Темное божество - Бри Деспейн

"Сделайте это," сказал он. "Все будет хорошо, Грейс. Я обещаю". Я закрыла рукой рот. Я знала этот голос.

Я знала это лицо. Прежде, чем смогла остановить себя, я сказала, "Хорошо", и потянула рычаг капота.

Его шаги издавали скрежет на замороженном тротуаре, когда он шел к передней части автомобиля. Я открыла дверь и увидела лом, лежащий у моих ног. Мой позвоночник покалывал, когда я переступала через него и подходила к Даниэлю. Его голова и плечи исчезли под капотом, но я могла видеть, что он был все в тех же самых рваных джинсах и футболке, со вчерашнего вечера. Неужели у него нет другого комплекта одежды?

"Что ты делаешь?" спросила я.

"А на что похоже то, что я делаю?" Даниэль открутил крышку от двигателя и вытянул масляная металлическую палку. "У тебя свидание с этим парень Брэдшоу?" Он закрутил обратно крышку.

Он был настолько спокоен, что я задалась вопросом, не показалась ли мне все это. Может я уснула, ожидая Пита? Но этого лома не было там прежде. "Что случилось?" спросила я.

"Ты следил за мной?"

"Ты не ответила на мой вопрос".

"Ты не ответил на мой". Я сделала шаг к нему. "Ты видел, что случилось?" Остановил

то, что почти случилось?

"Возможно".

Я нырнула под капотом, чтобы видеть его лучше. "Скажите мне".

Даниэль вытер свои маслянные руки об штаны. "Просто дети, играли вокруг".

"С ломом?"

"Да, такие уж в наши дни пошли дети".

"И ты ждешь, что я поверю этому?"

Даниэль пожал плечами. "Ты можешь верить тому, чему хочешь, но это — все, что я видел". Даниэль возился с чем-то еще в двигателе. "Твоя очередь," сказал он. "Ты встречаешься с Брэдшоу?"

"Возможно".

"Ты выбрала настоящего принца," сказал он с сарказмом.

"Пит хороший парень".

Даниэль фыркнул. "Я бы не был так в этом уверен, на твоем месте".

"Заткнись!" Я схватила его за руку. Его кожа была холодна, как лед. "Как ты смеешь говорить такие вещи о моих друзьях. Как ты смеешь возвращаться сюда и пытаться влезть в мою жизнь! Перестань за мной следить". Я оттолкнула его от автомобиля моего отца. "Уходи и оставь меня в покое".

Даниэль усмехнулся. "Все та же старая Грейс," сказал он. "Все такая же властная, как всегда. Всегда указываешь людям, что делать. 'Скажите мне.' 'Проваливай.' 'Отдай это.' 'Заткнись.' Твой папа знает, что ты так разговариваешь?" Он вырвал свою руку из моих, и вернулся к двигателю. "Просто позволь мне отремонтировать машину, и тогда ты больше никогда не увидишь мое грязное лицо снова".

Я стояла в стороне, и следила за его движениями. Даниэль всегда умел осадить меня немедленно. Я подпрыгивала и потирала руки, чтобы хоть как-то согреться. Большинство жителей Миннесоты "морозоустойчивые", но как Даниэль может спокойно стоять при такой температуре только в майке с короткими рукавами? Я пнула гравий пару раз, пытаясь снова набраться храбрости. "Скажите мне… Я имею в виду…, почему ты вернулся? Почему именно сейчас, спустя столько время? '"

Даниэль посмотрел на меня. Его темные глаза искали мое лицо. Было что — то странное в его

знакомых глазах. Возможно, это из-за слабого освещения уличного фонаря.

Возможно, из-за того, что он пристально смотрел на меня, даже ни разу не моргнув. Его взгляд был… голодным…

Он опустил глаза. "Ты не поймешь"

Я скрестила руки на груди. "Разве?"

Даниэль повернулся к двигателю, поколебался, и затем оглянулся на меня. "Ты когда-нибудь была в MСИ? " спросил он.

"Музей Современного искусства? Нет. Я никогда не была в Нью-Йорке".

"Я был там некоторое время назад. Ты знаешь, что у них есть экспонаты сотовых телефонов, и iPod, и даже пылесосов? Я имею в виду, что это повседневные вещи, но в то же самое время это — искусство". Его голос казалось, стал более мягким и менее скрипучим. "Путем кривых линий части совмещаются. Это функционально искусство, которое ты можешь держать в своей руке, и оно изменяет нашу жизнь".

"И что?"

"И что?" Он почти вплотную подошел ко мне. "Кто — то проектировал эти вещи. Кто — то сделал их".

Он шагнул еще ближе, его лицо было всего в нескольких дюймах от моего. У меня перехватило дыхание.

"Это то, что я хочу делать," сказал он.

Страсть в его голосе заставила мое сердце биться в бешеном ритме. Но его голодные глаза, заставили меня отступить от него.

Даниэль резко отвернулся назад к двигателю и что-то дернул. "Только это никогда теперь не произойдет". Он наклонился вперед, и его черный каменный кулон свисал с шеи на

открытый машинный блок.

"Почему?"

"Ты знаешь Трентонский Художественный Институт?"

Я кивнула. Почти каждый в моем классе художественных искусств стремится поступить в Трентон.

"У них самый лучший факультет промышленного дизайна в стране. Я отправил некоторые из своих картин и проектов туда. Эта женщина, госпожа Френч, просмотрела их. Она сказала, что у меня есть способность" — его голос дрогнул, произнося это слово, словно оно было горьким на вкус — "но я нуждаюсь в обучении. Она сказала, что если я получу диплом и закончу представительную художественную программу, она даст мне другой шанс для поступления".

"Ну, это же здорово?" Я подошла ближе. Как он это делает — заставляет меня полностью забыть, что я только что на него злилась?

"Проблема в том, что в Святой Троице есть один из немногих художественных отделов, которые Трентон даже считает достойным в качестве предварительных условий. Именно поэтому я вернулся". Он посмотрел на меня. Казалось, что там было что — то еще, что он хотел рассказать, что-то большее. Он потер кулон, который спокойно отдыхал на его груди. Это был гладкий черный камень, в форме овала. "Только тот Барлоу выгнал меня в первый же день".

"Что?" Я знала, что Барлоу был зол на Даниэля, но я не думала, что он действительно выгонит его. "Это не справедливо".

Даниэль улыбнулся своей насмешливой улыбкой. "Это — одна из тех вещей, которые я всегда любил в тебе, Грейс. У тебя есть этот наиважнейший смысл, что все в жизни должно быть справедливо".

"Это не так. Это не…" Я съежилась. "Справедливо".

Даниэль засмеялся и почесал за ухом. "Ты помнишь, как мы пошли на ферму Макартерса, чтобы посмотреть щенков, и у одного щенка было только три ноги, тогда Артур сказал, что они собираются утопить его, потому что никто не хотел его забирать? И ты сказала, 'Это не справедливо! 'и забрала щенка домой даже не спрашивая родителей".

"Маргаритка," сказала я. "Я любила эту собаку".

"Я знаю. И она любила тебя так сильно, что лаяла всякий раз, как только ты выходила из дому".

"Да. Один из соседей звонил шерифу так часто, что мои родители сказали, что я должна буду отдать ее, если это случится снова. Я знала, что никто больше не возьмет ее, и поэтому я держала ее в своей спальне всякий раз, как только мы куда-нибудь уходили". Я всхлипнула. "Когда она однажды вышла из дома… ее кто-то убил. Перерезал ей горло". Мое собственное горло горело, как только я вспоминала об этом. "У меня были кошмары каждую ночь в течение месяца".