Пока чародея не было дома. Чародей-еретик - Кристофер Сташеф

Послышался звук — точно чья-то жесткая чешуя потерлась о камень.

Дети набрали высоту резко — словно ядра, выпущенные из катапульты.

Он появился из-за скальной стены. Туловище у него было величиной с дом, а шея — длиннющая, а на ней голова… на высоте конька крыши. От шеи вдоль хребта до самого кончика хвоста тянулся гребень из здоровенных костяных пластин, а хвост заканчивался тяжеленным и острым костяным наконечником. Дракон был весь зеленый — лишь кое-где виднелись желтоватые пятна, а глазищи у него были величиной с суповые тарелки. Морда у него была громадная. Края ноздрей пылали. Из пасти высунулся длинный раздвоенный язык.

Векс начал подрагивать.

— Нет, Векс! — крикнул ему Магнус. — Ты ведь знал об этом заранее!

— Вы осведомили меня, — согласился конь-робот, — однако при столкновении с реальностью мои концептуальные схемы испытывают перегрузку…

— Этот дракон мог быть сотворен с помощью того волшебства, которым владеет наш папочка, — подсказал Вексу Грегори.

Векс успокоился:

— Он может быть роботом, как я. Верно.

Мимо Векса промелькнула серебристая полоска. Единорог загородил собой железного коня, отпрыгнул на обочину, отвлекая внимание дракона на себя, встал на дыбы, ударил копытами по воздуху и нацелил свой рог на чудовище.

Дракон свирепо зарычал. Из его пасти вырвался десятифутовый язык пламени, после чего чудовище о удивительной скоростью помчалось навстречу единорогу.

— Нет! — вскричала Корделия, и ее метла рванулась вперед с утроенным ускорением. — Убирайся прочь от моего красавчика, ах ты, гадкая, мерзкая тварь!

— Корделия, выше! — в ужасе воскликнул Пак. — Он обожжет тебя!

Дракон задрал голову, вдохнул поглубже и взревел. Пламя взметнулось на пятнадцать футов, но Корделия успела набрать вполне приличную высоту, чтобы огонь не затронул ее.

— Корделия! — крикнул Грегори. — Твоя метла!

Девочка испуганно обернулась. Прутики метлы загорелись, однако горели они недолго: над ними мгновенно возник водяной шар, и на метлу вылился спасительный дождик. Послышалось шипение, повалил дым.

Вода попала и на морду дракона. Огонь превратился в пар. Чудище взревело от боли и снова попыталось достать Корделию языком пламени.

— Ах ты, противный! — возмущенно воскликнула девочка, и от земли оторвался здоровенный валун и стукнул дракона снизу по челюсти. Тот остервенело взвыл и вдруг крепко-накрепко захлопнул пасть. Все его тело затряслось, будто по нему ударил кулак великана. Морда дракона приобрела выражение крайнего изумления, а потом его тело снова сотряслось. У него раздулись щеки, голова опустилась и из пасти вырвалась струя шипящего пара. Дракон сглотнул и попробовал зарычать. Это у него получилось, но вот пламени из пасти не вылетело. Дракон нахмурился, снова зарычал… и еще… и еще… Из пасти вылетали только облачка пара, но — ни искорки.

Магнус сдвинул брови и принялся старательно внушать дракону:

— Спать!

К нему присоединились братья и сестра:

— Ой, как же спать охота… Пора в убежище… В пещеру… Уходи отсюда…

Дракон сонно заморгал, оторопело огляделся по сторонам, медленно развернулся и вразвалочку пошел вверх по склону. Вскоре он исчез за скалами.

Дети взлетели повыше и последовали за ним. Векс и единорог тоже пошли следом за драконом, но чуть медленнее.

Вновь они увидели дракона, когда тот забирался в зияющую черную дыру неподалеку от вершины. Дети немного снизились, чтобы заглянуть внутрь, и с трудом разглядели в кромешной темноте огромное чешуйчатое тело. Дракон свернулся клубком и положил морду, на хвост. Его большущие глаза моргнули и закрылись, и он испустил блаженный вздох. Дети дождались момента, пока дыхание чудовища не стало глубоким и ровным. Наконец дракон захрапел.

— Все вышло, как ты говорил, — сказал Джеффри, обернувшись к Грегори.

— А как же? — немного обиженно отозвался малыш. — Видор не стал бы нас дурачить.

— А ведь сюда может кто-то и забрести по незнанию, — задумчиво проговорил Магнус.

— Верно говоришь, — выглянув из-за камня, подтвердил Пак. — А то еще и злодеи какие-нибудь отыщутся да снова наделят его пламенем.

— Не может такого быть! — с негодованием воскликнула Корделия. — Люди не могут быть такими гадкими!

— А я не сомневаюсь: Пак знает, о чем говорит, — мрачно пробормотал Магнус.

Джеффри злорадно усмехнулся:

— Мы же не хотим, чтобы нашего бедненького, такого усталого и измученного дракончика кто-то грубо и невежливо разбудил, правда?

— Само собой, не хотим, — решительно подхватил Магнус. — Вперед, ребята! За дело!

Джеффри, конечно, не слишком обрадовался тому, что Магнус так раскомандовался, но все же послушно взлетел повыше — ни дать ни взять воздушный змей. Грегори последовал примеру брата.

Магнус и Корделия тоже набрали высоту, отлетели чуть в сторону и сосредоточили свое внимание на здоровенном валуне, что лежал на склоне над входом в пещеру. Камень качнулся вперед, потом — назад, снова вперед и снова назад. Вскоре он уже качался, как люлька, все сильнее и сильнее, и наконец накренился вперед, на миг задержался на краю скального выступа, а потом сорвался с него и медленно, с грохотом покатился по склону, вызвав нешуточный камнепад. Очень скоро вход в пещеру завалило камнями. Их груда была высотой футов в пятьдесят.

— Ну вот, теперь он будет спать, — тихонько вымолвил Грегори. — Наверное, всегда.

— Если только какому-нибудь идиоту не взбредет в башку его разбудить, — нахмурившись, проговорил Пак. — Не забывайте: весть об этом пронесется от деревни до деревни в мгновение ока, и рассказ по пути будет обрастать все новыми и новыми подробностями. Уже недельки через две — не извольте сомневаться — люди будут рассказывать про высокого, могучего и доблестного рыцаря, который совершил этот славный подвиг. Да-да, рыцарь, а не четверо детишек. А уж к концу года эта история станет самой настоящей легендой. Мамочки будут рассказывать ее деткам на ночь, как сказку, чтобы те поскорее уснули, а когда эти детки подрастут, наверняка из них отыщется хотя бы один, кто попытается забраться в пещеру, чтобы уяснить, не врет ли сказка.

Дети смотрели на эльфа широко раскрытыми глазами.

— Не поверю, чтобы кто-то мог быть настолько глуп! Полезть в пещеру и возжечь драконово пламя — ну уж нет!

А Джеффри очень даже уверенно кивнул:

— А вот и да. Хотя бы ради того, чтобы потом объявить всем, что он это сделал. Да. Я могу в такое поверить.

— Что ты можешь в такое поверить, я ни чуточки не сомневаюсь, — фыркнула Корделия. — Но найдется ли хоть кто-то, кто поведет себя так же глупо, как готов повести Джеффри, Пак?