Шах и мат (СИ) - Тыналин Алим

— Кто там? — спросил женский голос с кухни. — Денис, это ты?

Я понял, что это мать. Узнал по голосу. Надо же, у меня есть мать. Как это странно.

Из комнаты сбоку вышла девушка, с распущенными волосами, в цветастом халате. Сначала не заметила меня, а потом увидела и вздрогнула. Это была Надя.

— Ну ты и напугал! Чего стоишь тут столбом? Подстерегаешь в темноте… Опять твои дурацкие шуточки?

Я очнулся от спячки и включил свет. Разделся. Прошел по коридору. Так, вот комната сестер. Вот моя комната. Вон там спальня родителей.

— Привет, — мать выглянула из кухни. — Чего молчишь, не отзываешься?

Высокая, чуть полнеющая в талии женщина. Вот дьявольщина, она ведь моя ровесница. Это если сравнивать с моим прежним я. Глаза зеленые, большие и глубокие. Чуть запавшие.

И проницательные. Потому что мать бросила на меня только один взгляд. И сразу что-то заподозрила. Ай-яй-яй! Пахнет жареным.

— С тобой все в порядке? — женщина подошла ближе, взяла меня за плечи, вгляделась. — Что-то мне твои глаза не нравятся. Не заболел?

Вот что ей ответить? Извините, я вселился в тело вашего сына? Это случилось нечаянно. Не беспокойтесь, я буду пользоваться им аккуратно и по инструкции. Конечно же, я выдавил из себя:

— Я упал в клубе. Ударился.

Мать нащупала здоровенную шишку и ахнула.

— Ничего себе. Как это тебя угораздило? Ты же мог сотрясение получить!

Еще минут пять ушло, чтобы убедить женщину, что все в порядке. Наконец, она поверила мне. Отпустила переодеваться.

Главное, что шишка отвлекла от меня самого. От моего чуть виноватого взгляда. Хотя, я не по своей воле вселился в тело Архарова. Кто-то сам запихал меня сюда. И надеюсь, я правильно понял его намерения.

День сегодня выходной, суббота. Поэтому родители дома. И Надя тоже. С отцом мне тоже довелось познакомиться. Он заглянул в мою комнату, как раз когда я разглядывал себя в зеркало.

Надо же, а мне попалось красиво упакованное тело. Вполне симпатичный и здоровый парень. Высокий и рослый.

Вот тут на щеке родинка. Серо-зеленые глаза. Тонкий нос. Красиво изогнутые, чувственные губы.

Ему бы жить и жить. Но нет, погиб так нелепо. Если бы не я, эта семья сейчас была объята горем. Мать рыдала бы, вместо того, чтобы накрывать на стол, звенеть на кухне вилками и ложками. Так что, я в какой-то мере их спас. Я приободрился.

— Ты чего на себя любуешься, как девка? — спросил мужской голос сбоку и ехидно поинтересовался: — Сходил на свою интеллектуальную игру? Понял теперь, что это не твое?

Ага, вот и глава семейства. Судя по всему, не очень жалует шахматы.

Я обернулся. Хм, внешностью я оказался похож на отца. Такой же рост, такие же черты лица. Надеюсь, что улыбка у меня не такая язвительная.

— Выиграл, — ответил я спокойно. Лицо отца подернулось гримасой удивления. — Теперь иду на турнир района.

— Да ладно, — недоверчиво протянул отец. — Ты же говорил, что у вас там такие звери рубятся. Ты смог их обыграть?

Я слегка улыбнулся.

— Да нет, оказалось, они не такие уж и сильные. Или это я лучше. Или и то, и другое.

Отец продолжал озадаченно стоять на месте. Кажется, мое поведение совсем отличалось от действий прежнего Архарова.

— Ну раз так, поздравляю, — протянул отец.

Я решил ковать раскаленное железо.

— Тренер сказал, что у меня есть задатки. Теперь я буду усиленно тренироваться.

Мгновение отец раздумывал. Потом решил вразумить меня.

— Сынок, ты уверен? Лучше займись футболом. Он же нравился тебе больше, чем шахматы.

Я непреклонно покачал головой.

— Конечно, уверен. Футбол мне не нравится. Вернее, нравится, но не так, чтобы посвятить ему жизнь. А вот шахматы…

Но отец не дослушал. Он смотрел на меня так, будто я изрек богохульство. Например, заявил, что через двадцать лет СССР исчезнет с лица земли.

— Шахматы — это занятие для слюнтяев и маменькиных сынков! — загремел он. — Что ты такое болтаешь?! Ты что, решил, посвятить им всю жизнь?

Мда, такой вариант я предвидел. Поэтому заранее решил, что буду молчать и не ввязываться в скандал. Не надо сразу обострять отношения. Буду постепенно гнуть свою линию.

— Саша, ну что ты пристал к ребенку, — мать вошла в комнату. — Он упал в клубе. Ударился головой. Ему нездоровится.

Она потрогала мне лоб сухой и теплой рукой.

— Ну вот, поэтому он всякую чушь несет! — продолжал неистовствовать отец. — Выдумал себе «задатки»! Всю жизнь решил заниматься шахматами! Ты посмотри на него!

Кое-как мать успокоила разбушевавшегося главу семейства. Я снисходительно молчал. Ничего, пусть привыкает.

Обед поэтому прошел в напряженной обстановке. Надя сидела рядом со мной. Отец бурчал под нос.

По радио, как назло, начали декламировать результаты игры недавней встречи «Спартака» и «Зенита». Отец внимательно слушал. Даже кушать перестал.

А блюда оказались вкусные. Мать у Архарова, то есть, у меня, отменно готовила. Борщ, тушеное мясо с вермишелью, пирожки, яблочный штрудель. А я, оказывается, зверски проголодался.

Основательно заправился. Встал, поблагодарил за сытную трапезу.

— Давай-давай, иди, отдыхай, — проворчал отец. — И подумай еще хорошенько.

Да, надо пораскинуть мозгами. Но не над словами отца. А вспомнить все те партии, что видел в своей реальности.

Все шахматные поединки для меня прошли в виде эпохальных битв. Даже когда я смотрел на игры других гроссмейстеров, то представлял их, как сражения. В воображении я разыгрывал схватки ничуть не хуже Аустерлица и Бородино.

Поэтому в своей комнате я завалился на кровать. Прикрыл глаза и начал воспроизводить детали виденных партий.

Это мое преимущество. Секретное оружие. Так в этой реальности еще никто не играл. И мне надо отточить его до убийственной остроты.

— Ты че, в шахматы решил удариться? — это Надя, сестра. Вошла незаметно в комнату. — Ты уверен, что справишься?

Прежний Архаров явно не справился бы. А вот я уверен. Но ответить так я не мог.

— Уверен, — ответил я, следя за сестрой. Она пришла сюда не просто так. — Если не получится, всегда смогу бросить. Не понимаю, чего отец так взбесился.

Надя кивнула. Потом прошлась по комнате. Смущенно спросила:

— Тебя можно попросить о помощи?

Я сел на кровати. Поглядел на тихушницу сестру.

— Что случилось?

Надя крутила кончик локона.

— Понимаешь, Борька все время лезет к Леньке. Подстерегает каждый раз и бьет вместе с дружками.

Я прокрутил полученную информацию в мозгах. Сделал соответствующие выводы.

— Подожди, дай вспомнить. Борька — это твой бывший?

Надя кивнула.

— А Ленька — нынешний?

Снова кивок.

— А он что, сам не может разобраться?

Теперь сестра замотала головой. Аж волосы взметнулись.

— Ленька тихий. И скромный. Он на филолога учится. В очках ходит. У него нет таких друзей, как у тебя. Шебутных. Ты можешь просто шугануть Борьку?

Что за жизнь у Архарова! Все хотят, чтобы он работал кулаками, а не мозгами. Но помочь надо. Сестра просит.

— Ладно, решим с твоим Борькой, — проворчал я и тут со двора послышались свист и крики. Кто-то звал меня по имени.

Ага, уже вечер. Это мои кореша явились. Зовут на великую битву.

— Денис, сиди дома! — строго сказала мать из гостиной, где они смотрели телевизор. — У тебя голова разбита, тебе нужен покой.

Вот она, родительская опека. Хоть я был лишен ее в детстве, но теперь понял, что много не потерял.

А я и не собирался выходить.

— Надя, тогда с тебя тоже услуга, — сказал я сестре. — Будь добра, выгляни из окна. Скажи ребятам, что я в обморок грохнулся. Сейчас лежу без сознания.

Надя удивилась. Посмотрела на меня круглыми глазами.

— А ты что же, не хочешь с ними идти? — спросила она. — Ты же с родителями лаялся, лишь бы на улицу выйти. А теперь не хочешь?

Я кивнул.

— Конечно, не хочу. У меня теперь другие приоритеты. Ну, иди, скажи им. А то они весь двор на уши поставят.