Стафф - Лаура Граф

– Приборы должны отстоять от тарелки на расстоянии, равном ногтю большого пальца, и лежать ровно, – объясняла Ксения.

Гуля, более опытная в этом деле, так как ранее тоже работала на VIP, четко и быстро сервировала свою территорию.

– Фужеры ставят по диагонали, справа от наибольшего ножа, в порядке, в котором они будут использованы, – продолжала Ксения.

– Кстати, а кто такие Егор и Ангелина? О них говорили за столом? – шепотом поинтересовалась у Ксении Анна.

– Это дети Константина Викторовича от первого брака.

– Аааа, – только и вымолвила Анна, на какое-то время забыв о своих обязанностях и погрузившись в раздумья.

– Девушки, поторапливайтесь, – периодически торопила их Валентина, поглядывая на часы, пока Альберт разбирался с поставщиками.

– Твоя зона левая. Начни сортировать ее, – указала Ксения на ее территорию.

Анна стала аккуратно сервировать стол, вспоминая все, что видела и что ей говорил Альберт, Ксения и Гуля. В тот момент, когда девушка заканчивала сервировку, ее позвала Валентина, и девушка отправилась на кухню, не заметив находившейся неподалеку Виктории.

Чинно выстроившись в ряд в зале для приема, домашний стафф слушал расхаживающегося взад и вперед Альберта:

– Кто сервировал вон ту левую дальнюю сторону стола? – батлер указал в нужном направлении, и все разом повернули головы на точку, отмеченную Альбертом.

Анна вышла вперёд.

– Я, – робко призналась девушка.

Альберт остановился и уставился на девушку.

– Абашева, вы меня удивляете! Вы сами упоминаете о деталях! Если я говорю, что вилка должна находиться в 20 см от тарелки, значит, она должна находиться в 20 см от тарелки! Если я говорю, что стул должен стоять под углом 90 градусов к столу, значит, он должен всегда стоять под углом 90 градусов к столу! Если я говорю, что края скатерти должны свешиваться со стола на 35 см, то они должны свешиваться на 35 см – не больше и не меньше! Почему вы не слушаете меня?

Анна растерялась, не понимая, в чем причина такого гнева.

– Господин Смит, что я сделала не так?

– Все за мной.

Анна, Гуля, Роза и Ксения пошли вслед за Альбертом.

Дойдя до зоны Анны, батлер ткнул пальцем на тот участок, в котором несколько тарелок по отношению к приборам действительно стояли далеко, намного дальше 20 см.

– Тарелки с приборами, госпожа Абашева, всегда должны стоять строго в ряд, строго по сантиметрам, в одну линейку, без погрешностей.

– Я не понимаю, в чем дело. Я все поставила правильно и четко, правда! – воскликнула девушка.

– Я тоже видела, как Анна сервировала. Все было правильно! – попыталась заступиться за подругу Ксения.

– Я не давал вам слово, – батлер с раздражением посмотрел на Ксению.

– Много лет назад я работал на кухне в ресторане со звездой Мишлен. Как-то шеф поручил мне нарезать спаржу по диагонали ломтиками толщиной 2 сантиметра. Поначалу я нарезал правильно, но в какой-то момент по невнимательности сделал 3 сантиметра. Когда понял, исправлять не стал: «Подумаешь, – сказал я, – один сантиметр!» Так я несколько раз нарезал лишних сантиметров, и знаете, что было потом?

Стафф молчал, предугадывая.

– В какой-то момент я осознал, что несколько дней подряд шеф дает мне нарезать только спаржу. Я поднял на него глаза и замер, а он посмотрел на меня и сказал: «Всю спаржу, которую ты мне передавал, я выкидывал. Я ждал несколько дней, надеясь, что ты осознаешь, как важен этот сантиметр… Теперь ты уволен, Смит!»

Он уволил меня из-за погрешности в один сантиметр, – продолжал свой рассказ батлер. – Так как вы думаете, Абашева, что сделал бы этот шеф-повар на моем месте сейчас?

– Он дал бы мне несколько дней.

Батлер, расхаживающий по залу, неожиданно остановился. Тень улыбки мелькнула на его суровом лице.

– Больше никаких погрешностей, Абашева! Отныне ваш девиз: «Четко. Точно. Всегда».

– Как скажете, – склонив голову, ответила Анна, хотя в глубине души роптала на несправедливый выговор. Она была уверена, что все сделала правильно.

– Гостевые комнаты прибраны, подсвечники и светильники почищены, бар наполнен, камердинеры, сомелье и официанты готовы. Так… так… так… Униформу надеваем за час до приезда гостей… – Альберт замолчал и вновь погрузился в раздумья, пытаясь вспомнить, что он забыл учесть.

Подойдя к столу и открыв свои записи, батлер стал еще раз тщательно их просматривать.

Тем временем домашний стафф продолжал хранить молчание, ожидая дальнейших распоряжений.

– Организовать мойку машин некоторых гостей… Проверить устрицы… Люба, вы с Михаилом проверяли устрицы? – батлер оторвался от просмотра и взглянул на помощницу Михаила.

– Да. Они очень свежие.

– Не бывает очень свежих, – заметил батлер и вновь уткнулся в записи. – Надеюсь, вы все изучили правила подачи напитков?

Стафф кивнул.

– Абашева, что мы подаем после говядины?

– Шато-лафит, портер, медок.

– Достаточно! – остановил ее Альберт и удовлетворительно кивнул.

– Гульнара, что мы подаем после рыбных блюд?

– Макон, нюи, пети-виолет.

– Вроде все предусмотрел, – про себя отрапортовал Альберт. – Не забывайте, что обслуживание начинаем с почетных гостей, затем последовательно обслуживаем остальных в направлении против часовой стрелки и в последнюю очередь Константина Викторовича и Юлиану Сергеевну. Если гость заказал альтернативную еду, обслужите его в порядке очередности. Если же кто-то из гостей хочет пропустить блюдо, то двигайтесь дальше.

– А если гость не замечает принесенного подноса и продолжает разговаривать, что делать? Могу ли я прервать разговор? – неожиданно для самой себя спросила Анна, чем поразила самого батлера, на лице которого отразилось крайнее удивление.

– Анна, а вы молодец. Совершенно точный вопрос. Отвечаю: если гость не замечает принесенного подноса, осторожно наклонитесь к нему, извинитесь и спросите, не желает ли он отведать блюдо. Надеюсь, всем все ясно?

Домашний стафф покорно кивнул, вновь напомнив Анне рынок с рабами, готовых покорно кивать покупающим их хозяевам, лишь бы вновь не оказаться на невольничьем рынке.

Перед тем, как выйти из зала, Гуля осторожно подошла к Анне и, наклонившись, прошептала:

– Наверное, это сделала Виктория. Когда тебя позвала Валентина, она подошла к твоей зоне и какое-то время крутилась возле нее.

Анна сжала губы от досады на Гулю, потому что та промолчала, и злости на Викторию, в выходке которой она теперь не сомневалась.

– Почему же ты промолчала? – негодующе заметила Анна.

– Я не могу быть уверена… Это только предположение, – испугано зашептала Гуля.

Анна вздохнула. Девушка была очень скромной, тихой и безобидной. Злиться на нее Анна не могла.

– Ладно, проехали…

– Прости, – пролепетала Юсупова и, развернувшись, неуверенно зашагала прочь, как будто боясь собственной тени…

Дом Вадимовых начал понемногу наполняться. К особняку подъезжали самые дорогие автомобили: роллс-ройсы, бентли, феррари, ламборджини и другие. Выстроившиеся в ряд нанятые водители тут же подходили к автомобилям и парковали их на заранее отведенные места.

Анна и Ксения, находящиеся в этот момент на втором этаже дома, выглянули в окно и ахнули: ухоженные, элегантные, роскошные женщины, одетые в не менее роскошные вечерние платья, мужчины в стильных и дорогих костюмах, под стать своим избранницам, их детки, такие же модные, как и родители, ну и, конечно, шествовавшие за ними няньки, замыкающие круг и дополняющие общую картину российского бомонда.

Альберт при полном параде – в черном фраке, белой рубашке и бабочке – торжественно встречал гостей у входа, принимая пригласительные открытки и передавая последующую опеку над гостями камердинерам. Те провожали гостей в салон, откуда желающие могли пройти в галерею и насладиться видом произведений изобразительного искусства – приобщиться, так сказать, к пище духовной.

Хозяйка и хозяин дома радушно принимали гостей, обмениваясь улыбками, рукопожатиями и легкими искусственными поцелуйчиками в воздух, сопровождая свои приветствия краткими комментариями и восторженными комплиментами относительно внешнего вида гостя и его спутника.

После увиденного великолепия нарядов Анна невольно посмотрела на свое отражение в зеркале: черная юбка ниже колен, белая рубашка, фартук и волосы в пучке. Как всегда, неприметно, просто и жизнеутверждающе.

Пока Анна критиковала свое отражение, салон понемногу стал наполняться гостями. Одни официанты принимали заказы на напитки, другие подносили канапе. Женщины и мужчины вели оживленную беседу, стараясь по-светски не спорить слишком шумно и не смеяться слишком громко. Юлиана постаралась, чтобы в салоне сошлись люди самых разных взглядов и убеждений, начиная от государственных мужей и заканчивая известными блогерами и писателями, как в старые дворянские времена. Ведь тогда умение соединять в своей гостиной людей разных взглядов свидетельствовало об искусности хозяйки салона.