалось, например, что он здорово умеет заваривать чай из лесных трав. Максик, конечно, доставал Юльку и здесь, но Артём сделал ему пару замечаний, и он заткнулся.

День длился и длился, будто это был самый длинный день в году, а не 5 октября. Пекли картошку в углях и сосиски на палочках, пели песни под гитару (Юлька и не знала, что Лёшка Дёмин на гитаре играет), фотографировались, кидались шишками, и оказалось, что Женька самый меткий. Потом Володька предложил играть в «казаки-разбойники». Портнягин фыркнул:

– Детский сад! Ты вместо Корочки, что ли, сегодня?

Но они поскучали ещё с полчаса и решили всё-таки сыграть.

– Да нормальная игра, – сказал Листовский. – Ну и пусть детская, зато побегаем.

Они разбились на две команды, и Юлька с Артёмом оказались в одной, таким уж счастливым был день. Когда убегали и прятались, Юлька всё время чувствовала, что Артём где-то здесь, где-то рядом. Близко.

И вот её загнали близнецы Дёмины, и, уходя от погони, она спряталась в жёлтом глиняном овраге у ручья. Дёмины не заметили её, пробежали мимо. И почти тут же, откуда-то сверху, свалился к Юлькиным ногам Листовский.

– Тихо, – выдохнул он шёпотом. – Ты чего здесь?

– От Дёминых убегала, – тоже прошептала Юлька.

– Ага, и я… – Артём улыбнулся Юльке прямо в глаза. – Не знаешь, кого-нибудь из наших уже поймали?

– Ганеева и Портнягина.

– То есть только нас не поймали? Ничего себе… Как выбираться будем?

Юлька плечами пожала:

– Подождём ещё и будем.

Они опять друг на друга посмотрели. У Артёма взмокла чёлка, капельки пота блестели над верхней губой, он часто дышал, и Юлька будто слышала, как громко бьётся его сердце. Они смотрели то друг на друга, то вверх, туда, где была погоня, и было так жутко и весело, что их могут поймать, но пока не поймали, и они сидят здесь, в своём убежище, только вдвоём.

– Прикольная игра «казаки-разбойники», да? – сказал Артём.

– Ага, – отозвалась Юлька и улыбнулась. Разговор почему-то было трудно поддерживать. – А вы… часто сюда приходите, да?

– Ну… не то чтобы очень… летом через выходные, где-то раза два в месяц, а сейчас, конечно, так часто не получается.

– Здорово, – выдохнула Юлька.

– Это место Володька нашёл, давно ещё… Юль, а помнишь, ты во втором классе с Лапочкой поссорилась и у вас война была?

– Помню, – улыбнулась Юлька.

– Помнишь ещё, все на две армии разделились, шифры придумывали всякие? Помнишь, мы штаб искали?

– Помню. Мы ещё в парке играли, в детском городке.

– Ну да! – засмеялся Артём. – Ты нас тренировала: поднимала по команде, пять кругов вокруг парка бегать заставляла…

– Да ладно, бегали же, – Юлька почему-то смутилась.

– Ага, нам нравилось. Вот Володька тогда это место и нашёл. Он хотел, чтобы у нашей армии настоящий штаб был, ну такое тайное место, чтобы никто не знал. И мы с ним все окраины облазили, а потом вообще в лес забрались. И нашли это место. Ну, вернее, он с мамой за ягодами ходил и увидел, а потом меня привёл. Правда здесь хорошо?

– Очень! – с чувством сказала Юлька.

– Мы хотели здесь наш штаб сделать, а вы с Лапочкой уже помирились…

Юльке отчего-то стыдно стало, будто она предала свою армию, своих мальчишек, будто пообещала им что-то и не сделала. А они ждали и верили в неё.

– Тём, я… понимаешь… – но она не знала, что сказать.

Вдруг он быстро наклонился и поцеловал её куда-то в шею. Юлька вздрогнула и замерла. Что-то большое и сильное оглушило её, и сквозь глухоту она почувствовала, как сердце её дрожит и мечется, как оно растёт, как ему тесно, оно рвёт грудную клетку, и вот – вырвалось, рванулось и остановилось где-то там, в высоком синем небе. Оно, Юлькино сердце, стало тягучим, жидким, расползалось над ними. Большое, как само небо.

– Тё-ё-о-ома-а-аа! Юлька-аа-аа! Ну хватит! Выходите! Конец игре! Вы выиграли!

Артём, не глядя на Юльку, бросился на Володькин крик. Она посидела с минуту, отдышалась и тоже вышла из укрытия.

Все уже собрались у костра, поставили котелок для чая. Костёр развели большой, жаркий. Всё вокруг стало рыжим от предзакатного солнца, будто выплеснули огненную краску на стволы сосен, на камни, на Юлькины волосы, на руки Артёма. Юлька и Артём сидели рядом. Между ними можно было сесть ещё одному человеку, но никто почему-то не садился. Артём вертел в руках свою зажигалку, потом положил на бревно, чтобы подбросить дров в костёр. Юлька взяла её – она была тёплая от его руки.

– Тём, подари мне зажигалку, – сказала она вдруг и сама испугалась.

Артём приподнял брови, сказал без улыбки:

– Бери.

И Юлька спрятала своё сокровище в карман.